Страница 135 из 144
"Испытание проходит душа, не тело. Но ведь душа – не все, что у меня есть. Магу дается еще и сила. Где же она?" – он замер, прислушиваясь к своим чувствам, вглядываясь в муть густого тумана, пытаясь разглядеть… Вот, наконец! Впереди моргнул слабый тусклый огонек, зовя куда-то, ведя собой.
И маг полетел за ним. И пустота расступилась. Ларс оказался на черной земле – плоском каменном монолите, над которым раскинулись бескрайние звездные небеса.
Отражаясь о твердь, они заполняли собой все. Их свет был столь ярок, что юноша зажмурился. А когда он открыл глаза, то увидел золотую арку. Она чем-то походила на врата храма, с которых сняли створки дверей. И, все же, была совсем иной, ведь рядом не было стен – одни лишь звезды.
Тут черное полотно мироздания шевельнулось, звезды расступились, пропуская в мир Шамаша. Он был одет в черные свободные одежды, спадавшие на землю потоками мрака.
Лицо – словно вырезано из камня – холодно и неподвижно. Но вот глаза… Они не просто жили, мерцали, будто вобрали в себя всю силу жизни и смерти. И, возможно, потому их пламень был столь ярок, что слепил…
Ларс отвел взгляд.
– Господин… – он склонился в низком поклоне перед богом солнца.
– Я ждал тебя, – проговорил Шамаш.
– Мой путь еще не закончен?
– Это решать тебе.
– Мне? – он поднял голову, с сомнением взглянув на небожителя, который, увидев свое отражение в глазах смертного, поспешно вернул себе обычный людской облик.
– Обряд испытания. Он лишь для наделенных даром.
– Но остальные…
– Они прошли через бездну – единственное место, где можно, потерявшись в мироздании, найти себя, понять, что у тебя есть, что тебе дано, а чего – нет…
– Это поможет пленникам Губителя освободиться от власти воспоминаний?
Шамаш, не спуская взгляда с молодого мага, качнул головой.
– Я не знаю. Может быть. Я очень на это надеюсь.
– Но… Раз все уже закончилось, почему мы здесь?
– Ради тебя.
– Меня? Но кто я? Почему Ты заботишься обо мне, господин? Я не достоин Твоего внимания!
– От тебя зависит судьба Керхи. Только ты можешь воскресить ее, сохранить жизнь своим сородичам.
– Но Ты…
– Мне это не под силу. Ваш камень слишком велик.
– Я не понимаю Тебя!
– Если его коснусь я, все на несколько дней, а может и месяцев пути вокруг сгорит в яркой вспышке огня.
– На камне лежит проклятие жертв, – Ларс нахмурился. Ему было легко думать о своей собственной смерти, но мысль и гибели всего города причиняла нестерпимую боль. – Может быть, я совершил ошибку, отказавшись от помощи госпожи Кигаль…
– Ты действительно так думаешь?
– Нет, – сжав губы, он качнул головой. И тут… – Это испытание, которое ждет меня. Оно даст Керхе шанс?
– Да. Если ты его пройдешь.
– Тогда я готов! Готов на все!
– Прежде чем сделать шаг вперед, ты должен узнать. На этом пути за ошибку придется заплатить жизнью.
– Господин, о чем ты говоришь! Да сколько мне осталось жить, если не удастся снять с камня проклятие? Месяц?
– Ты бы не умер вместе с городом. Караван взял бы тебя.
– Нет! – Ларс решительно качнул головой. – Я никогда не покину своих друзей! Ни за что!
– При чем здесь ты и твои желания? Неужели ты так и не понял, что являешься пленником своего дара? Она чуть было не уложила тебя на жертвенный алтарь, и она не позволит тебе замерзнуть в снегах, потащит за собой в путь, потому что в мире есть и другие города, чей камень чист. Не имея своего Хранителя, талисман отыщет тебя, где бы ты ни был и приведет к себе. Такова судьба, – его глаза наполнились грустью.
– Господин, неужели Тебя ранит осознание этого?
– Пленника мечей можно вызволить из темницы, освободить от оков. Но пленник дара обречен оставаться в своей клетке, зная, что от его выбора зависит жизнь десятков тысяч людей…
– И только смерть будет избавлением… – прошептал Ларс, который начал понимать слова бога солнца.
– Но ты не сможешь приблизить ее ни на миг, потому что не захочешь пожертвовать жизнями других.
– Значит, Ярид, приносивший людей в жертву госпоже Кигаль, был прав… Это было своего рода самопожертвование…
– Те, кто говорит о том, что важна лишь цель, а не путь к ней, ошибаются. Цель может быть и светлой. Но путь очернит ее настолько, что не останется ни одного белого пятна… Люди разные. Одни живут для ближних, другие убивают ради себя.
Прежний Хранитель Керхи думал лишь о себе. Остальное не имело для него значения.
Он не видел стен темницы, зная, что в ней он – владыка, не чувствовал цепей, принимая их за символы власти… И, в то же время, да: если бы не было ста лет жертвоприношений, не было бы ничего и никого. Этот оазис давно бы скрылся под снегами, так что никому из живущих в нем сейчас просто было бы негде появиться на свет.
– Мы могли бы родиться в другом городе…
– Тогда это были бы не вы.
– Господин…
– Все, что я пытаюсь сказать тебе, горожанин, это что у правды может быть и два лица. А в чем истина – ты должен решить сам.
– Это испытание?
– Да. Если выбор твоей души совпадет с выбором силы – ты сможешь подчинить ее себе. Если нет – она убьет тебя.
На миг Ларс задумался. Его голова склонилась на грудь. Затем медленно поднялась.
Спина выпрямилась.
– Что я должен делать? – спросил он твердым голосом человека, принявшего главное в своей жизни решение.
– Войти в звездный храм.
Ларс смотрел на арку. Каждый шаг отдавался болью, но он не замечал ее.
Стоило ему переступить черту, как все сознание заполнилось голосами. Казалось, их было тысячи, они звучали со всех сторон, говорили в одно и то же время тысячу разных фраз, но при этом каждое слово оставалось ясным и четким. Эта речь была понятнее знакомых с детства слов, когда большинство последних имели по несколько смыслов, произносимые же сейчас – лишь один, единственный.
Эти голоса рассказывали ему о чем-то… обо всем… о нем самом… Ларс понимал, что не сможет запомнить, постигнуть всю бесконечность знаний, с каждым мигом все более и более отчетливо сознавая, что она захлестывает его, точно так же, как пустота. И тогда он стал искать среди множества голосов тот один, что учил, как стать Хранителем, подчинить себе силу жизни и тепла, снять проклятие с талисмана.