Он меня погубит

Пролог

Мелена

— Мэм, можно побыстрее? — нервничала я. Мне огромных трудов стоило уговорить миссис Харрис, педагога по вокалу, отпустить меня на полчаса раньше. Нужно успеть до приезда водителя. Майк непременно обо всем доложит отцу, а этого допустить нельзя. Все однокурсники идут на фестиваль поп-музыки, и я тоже хочу, но меня не отпустят, никогда не отпустят, но если будут билеты… Почему же их так долго регистрируют! Я бросила взгляд на изящный циферблат часов — времени в обрез!

Мама обещала уговорить отца отпустить меня с ночевкой к Келли, лучшей и единственной подруге, а там уж я выберусь. Это будет мой подарок на восемнадцатилетие!

— Карта или наличные?

— Наличные, — робко улыбнулась и суетливо отдала ей двести долларов. Никаких финансовых следов!

Я стремительно выскочила на улицу и бросилась по Бельведер-Роуд вверх на один квартал. Я должна успеть, просто обязана! На светофор в узком проулке не посмотрела, кидаясь на дорогу: визг тормозов и запах паленой резины заставили испуганно обернуться и замереть на месте. Капот черного спортейджа остановился в дюйме от меня. Если бы у водителя были проблемы с реакцией свой день рождения я встречала бы в больнице.

Дверь рывком открылась, демонстрируя хозяина машины. Молодой мужчина в белой сорочке с закатанными руками и распахнутым воротом, голубые брюки и массивный «Ролекс». Так, кажется, я нашла неприятности.

— Мисс, — резко окрикнул он, — элементарные правила дорожного движения даже дети знают!

Он порывисто снял темные очки, и у меня земля ушла из-под ног. Стальные с поволокой глаза смотрели осуждающе и грозно, скулы на худом, словно вылепленном из мрамора лице, были острыми и высокими. Загорелая бронзовая кожа и чуть вьющиеся темные волосы навевали ассоциации о жарком юге, солнце и море. За всю свою недолгую жизнь я не видела никого красивее.

— Вы в порядке? — резкость в густом баритоне сменилась тревожностью. Наверное, считает меня ненормальной: сначала бросилась под колеса, теперь стою и глазею с открытым ртом.

— Извините, — пролепетала, стыдливо отводя глаза. Нельзя так пристально разглядывать людей! — Я просто очень торопилась.

— Если вы продолжите торопиться, то не доживете до вечера.

— Если я через пять минут не окажусь возле «Атлантик колледжа», то в любом случае умру.

— Даже так? — весело заметил он, явно забавляясь ситуацией. — Вы слишком молоды, чтобы умирать. — Он подошел к пассажирской двери и распахнул, без слов предлагая подвезти.

Я понимала, что не должна соглашаться. Ехать с незнакомцем — вверх безумия. Но он был обаятельным, невероятно красивым и казался добрым. В окружении отца — своего окружения у членов его семьи, по сути, не было — крутились только хищники и стервятники.

— Мы ведь даже незнакомы, — привела аргумент я.

— Так давайте познакомимся. Как вас зовут?

— Мелена.

— Мелена и все?

Я кивнула. Фамилия Берроуз в Палм-Бич известна всем и каждому.

— Тогда я просто Марк.

Я пожала протянутую, приятно горячую ладонь и села в машину. У меня сегодня день нарушения запретов. Восхитительное чувство!

— Вы живете в Палм-Бич или отдыхаете? — решилась на беседу, когда автомобиль выехал на оживленный бульвар.

— Работаю. Приехал ненадолго, — Марк повернулся и, коротко улыбнувшись, сказал: — Я родился и вырос на Кайманах.

— О! Я не была, но слышала, что там чудесные пляжи.

— У вас тоже ничего, но с Малым Кайманом не сравнится, — он притормозил у тротуара. Приехали. К сожалению, дорога была совсем не дальней.

— Спасибо, что подвезли, — я открыла дверь и вышла из машины.

— Будь осторожней, Мелена. Ты обязана дожить до двадцати одного и выпить со мной шампанского, — Марк игриво подмигнул и, поймав мою смущенную улыбку, спортейдж сорвался с места. Вот так неожиданно мои неприятности обратились в умопомрачительные сероглазые приятности. Жаль ненадолго.

На фестиваль я так и не попала — отец наказал. Он часто это делал, дай только повод: не то сказала, посмотрела, улыбнулась. Я уже привыкла. Но сейчас все было по-другому. За негаданную встречу я готова была вытерпеть, что угодно. Если бы не решилась на покупку билетов… Да, всю последнюю неделю я мечтала о Марке. Он будоражил воображение и даже пробрался в мои сны. Я понимала, что, скорее всего, мы больше не встретимся — при моем образе жизни этого вообще не должно было случиться. Папа контролировал все и всех, точнее, меня и маму: шаг вправо, шаг влево — ему обо всем докладывала охрана.

— Дорогая, — в комнату вплыла мама, отвлекая от посторонних мыслей. — Ты готова? Гости начали собираться.

Сегодня все сливки Палм-Бич стеклись в особняк Гордона Берроуза — почтить богатейшего человека города. Гостей, приглашенных мной, практически не было, хотя праздновали мой день рождения.

— Детка, какая ты взрослая, — мама провела пальцами по моим волосам, таким же как ее собственные, — и красивая.

— Нет, это ты красивая.

Маму я обожала

Она была самым близким мне человеком, лучиком света. Она — моим. Я — ее. Она ангел и даже внешность это подтверждала. Джоанна Берроуз была самой красивой женщиной Палм-Бич! По-настоящему светлые волосы с серебристыми всполохами, сейчас собраны в элегантную прическу, ясные небесно-голубые глаза, тонкие черты лица и фигура богини. Все знакомые отмечали наше поразительное сходство, но это было ложью — мне до нее далеко. Но я радовалась, что не унаследовала мутные глаза отца и грузную фигуру. Он был старше мамы на пятнадцать лет и напоминал быка с корриды, особенно, когда выходил из себя: яростно раздувающиеся ноздри и глаза, в которых не оставалось ничего человеческого — я передернула плечами, отгоняя образ, слишком часто его видела. Таким он бывал только дома, срывал маску респектабельного бизнесмена и политика. Бедная мама. Только она умела обращаться с ним в таком состоянии. Я даже не представляла, чего ей это стоило.

— Давай наденем диадему, — она аккуратно водрузила мне на голову изящное украшение. Прекрасное дополнение к образу невинной девушки. На мне было легкое струящееся белое платье, волосы, закрученные в небрежные локоны, полностью закрывали спину, косметика только подчеркивала молодость и свежесть — отец любил хвастаться своей собственностью. Сегодня будет его триумф.

— Пойдем, — мама подтолкнула меня к двери, — нужно поторопиться, иначе папа разозлится.

Я взглянула на нее и порывисто обняла, согреваясь ее теплом. Со стороны могло показаться, что наша жизнь идеальная, сытая и довольная. Но мы жили в золотой клетке с тяжелыми замками, очень тяжелыми…

Гости вальяжно устроились за круглыми, украшенными дикими орхидеями и крокусами столами. Оркестр превосходно играл «Believer», официанты подавали угощения, а большой стол для презентов просто ломился от подарков. Меня поздравляли душевно и мило, как умели все эти люди. А притворяться они умели отлично: дежурные улыбки, формальные пожелания — даже я успела усвоить, что мир больших денег не терпит настоящих лиц, только маски.