В поисках солнца

— Кажется, — мятежно тряхнув головой, она прошла мимо него и прислонилась к другому концу его стола, — когда вы перечисляли те причины, по которым решили жениться на мне, одну вы забыли указать.

Не поворачивая лица к нему, она бросила на него косой лукавый взгляд из-под ресниц. Это был прямой вызов: признаешь ты или нет, что я тебе попросту нравлюсь? Он, тоже не поворачиваясь к ней, вполне осознал суть вызова, ответил на него лёгкой усмешкой, и после спокойно согласился:

— Да, про одну я и в самом деле умолчал.

Моментально перестроившись со стратегии «коварная интриганка» на образ «соблазнительная возлюбленная», она хмыкнула, села на его стол и с громким стуком скинула туфли:

— Ох, как же они мне надоели! — томно пожаловалась она, непринуждёнными движениями начиная выпутывать и шпильки из своей деловой причёски.

При этом она весьма удачно расположила ноги в воздухе так, чтобы изящные ухоженные пальчики слегка выглядывали из-под подола.

Михар с интересом понаблюдал за соблазнительным представлением — она мягкими движениями расправляла освобождённые волосы — затем поддел:

— И на этих каблуках вы планировали идти до города?

Она, обдав его кокетливым взглядом, наставительным тоном ответила:

— Я бы подождала попутчика и попросилась бы отвезти меня!

Он улыбнулся краешком губ. Ему нравилось в ней всё: и дерзость, и находчивость, и сильный характер, и очаровательная манера.

Закончив с разбором волос, она капризно протянула:

— Арни, я скоро умру от голода!

Он потянулся за колокольчиком, но она перебила его намерение новым уточнением:

— Только пусть подают сюда!

Михар недовольно приподнял брови: он никогда не трапезничал в кабинете. Кабинет был исключительно рабочей зоной, в которой он либо занимался бумажными делами, либо принимал визитёров.

Верно расценив его недовольство, Магрэнь оперлась руками на стол позади себя, откинула голову — волосы заструилась красивым водопадом — и в потолок произнесла:

— Так хочется немного романтики!

Усмехнувшись краешком губ, Михар пробормотал: «И в чём тут романтика?» — но всё же пошёл у неё на поводу и, вызвав лакея, велел принести обед и закуски в кабинет. Потом, подумав, ненадолго вышел, чтобы отдать одному из боевиков приказ вернуть Орса: затея с засадой явно потеряла актуальность.

Воспоминания о дерзости Дерека и наглости Райтэна снова ухудшили его настроение, однако вид сидящей на столе Магрэнь чуть примирил его с реальностью. Воспользовавшись его коротким выходом, она успела сменить позу на более выгодную: теперь она устроилась на краешке стола, изящно закинув нога на ногу и чуть подоткнув платье, отчего из-под подола ножки теперь выглядывали по щиколотку. Она выглядела в высшей степени очаровательно и соблазнительно, и Михар не отказал себе в удовольствии её поразглядывать. Её ответный взгляд столь ярко и красноречиво транслировал вопрос: "Что, хороша?" — что он, смеясь, поднял руки и признал:

— Безмерно хороша!

Лицо её выразило самодовольство.

Он, сдвинув кресло для посетителей так, чтобы было удобнее наблюдать её, сел и посмотрел на неё снизу вверх. Она разыграла кокетливое представление, изящно оправляя волосы и демонстрируя себя с самой выгодной стороны.

— Как гибко вы подстраиваетесь, — наконец, задумчиво отметил он. — Ещё час назад вы были настроены воевать, а теперь!.. — он окинул её выразительным взглядом.

Магрэнь повела плечом и мягко ответила:

— Мне невыгодно воевать с вами, Аренсэн.

Он вежливо приподнял брови и отметил:

— Тогда что же вы с утра, вместо того, чтобы поговорить со мной прямо, устроили все эти шпионские игры?

Она не дала себя провести и разумно возразила:

— А вы стали бы меня слушать, Аренсэн?

Он откинулся на спинку кресла, сложил руки домиком перед собой и разъяснил:

— Я хотел устроить это дело без шума и скрыть его от вас, Магрэнь, это правда. Но, если бы вы, подслушав, прямо явились бы ко мне с разговором — мне пришлось бы учесть ваше мнение.

Она смерила его скептическим взглядом и выразила свои сомнения:

— Мне кажется, Арни, вы были в таком настроении, что не только не стали бы меня слушать, но и обозлились бы ещё пуще за то, что я лезу в ваши дела.

Он холодно поправил:

— Я был бы очень зол, Магрэнь, это так. Но всё же, — сдержанно отметил он, — я был бы менее зол, чем сейчас.

Она неопределённо повела плечами, имея тем в виду, что она не собирается заниматься оценкой того, в каком случае он будет более зол.

— Тогда бы это был конфликт между нами, в семейном кругу, — продолжил объяснять свою точку зрения Михар, впрочем, не забыв выбором слов подчеркнуть, что снова вернул её на позицию «моя дорогая супруга». — Теперь же вы впутали в этот конфликт моих врагов, и, более того, показали перед ними, что поддерживаете их, а не меня.

Магрэнь с тревогой отметила, что Дерек и Райтэн, про которых он ещё недавно говорил: «Мы же не враги!» — теперь однозначно перешли в разряд именно врагов.

Соскочив на пол, она ледяным тоном отметила:

— Я полагала, Арни, что, явись я к вам прямо, вы бы могли ограничить мои передвижения и помешать мне предупредить господина Анодара.

Он тоже встал и спокойно резюмировал:

— Что возвращает нас к вопросу с доверием, дорогая.

Она поморщилась и отошла от стола и от него к окну. Его стремительный переход к стратегии «заботливый муж откровенно говорит с любимой женой» сбил её с толку, потому что она всё ещё не видела в нём своего мужа и не была готова к такому уровню взаимодействия. Постояв немного у окна, она решила выразить недовольство его резкой сменой взаимоисключающих друг друга стратегий, обернулась, сложила руки на груди и недовольно отметила:

— Странно слышать такие претензии от человека, который только что обещал выслать меня на юг и держать там взаперти.

С её точки зрения, он не должен был ожидать от неё, что она согласится принять его как мужа, если он будет позволять себе скатываться в образ безжалостного тирана.

Он тоже сложил руки на груди, приподнял брови и насмешливо ответил, отказываясь принимать её претензии:

— Надо же! А мне-то казалось, что вы ни в грош не ставите мои угрозы и позволяете себе игнорировать любые мои предупреждения!

Магрэнь прищурилась и возразила:

— Я игнорирую ваши угрозы, Аренсэн, потому что знаю, что вы не планируете претворять их в жизнь. Однако я ни на миг не забываю, — холодно подчеркнула она, — что вы можете их исполнить, если вашему терпению придёт конец.

Хмыкнув, Михар отметил очевидное:

— Что не мешает вам испытывать моё терпение снова и снова.

Возразить было нечего, поэтому она перешла в атаку:

— А про моё терпение вы не подумали, нет? — разомкнув руки, она сделала шаг к нему, нападая. — Знаете ли, Аренсэн!..

— Магрэнь, — мягко перебил он её, но она оборвала его реплику гневным:

— Нет уж, я вам всё выскажу!..

Он поморщился и с железным нажимом в голосе повторил:

— Магрэнь.

Она не рискнула снова перебивать, но и взглядом, и лицом, и позой выразила своё негодование.

Чуть приподняв брови, он мягко сказал:

— Сядьте, пожалуйста, а потом уж продолжайте… высказывать всё, — с усмешкой повторил он её слова.

Она выглядела слегка дезориентировано, поэтому он спокойно пояснил:

— Вы ноги застудите.

С некоторым смятением она осознала, что в запале, в самом деле, не заметила, что её босые ноги — летом она не надевала чулки — стали ощутимо мёрзнуть.

Гордо и независимо хмыкнув, она задрала подбородок, прошествовала к софе и села на неё с ногами, моментально и тут приняв выгодную красивую позу.

«Высказывать всё», ей, впрочем, и совсем расхотелось.

Она всегда концентрировалась не на том, что и каким тоном сказано, а на то, что за этими словами стоит, и Михар, определённо, с каждым разговором становился ей симпатичнее.