Дверь

Догадка тупой болью пронзила мой затылок.

Джоанна плакала.

Я молча наблюдал, как она скидывает полотенце и кладет его на маленький тканевый пуфик в гардеробной, затем достает хлопковые черные трусики и надевает их. Еще Джоанна вытянула из шкафа большую футболку с эмблемой «Патриотов¹⁵» и одним резким движением нырнула в нее, скрывая свою фигуру.

Она вышла и закрыла двери гардеробной.

Я улыбнулся, и в попытке хоть немного развеселить ее сказал:

– Мне больше нравятся «Джетс¹⁶».

Она мягко улыбнулась, и подойдя к трюмо, принялась расчесывать мокрые волосы.

– Прости, – сказала Джоанна, оборачиваясь и скрещивая руки на груди. – За эти несколько дней ты стал свидетелем большой семейной драмы.

Об этом она переживала?

За выходные я лишь понял, что некоторые из ее родственников настоящие нелюди, помимо отца в этот список можно было записать ее тетку, которая, по всей видимости, сама всю жизнь голодает и пытается отыгрываться за это на своей племяннице.

Когда она начала упрекать Джоанну в том, что та ест сладости и из-за этого ее ягодицы стали больше, меня вдруг накрыло такой волной злости, что не сдержавшись, я нахамил ей.

Эта женщина и рядом не стояла с Джоанной, и не будет так отзываться о фигуре, которая сводит меня с ума каждый гребаный раз, как я смотрю на нее.

Лицо тетки Джоанны словно окунули в воск. И хотя ее брови все еще могли двигаться, лоб казался неживым. Должно быть, она решила оторваться на своей племяннице, потому что чувствовала себя на ее фоне некрасивой, невзрачной и непривлекательной. И дело вовсе не в возрасте. Возраст не показатель привлекательности. Джоанна просто объективно была красивее ее. Она была красивее кого угодно в этом мире, так будет и через двадцать и через сорок лет.

– Не стоит извиняться за это, – серьезно сказал я.

– Если бы не ты, я бы, наверное, не выдержала всего этого. Ты был рядом как мой друг, и я действительно благодарна тебе за это.

Друг?

Опять я слышу это слово! Я сижу в ее постели в одном полотенце, обернутом вокруг моих бедер, и она при этом называет меня другом?

Ее нижняя губа вдруг затряслась, и я понял, что вот-вот из ее глаз хлынут слезы. Она достигла того момента, когда больше не могла делать вид, что все в порядке.

– Иди сюда, – откинув одеяло в сторону, я похлопал по кровати.

Джоанна легла, утыкаясь носом в мою грудь, я накрыл ее одеялом и прижал к себе. Через несколько секунд первые слезы, сорвавшись с ее глаз, опали на мою грудь.

– Я слишком жалкая, – всхлипнула она.

– Это не так, – мягко возразил я.

Джоанна покачала головой, как бы говоря, что я не прав.

Моя рука, не отрываясь, поглаживала ее спину и голову, убаюкивая. Не как ребенка, а как женщину, которую я… которая очень небезразлична мне.

– Прости, малышка, я очень хотел бы тебе помочь, но я понятия не имею, что мне сделать для тебя, – признался я.

Она молчала какое-то время, затем вскинула голову и соединила наши губы в поцелуе.

– Просто не отпускай меня, – прошептала она, отстраняясь и прикрывая глаза, подавляя зевок.

Она уснула только через час, все это время ее рука обводила контуры моей спины, поднималась от поясницы до лопаток и гладила ребра.

Снова ее своеобразный ритуал успокоения, но мне было приятно. Я не выпускал ее из своих объятий и даже не двигался. Когда послышалось тихое размеренное дыхание, все же отпустил ее, чтобы скинуть с себя полотенце, а затем снова сгреб ее в охапку и крепко прижал к себе.

Не думаю, что когда-нибудь смогу отпустить ее, только если буду наверняка знать, что она не нуждается во мне.

***

Мне снился удивительный сон.

Яркое утреннее солнце освещало белый песок и высокие пальмы позади. Теплые лучи играли с поверхностью лазурной глади, а волны неутолимо накатывали на песчаный берег.

Утренний свежий бриз колыхал пряди моих волос и приносил нежный, пудровый запах цветов.

Я зажмурился, лежа спиной на горячем песке абсолютно голый, но все равно видел этот желтый свет. Мои щеки, лоб и нос нагрелись, грудь и пресс раскалились, и в голове возникла мысль, что мне срочно нужно окунуться в океане иначе солнце поджарит меня как индейку на День благодарения.

Готов поспорить, вода была холодной, такой, что хочется погрузиться с головой и раствориться в этом блаженстве.

Вдруг что-то заслонило собой яркий безжалостный свет. Мягкие, словно шелк, пряди волос опустились по обе стороны от моего лица, а еще на шею и грудь. От такого приятного ощущения, я вздохнул.

Цветочный аромат стал ярче, защекотал ноздри, проникая в легкие и навсегда отпечатываясь в мозгу.

Это был не ветер, это была Джоанна.

Только она так приятно пахла.

Ее руки погладили мою грудь и опустились к прессу. Она прильнула губами к моей шее и стала оставлять на горячей коже влажные томительные поцелуи.

Мое тело пронзило желание, такое сильное, что я едва не вскрикнул, а когда она прикусила мой сосок, чуть не потерял сознание.

Дыхание участилось, мои мышцы без конца напрягались, и все это напряжение концентрировалось в самом низу.

Джоанна прикусила кожу ниже моего пупка, снова срывая с моих губ тяжелый вздох.

Черт.

Я готов был взорваться.

Никогда не чувствовал чего-то подобного, что напрочь лишало самообладания.

Она обхватила рукой мой крепко стоящий член и опустила губы на головку, даря ласки столь жаркие, что меня моментально накрыло теплой волной. Ее язык двинулся дальше, нежно очерчивая каждую венку. Рука плавно заскользила по всей длине, несильно сжимая, заставляя меня хрипло стонать.

Длинные волнистые волосы щекотали мои бедра, а синие глаза, не отрываясь, следили за каждой эмоцией на моем лице.

– О, господи, кажется, я сейчас умру! – не в силах выдерживать этого наслаждения, я потянулся рукой к своей девушке, поглаживая ее скулу и голову, пропуская сквозь пальцы темные пряди ее волос.

– Тогда надейся, что ты не попадешь в ад, – соблазнительным голосом ответила она, усмехаясь.

Стоп.

Что-то было не так.

Я распахнул глаза и тут же зажмурился от яркого солнца, решившего сквозь незашторенные окна спалить комнату Джоанны и все находящееся в ней дотла.

Черт, это был сон-ооох.

Мой взгляд мгновенно опустился вниз и встретился с ее потемневшими от вожделения глазами.

Это абсолютно точно был не сон.

Джоанна невинно улыбнулась, скользя рукой вдоль моего пульсирующего члена. И ее улыбка выбила весь воздух из моих легких.

Она делала все эти грязные и смелые вещи, с ангельским и чистым выражением лица. Точно была невинной грешницей, способной одним взглядом довести меня до экстаза.

– Ты очень красивый мужчина, Блейк, ты знаешь? – медленно сказала она. И не разрывая зрительного контакта, языком неторопливо очертила головку.

Я задохнулся от этих ощущений и того, что ее слова делали со мной. Сколько раз я слышал подобное от других девушек? – Сотни? Тысячи раз? Но только ее слова в отличие от слов всех других были важны для меня и вызывали мелкие мурашки по всему моему телу.

– Такой большой, твердый и горячий, – продолжала она мучить меня, сжимая мой член у самого основания.

О боже.

Я судорожно выдохнул, теряя все свои мысли и пробормотал:

– Да?

– Угу, – подтвердила она, накрывая губами мою изнывающую от ее прикосновений плоть, принимая меня слишком глубоко в свой рот, и начиная ритмично двигать головой, помогая себе руками.

Мне нужно было больше чем просто ее губы и язык, мне нужна была она сама.