Страница 9 из 11
Это единственное место, где я могу говорить с ним искренне. Говорить то, что думаю. Орать на него, кричать. Показывать свой поганый характер. Впрочем, я его таковым не считаю. А вот мой муж часто делает на нём акцент.
– Не ёрничай, – смягчается во взгляде. – Это обычный вопрос. Моя жена ночью непонятно где. Этому должна быть причина.
– Ты серьёзно? – не сдерживаясь, выпаливаю. Нервы на пределе. Кажется, зайди этот диалог дальше, я начну кричать. – Несколько часов назад ты сказал мне, что сделаешь суррогатке ребёнка!
Да это немыслимо!
– Не волнуйся, – поворачивается ко мне всем телом. Делает шаг вперёд, пропитывая своим запахом воздух вокруг меня. И снова я вдыхаю его – и будто снова травлюсь. Аромат у него головокружительной. И волшебный. Стоит мне вдохнуть его – я тут же расслабляюсь. Но всего лишь на секунду.
Соберись, тряпка!
Это не твой муж!
– Будет процедура ЭКО. Я не собираюсь тебе изменять.
Его ладонь тянется к моим мокрым волосам.
– Это называется уважение к своей супруге.
Мои пальцы несутся к его руке. Хлёстко бьют.
Так нельзя. Вот это – точно. Даже наедине.
– Ты настолько уважаешь свою супругу, что даже не посоветовался с ней. Не подумал о её чувствах. Ты думаешь, я хочу воспитывать чужого ребёнка?
Молчит. Цепко смотрит на свою ладонь.
Зря я, наверное, это сделала.
Поднимает на меня пронзительный, убивающий взгляд.
Снова шаг вперёд. Его жестокая ладонь в моих мокрых волосах. Сжимает их, тянет, наклоняя мою голову назад. Наклоняется так близко, что я ощущаю жар его кожи каждой клеточкой тела.
– Нашего ребёнка.
Прикрываю глаза. Перевожу дыхание.
– Я не смирюсь с этим.
– Тебе придётся.
– Я твоя жена, а не заключённая. У меня есть право. Право уйти от тебя.
– Кто тебе позволит, Ярина? – из груди вырывается тяжёлый рык.
Конечно, он не позволит, но… я устала. От этого холода, от этой отчуждённости. От собственнических замашек. Я не его вещь. И не игрушка.
Только Мирон так не считает. Врезается властно в мои губы. Насилует их до боли в груди, в мышцах. Внутри всё рассыпается. От разочарования к себе. После того, что он сделал, я по-прежнему чувствую к нему любовь.
Это притяжение убивает. Особенно сейчас. После того, что он сделал я отвечаю на поцелуй. Жмурюсь, ненавидя сама себя, но целую, растекаясь перед ним лужицей.
Последний раз. Последний грёбаный раз, когда я почувствую его рядом. Перед тем как сделать всё, чтобы разрушить нашу отравляющую связь.
Он сошёл с ума, помешался на своей навязчивой идее завести собственного ребёнка.
Снова в голове тот разговор.
И ладони утыкаются в его плечи. Отталкиваю, делаю шаг назад, вытирая демонстративно губы.
– Пошёл в ад, – угрожающе шепчу, вытягивая руку вперёд. А его это только забавляет. Озорной блеск в ледяных серых глазах. Редкость! Из-за этой редкости я ценила все вечера с ним…
– Только если с тобой.
Снова шаг вперёд. Пытается обнять. А я подаюсь в сторону.
Глупая попытка сбежать. Глупая…
Он ловит меня со спины, обвив сильными руками. Под мои отчаянные брыкания кидает на холодную постель.
Тяжело дышу и смотрю на него снизу вверх.
Понимаю, что не сбегу. И его это только заводит.
Он уже на грани.
Грудная клетка вздымается, ноздри раздуваются в нетерпении. Наматывает на кулак пояс моего халата, рассматривая моё тело.
Когда только успел?
– Я не хочу сейчас это обсуждать. Спальня существует не для этого.
– Ага, – саркастически выпаливаю. – А для чего? Для любви? Прости, но сегодня ты убил её всю.
Он выгибает изумлённо бровь. Подаётся вперёд, забираясь на кровать. Рефлекторно ползу назад, пытаясь закрыться халатом.
Мирон перехватывает мои руки. Делает это всегда, когда пытаюсь скрыть безобразное тело. Я его ненавижу за свои шрамы, оставленные отцом.
Мой муж заставил меня полюбить собственное тело, но…
– Я ведь тысячу раз говорил тебе, – вибрирующий тембр проникает в сознание и успокаивает. Теряю бдительность. А пояс халата, который он накручивал на свой кулак, уже обвивает мои запястья. – Не закрываться.
Закусываю губу.
Не могу. Теперь я ненавижу себя ещё больше. За то, что никак не могу забеременеть.
– Твоё тело принадлежит мне, – дёргает за ленту, из-за чего руки летят вверх. А я сама падаю спиной на подушки. Это не первые наши связывания… Но сейчас мне страшно.
Поднимаю ногу, упираюсь ступней ему в грудь. Не даю сделать то, чего он так хочет – привязать меня к кровати.
– Я не хочу тебя, Бодров. Или ты собираешься меня изнасиловать?
Несмотря на мою ногу, делает секундный порыв. Ступня соскальзывает с рельефного идеального тела. Несколько умелых движений – и вот я со связанными руками. Кручу сжатыми ладонями, ощущая скованность.
Паника захлёстывает.
От взгляда Мирона. От его пальцев между моих ног.
Проводит ими вдоль мокрых складок. Я знаю, что уже возбудилась. Но не от этих прелюдий. Его запах действует на меня как афродизиак.
– Кого ты хочешь обмануть? – поднимает ладонь вверх, показывая два мокрых пальца.
– А с чего ты взял, что я думаю о тебе? – впервые говорю эти слова с ним наедине. Вообще где-либо. Я никогда не позволяла пускать даже шутки на эту тему. Боялась его. Он ревнивец до мозга костей.
Но мне плевать.
Считай, я уже стою на площади. Голова в петле. Осталось только прыгнуть.
– Знаешь, у Евгения длинные пальцы, – вспоминаю имя его партнёра. – Не хотела признаваться, чтобы не портить твоё самолюбие. Но я часто представляю, что они во мне, и…
Замолкаю.
Звериный взгляд душит.
Лёгкие сдавливает.
Его пальцы развязывают пояс его чёрного халата, который он всегда надевает после душа.
– А ведь… – нахожу в себе силы. – Раз ты нашёл себе суррогатную мать, я могу найти себе другого донора? Думаю, он отлично подойдёт на эту роль.
Последние слова злят его не на шутку. И он, не сдерживаясь, зло хватает меня за бёдра. Разводит их в стороны и входит одним мощным толчком. Наказывает меня так, делая больно.
Я узкая, а у него большой член.
Порой мне больно заниматься с ним любовью, даже будучи влажной до предела. И он всегда входил нежно и только потом вытягивал из меня душу.
Но не сегодня.
Сейчас он отыгрывается на мне, вколачиваясь, как одичалый.
Таранит моё тело, не жалея. А я улыбаюсь, как дурочка. Что вывела его на эмоции. Хотя бы на эти. Меня это радует. Вижу его эмоциональным.
– Я выбью из тебя всю эту дурь, – рычит с каждым толчком. Прижимает мои ноги к груди.
Прикрываю глаза. Выгибаюсь в пояснице.
Ненавижу его. За всё.
За то, что делает со мной. До чего доводит. Ломает меня.
Он предал меня…
Лучше бы изменил.
Но нет, Мирон нашёл способ сделать ещё больнее…
Закусываю губу, не позволяя себе застонать.
Не дождётся. Я буду молчать.
Любящая и делающая всё по его велению жена пропала. Её больше нет. И она не вернётся.
– Вот бы из тебя кто выбил то, что ты решил сделать… – выдыхаю.
Мои слова ему не нравятся. Он останавливается. Выходит из меня, и тут же становится пусто.
Я больше никогда не почувствую этого… Но и плевать!
Открываю глаза, желая увидеть его физиономию.
Но даже здесь он всё портит. Обхватывает мою попу и одним резким движением переворачивает меня на живот. Ставит на дрожащие коленки. Утыкаюсь лицом в подушки и надеюсь, что задохнусь.
Руки болят. И кожа от его стальной хватки. Грудь раздирает. Как и горло, когда он вновь входит в меня одним ударом, всё же вырывая тихий звук, заглушаемый подушкой.
Мне хорошо… очень хорошо.
И я наслаждаюсь этим последний раз. Этими руками, этим дыханием, рычанием… Его пальцами на моём теле. И тем, как бурно и красочно кончаю. Сегодня даже фееричнее, чем обычно. Коленки трясутся, дыхания не хватает. Я вот-вот задохнусь, если не встану, не упрусь локтями в матрас.