— Пусть будет попугайское-нах, — предложил Тройка. — Он же клоун-врот! Цегорахов-нах попугайское-ять говно-врот!
Это было весьма серьезным изменением плана, бесспорно. Я, конечно, мог поспорить и предложить кого-то еще из пернатых, но не стал. В конце концов — надо давать пацанам проявлять инициативу? Пусть учатся самостоятельности. Вот уеду в кругосветку, то есть — транссибирку, как без меня справятся, если я тут сейчас сплошной абьюз и буллинг разведу?
— Попугайское — отличная тема, — решительно кивнул я. — Прошу учитывать еще один момент: это не стоит ничьей жизни и здоровья. Шкодим — и сваливаем! Скоморох поприкалывался надо мной? Значит — мы поприкалываемся над каждым из них. Это называется — один за всех и все за одного! В смысле — огребают. Цели определены, задачи поставлены — за работу, товарищи!
Почему для такого архиважного и архисложного дела я привлек только и исключительно орков? Да потому, что кхазад не пойдет срать под чужими дверьми, потому как удобрение, и нехрен транжирить народное богатство. А человек, может, и согласится, но потом всю плешь проест — зачем да нахрена, да сколько заплатишь, и почему сам не насрешь, если такой умный? А для орка — будь то тролль, снага, гоблин или урук, — выражение «сделал гадость — сердцу радость» является самым подходящим девизом по жизни. Такой менталитет. То есть, это всё можно держать в рамках приличия, как, например, русское раздолбайство, белорусский пофигизм или кавказские бесконечные понты, но оно есть — и этим грех не воспользоваться! Ведь именно умение подбирать грамотные кадры под то или иное задание и является отличительной чертой настоящего лидера!
— Однако, красиво загнул! — покивал Хурджин. — Как царь-батюшка с трибуны.
— Ять, — сказал я. — Это я вслух? Дерьмо дерьмовое… Надо, что ли, таблеточек пропить каких, а то эта привычка думать в голос — она меня в могилу сведет!
— Так-то ты прав. Мы троллить любим! Я не обиделся, — тролль почесал кончик носа своей мускулистой лапищей. — Но танцевать для духов будем вместе. Всей Ордой. Долг-то большой будет, если девять будем стращать!
— Потанцуем, — сказал я. — Что-нибудь придумаем. Джигу, яблочко, лезгинку… Макарену! О! Я, мать его, заставлю всю Орду танцевать «макарену»!
Вообще-то это был единственный танец из всех, что я помнил. Я, будучи еще на матушке-Земле человечным человеком и молодым-перспективным бизнесменом, имел все основания считать, что медведь мне не только на ухо наступил, но еще и по ногам здорово оттоптался. В этом мире с вокалом дела обстояли несколько по-другому, а вот отплясывать еще ни разу не приходилось… Будет повод!
Псевдоинтерлюдия. Даня Субреткин, начинающий скоморох.
Здесь всегда было весело. Здесь никто не говорил, как нужно выглядеть, что говорить и что делать, а что не делать. Ты или стараешься изо всех сил, потому что сам хочешь этого — или идешь нахрен. Решение за тобой. Главное — желание. Делай больше, делай круче, гори своим делом! Не получается — пробуй снова и снова, пока не получится. Или пока не подойдет кто-то из старших и не покажет, в чем ошибка. А если ошибки нет — то научит, каким упражнениям стоит уделить внимание, чтобы развить гибкость связок и силу мускулов, координацию и внимательноть. Или — даст волшебный флакончик, выпив из которого,сразу почувствуешь: теперь всё точно пойдет так, как надо.
Из флакончика Даня пил два раза: впервые — в восьмом классе, когда тренировали ручной вольтиж, и потом — когда учился метать кинжалы, это было уже на втором курсе колледжа. Вкусы снадобий были разные, терпкие, ни с чем не сравнимые. Главное условие при этом — одинаковое: выпив — делать снова и снова, закреплять успех. И потом, когда впадешь в беспамятство и выйдешь из него — тоже делать!
А еще — Скоморохи кормили и поили бесплатно и досыта и никого не удерживали силой. Хочешь — иди. Но если проболтаешься о том, что видел — будет как с Семецким. Все помнят, что случилось с Семецким? Он плохо упал с крыши и сломал шею, потому что мало тренировался и много болтал. Но кому интересен мертвый Семецкий, когда тут, в зале и на уличной площадке тусовались самые красивые, фигуристые, гибкие и безбашенные девчонки! Ну да, пока что девчонки больше смотрели на старших и на Дениса, но и сам Даня смотрел на Дениса! Не так, как смотрят девчонки, но определенно — с восторгом! Вот это был герой… Говорили, он в свое время забрался в штаб-квартиру Зоотерики и заменил шампуни на жидкость для экспресс-эпиляции! И выбрался оттуда живой! То-то зверье завывало, когда шерсть вся на расческах и ладонях осталась! А еще — рассказывали, что Денис пару лет назад перепрошил стенд одного из самых лютых бойцов Формации — Стредлейтера, и во время очередной профилактики у железячника реализовалась в натуре поговорка про «руки из жопы!» Денис был потрясающим лазутчиком и диверсантом, говорили, он даже от правительства задания выполнял на Балканах. И в это Даня верил: он сам видел, как страшный орк из Хтони, сам Бабай Сархан дрался с другим орком, щеголяя при этом зубами всех цветов радуги — тоже Денисова работа! Это было его, Дани, первое задание — проникнуть на Проспект, снять видео хорошего качества с раскрашенными зубами урука и вернуться на базу. И сделать какую-нибудь хохмочку, конечно.
Он и сделал: подсыпал слабительное в котел с пловом. Кто ж знал, что эти горцы со своими длинными носами что-то почуют? И кто мог догадаться, что человеческое слабительное не действует на орков? Что касается клыкастых дикарей, так тут Даня был полностью солидарен с Денисом, который часто любил повторять про то, что одинаково сильно ненавидит две вещи: расизм и орков. В Скоморохи орков не брали, гномы сами не шли. Эльфов было мало, в Сан-Себастьяне и вовсе — ни одного. Говорили, в Сибири есть целые команды из лаэгрим, но своими глазами Даня их не видел.
Зато видел призраков. Хотя не очень-то и хотелось.
Вся чертовщина началась внезапно, в самый обыкновенный день, когда он пришел в клуб как обычно, после второй смены в колледже, и уже успел поздороваться с Жанной и Викой (ради которых и ходил сюда поначалу, если быть уж совсем честным), и оценить их новые боди и попялиться на ножки и попки девчонок. И всё было просто отлично, пока не началась дичь.