Страница 34 из 78
Глава 13 Доблесть
Ситуация с Ярославлем была тем самым неожиданным ударом в солнечное сплетение, который способен сломить даже самого сильного чемпиона на победном марше. Но пока мы ничего не могли поделать с этой ситуацией. Нам оставалось только наблюдать, перебирая варианты противодействия.
Не стоило забывать и о фронте. Пока что мы оцепили купол силами нескольких дивизий из моего личного резерва, чтобы не пускать народ внутрь. Но пока оцепление работало неважно, и прорех было довольно много. Одной из главных задач было постараться уследить, чтобы в случае расширения купола оцепление успело унести ноги и не осталось в заложниках у моего родственничка. Ведь мы до сих пор не знаем, что происходит под этим куполом.
Тем временем, на фронте дела разворачивались с неимоверной быстротой. Прибалтийский фронт, во главе с Толбухиным, ведет успешное наступление, освобождая наши территории и уже нацелился на Восточную Пруссию. Говоров провёл оборонительные бои на украинском направлении, отразил атаки и сам пошел в наступление, а сейчас закрепился на территории Австрийской Польши.
Жуков же сфокусировался на Польско-Белорусском фронте. Сейчас на территории Российской Польши шли ожесточённые бои. Причём усложняли ситуацию польские диверсанты, именующие себя повстанцами, которые будто совсем с цепи сорвались. Они и немцев с французами «валили пачками», как выразился Шапошников, так и оказывали сопротивление русским. Чего они хотели, наверное, сами не понимали. Но проблем создавали изрядно.
Жукову выпала нелегкая роль — бомбить польские города нельзя — это наша империя, пускай и захваченная врагом, и пускай наполненная радикально настроенными поляками. Но тем не менее стирать с лица земли города мы себе позволить не можем. Будь это на территории Австрии, наверное, подумали бы, очень уж поляки досаждали. А может, и посносили бы всё к чёртовой матери. А тут все наши. Снесём, нам потом и восстанавливать. Ну, а людей и вовсе не вернёшь. Хотя немцы, стоит отдать им должное, не укрывались за мирными жителями, а заставляли их рыть окопы и отсиживаться там. Всё-таки осталось ещё что-то человеческое в них. Не ведут себя так же, как во время Великой Отечественной Войны моего времени. И это вселяет хоть какую-то надежду.
Решающее наступление началось в нашей Прибалтике и в Восточной Пруссии. Прежде всего наступление шло с двух сторон: на суше и на море. К счастью, в этой истории у нас было значительное превосходство на море, во что было вложено немало сил и военной хитрости. Не воспользоваться этим превосходством было бы просто глупо. Нужно было использовать преимущество на все сто процентов.
Наша задача на территории Восточной Пруссии и Прибалтики на сегодняшний день — как можно скорее освободить наши территории и избавить народ от ужасов войны. А заодно можно немного пощипать и Восточную Пруссию.
Пока военные части Толбухина в Прибалтийском фронте развивали наступление на врага на суше, неподалёку от того места, где недавно красовался город Кёнигсберг, уничтоженный благодаря самоотверженности нашего шамана, высаживался морской десант. Было опасение, что этот десант будет встречен огнём неприятеля. Как известно, десантники очень уязвимы в тот момент, когда совершают высадку, поэтому имелся отвлекающий десант в районе Данцига.
Задача отвлекающего десанта была пошуметь, отвлечь на себя внимание противника, а потом эвакуироваться обратно в море, тем самым сбив врага с толку. Но здесь что-то пошло не так. Вместо того чтобы провести демонстративную эвакуацию в Данциге, наша морская пехота вместе с гвардейскими частями не стала изображать боевые действия, а перешла в полномасштабное наступление. И довольно решительно, и, я бы даже сказал, с лёгкостью захватили Данциг.
В моей истории этот город был известен как польский Гданьск. Но здесь его ещё не переименовали, а может уже и не переименуют.
Ну да, что касаемо ситуации, я даже не удивлён. Должны были немного пошуметь, а в итоге захватили город, очень русский подход. Но разве уж это плохо? Я считаю, очень даже приятная неожиданность, и поддерживаю решение наших солдат, которые, махнув рукой, решили, что если захватили город, то не отдавать же его обратно. Так что верный подход, я его одобряю.
Командующий Прибалтийским фронтом Толбухин, связался с Рокоссовским. Они вместе поматерили командующего десантом полковника Брежнева и отправили ему на помощь две дивизии из числа резерва главнокомандующего. А между тем, основной десант тоже делал свою работу и захватывал имеющиеся на побережье уцелевшие немецкие порты. А потом, разделившись на два клина, направили один из клинов на воссоединение основных сил генерала Толбухина, а второй по направлению к Гданьску, то есть, Данцигу.
Короче говоря, в течение двух недель были освобождены территории не только Российской империи, но и захвачена Восточная Пруссия. Все, конечно, молодцы. Но что же мы теперь делать с полковником Брежневым? Однозначно, наградить-то его надо. Но приказ-то он нарушил. Ну это уж как-то решим.
Кстати, надо было узнать его имя-отчество. Неужели тот самый Леонид Ильич? Да ладно. Надо в первую очередь дать ему наказ бережно относиться к древнему городу и стараться не навредить памятникам архитектуры. Всё-таки жалко такую красоту портить. И кстати, это должно касаться не только Брежнева, но и всех подчинённых Толбухина. Там ведь у нас и Рига, и Таллин, а ещё и Тильзит, ставший в моей реальности городом с безликим названием Советск. Иной раз вспоминается несчастный Кенигсберг. может, что-то потом удастся восстановить? Хотя бы могилу Канта.
А кстати, может есть смысл и здесь перенимать Тильзит и дать ему какое-то иное, более звучное название? Почему не оставить Тильзит? А чтобы не напоминал своим названием о позорном Тильзитском мире. Впрочем, это ещё успеется. Это не тот вопрос, на котором сейчас следует заострять внимание.
Наступление фронта под командованием генерала от инфантерии Жукова шло не так успешно. Потому что если в Прибалтике и в Восточной Пруссии немцы нас особо не ожидали, то Польшу они успели превратить в сплошной укрепрайон. И армии Жукова пришлось вести ожесточённые бои за каждый километр территории.
И вот что называется «опять двадцать пять». Проблемы были не только с немцами, успевшими укрепиться. Немало головной боли доставляли наши собственные силы, а именно офицеры. Ещё в самом начале войны я давал строжайшие указания, чтобы офицеры не ходили в атаку впереди своих подразделений.