Страница 80 из 82
— А что вы мне не рассказываете, что с вашей машины бензин слили, а дорогой товарищ?
— Да никто ничего не сливал, болтают люди.
— Ну тогда придется пройти со мной в отдел. У вас тут поджигатели весь район пытаются спалить, а вы информацию скрываете, нехорошо.
— Да это пацаны соседские, в мопед наверное заправить……
— Давайте, мы сами разберемся, куда похищенный у вас бензин пошел.
— Скажете тоже, похищенный — мужик обреченно пропустил меня в квартиру — проходите на кухню.
Как я и думал, на кухне у Первушина напрасно грелась без хозяина трехлитровая банка пива. Поняв, что от меня не избавиться, мужчина быстро рассказал мне о произошедшем и подписал протокол, в конце указав, что ущерб является для него незначительным и никого привлекать к ответственности он не желает. Картина вырисовывалась следующая — около восьми часов вечера он увидел в окно, что два пацана, возрастом около четырнадцати- пятнадцати лет волокут наполненное чем-то ведро мимо его дома. За углом, откуда вышли мальчишки, Первухин держал старую «копейку». Снедаемый любопытством, свидетель вышел осмотреть свой транспорт и обнаружил, что лючок бензобака открыт, а приборная доска автомобиля сообщила хозяину, что количество бензина в баке стало явно меньше. Одного из пареньков Первушин узнал, благодаря характерной внешности. Это был Костя, кореец по национальности, который жил с родителями через два двора от восьмого дома. Описать второго подростка свидетель не мог, пацан да пацан.
Молоденькая инспектор отделения по делам несовершеннолетних ожидаемо сообщила мне что фамилия Кости — Ким, а также, покопавшись в своих записях, дала данные на пятерых друзей Кости, с которыми он совершал мелкоуголовные проступки, которые и привели Константина на учет в ИДН.
— Скажите, Настя, а кто из пацанов не упертый, кого можно разговорить?
— Знаете Николай, наверное Сережу и Гену, они легче идут на контакт.
— А кто из них с Кимом больше дружен?
— Пожалуй, что Гена.
— Настя, а вы не могли бы на завтра вызвать Сережу и Гену, а потом и Кима с родителями к нам, но только вразброс, чтобы интервал был час- полтора между их появлением. Если можно Гену первым и сделайте так, чтобы родители с вами беседовали, а Гена в коридоре остался. Родителей хотя бы на полчаса у вас в кабинете продержать надо.
— А что они сделали?
— БОМЖа вчера сожгли, слышали? Похоже, что они.
— Да вы что! Какой ужас. Хорошо, договорились, сделаю, как вы сказали.
На следующее утро я подошел к кабинету, занимаемому инспекцией по делам несовершеннолетних. На стуле у закрытой двери маялся парнишка лет пятнадцати, за дверью раздавался гул голосов.
— Геннадий?
— Да.
— Пойдем со мной.
— Зачем? Мне здесь сказали ждать.
— Пойдем — добавил я металла в голосе и обхватив пацана за талию, выдернул его в коридор, так что открыть дверь кабинета пацан не успел, а громко кричать он не стал.
В моем кабинете присутствовали ведро, изъятое с места происшествия, выпрошенное мной у следователя прокуратуры под честное слово одна штука, пожилая женщина одна штука и густой запах бензина в неизвестном количестве.
Я усадил парня на стул возле стола. В тридцати сантиметрах от его ноги в старом эмалированном ведре плескалась прозрачная жидкость с характерным запахом.
— Рассказывай.
— Что рассказывать?
— Ну например, где был позавчера около одиннадцати — двенадцати часов ночи, чем занимался?
— С пацанами гулял.
— С кем?
Гена добросовестно перечислил известные мне фамилии, добавив еще одного, седьмого подростка, о котором у меня информации не было.
— Где гуляли?
— Возле школы, по району.
Время уходило, как вода в песок. Я встал над ведром, стал щелкать зажигалкой. Парень заметно побледнел, попытался отодвинуть свой стул.
— Стул не трогай. И давай рассказывай.
— Что рассказывать?
Я продолжал терзать зажигалку.
— Дяденька милиционер не надо этого делать.
— Делать чего?
— Огонь зажигать над бензином.
— А с чего ты, Гена, взял, что в ведре бензин?
-…….
— Потому, что позавчера ты это ведро, наполненное бензином, тащил от дома восемь вместе с Костей Кимом? Ведь так, Гена?
— Мы ничего не тащили!
— А отпечаток пальца твой откуда на ведре?
— Я ведро не тащил, и вообще не знаю, что это за ведро.
— Ты его, Гена, тащил, вернее не тащил а передавал Косте, когда вы в лаз под забором стройки пролазили.
Геннадий побледнел. По его виду было можно легко понять, что он судорожно пытается понять, брался ли он за ведро, или нет. Судя, по погрустневшей физиономии, за ведро он все же брался.
— Ну что, Гена, говори. Как человека к кольям привязывали, как бензином поливали, кто поджигал.
— Это не я, это Захар — мальчик опустил голову и заплакал, мелко сотрясаясь худыми плечами.
Я подождал пару минут, потом шагнул к подростку.
— Ну, Геннадий, прекращай реветь. Давай, расскажи, что было и что делал ты, за свои поступки каждый ответит.
— Но вы же и так все знаете!
— Я много чего знаю, Гена, но надо, чтобы ты сам все рассказал, а я с твоих слов запишу. А потом мы сравним твои слова со словами твоих друзей. Вот так правда и устанавливается. Давай Гена, рассказывай.
Когда через полчаса я открыл железную дверь отсека уголовного розыска, по коридору в мою сторону бежал начальник розыска с очень недовольным лицом:
— Жемчугов, какого….ты трубку не берешь, пошли к начальнику отделения. Давай быстрее, он уже минут пятнадцать разоряется.
Начальник восьмого отделения подполковник милиции носил фамилию Камнев. Внешний вид его был под стать фамилии, величав и солиден. На приставных стульях в кабинете также присутствовала пара — мужчина и женщина. При моем появлении, женщина вскочила и стала что-то истерично орать, тыкая в меня пальцем. Из ее криков, я понял, что это родители Геннадия, которые обвиняли меня в похищении и пытках их сына.
Подождав пару минут, пока запал женщины немного утих, подполковник негромко кашлянул, после чего в кабинете установилась тишина.
— Капитан Жемчугов, вы забрали несовершеннолетнего у кабинета ИДН?
— Так точно, я, товарищ полковник.
— Вы его допрашивали?
— Не допрашивал, а взял объяснение.
— Вы знали, что в кабинете ИДН присутствуют родители несовершеннолетнего, но все равно опрашивали его, без законных представителей?