Страница 74 из 75
Науз описал в воздухе широкую дугу и был пойман рукой господина Верье.
Тейн первым сообразил, что к чему. Дернулся к посланнику Нижних Сфер, но был окутан серебристым мерцанием и застыл в стазисе. Не шевельнуться.
Наоки выстрелила.
Траектория пули была подобна инверсионному следу, оставленному в небесах взлетающим самолетом.
Пуля вморозилась в воздух.
В метре от лица архангела.
— Знаете, что это за туман клубится вверху? — Сариил глазами указал на потолок. — Мы называем эту штуку
— Его не победить, — процедил Тейн.
Господин Верье покрутил науз в пальцах. И надел себе на шею, окончательно спутав все карты.
— Что, вашу мать, происходит? — не выдержала Наоки.
Оружие она опустила.
— Позвольте мне прояснить ситуацию, — Сариил улыбнулся. — Вы пришли сюда, рассчитывая предотвратить вселенскую катастрофу. Похвально, но Апокалипсис отменяется. У меня другие планы.
— Какие? — вкрадчиво поинтересовался Тейн.
— Власть, — последовал короткий ответ. — Начинайте, друг мой.
И Верье начал.
Наоки в первый и последний раз увидела, как работает легендарный Науз Перемен. Демон что-то шепнул себе под нос, и амулет окутался фиолетовой аурой. Призрачный флёр расширился до размеров человеческой фигуры, поглотил посланника и начал его трансформировать — на глубинном уровне. Демон менялся. Силуэт огненного духа подернулся странной рябью, сделался полупрозрачным и эфемерным, утратил всяческое сходство с телесной оболочкой. Плоть расползлась, истаяла, бесследно исчезла.
Перед Наоки возникла астральная сущность.
— Знакомьтесь, — представил нового персонажа Сариил. — Восьмой архангел Верье. Развоплощенный, как и следовало ожидать.
— Ты сделал из него архангела? — воскликнул Тейн.
— Лучше, — Сариил покачал головой. — Это наполовину архангел, наполовину начало. Убойная смесь, доложу я вам.
Сущность выглядела так, словно ребенок вырезал ножницами по трафарету кусок звездного неба. Чтобы заговорить, Верье соорудил некое подобие рта.
— В Совете Семи грядут перестановки, — произнес бывший демон. — Архангелы условно равны, но есть боевые и светские функции. Голоса обладают определенным весом.
— Кое-что изменится, — добавил Сариил.
Амулет слетел с шеи нового архангела и упал на каменные плиты Зала Божественной Воли.
— Науз ваш, — сказал Верье. — Его функция выполнена.
Тейн переглянулся с Наоки.
— Мы перебили кучу ваших, — напомнила девушка. — Ты отпустишь нас, Сариил?
Хозяин миссии ответил без колебаний:
— Да. Перестановка сил в Сферах ничего не меняет. Мы соблюдаем баланс. И чтим руководство профсоюза.
Звездный трафарет пересек Зал и остановился рядом с Сариилом.
— Мы покидаем миссию, — заявил Верье. — Счастливо оставаться.
Науз Перемен сиротливо лежал на полу.
Безделушка, из-за которой погиб Мичи.
Сосновый бор шумел на ветру — с запада понемножку стягивались тучи. Солнце еще проникало в комнату, но часть горизонта потемнела.
Рейд Наоки закончился.
Она распрощалась с Тейном и переместилась в Утопию. Теперь для подобных фокусов ей не требовались порталы и ведуны. Дочь вендиго умела просачиваться через мировые трещины.
Будь водой.
В Иштамбе она долго размышляла над проколом ликвидатора. Да и был ли это прокол? Верье использовал их, чтобы проникнуть на облако в обход ангельских сторожевых систем. Артефакты, отключенные руками вендиго, никогда бы не пропустили демона. А тут получается, что Наоки не просто ввела сообщника Сариила в миссию, но и попутно избавилась от ценных свидетелей — охранников-людей, ангелов и серафимов. Тех, кто мог уличить Сариила в нечестной игре.
Теперь ясно, почему Верье с таким энтузиазмом помогал ей в пустыне. Вопрос в том, был ли посланник связан с упокоенным Эллуром и Тенезверем, против которого выступил за пределами Пояса Защиты. Руководил ли Верье кланом Перевернутой луны, манипулируя оборотнями и основателями? Сейчас ответы на эти вопросы не получить. Наоки решила для себя, что все счета закрыты. Брата убил Тенезверь, а он мертв. Этого достаточно. С остальными проблемами пусть разбираются ведуны, на которых работает Тейн.
С ней щедро расплатились.
Обеспечили безбедную старость, предоставили ресурс для жизни в любом из срезов Многослойности.
И предложили остаться в профсоюзе.
Наоки обещала подумать.
Она вернулась в Утопию, как и обещала. Не сумев раздобыть перо Феникса. Глеб, вероятно, пролежит в коме еще несколько лет. Или десятилетий. Этот груз Наоки никогда не снимет со своих плеч.
Девушка решила окончательно перебраться в Утопию. И дело не в том, что ей понравился слой. Наверняка есть миры и получше. Просто нет другого способа быть рядом с племянником, которому она не помогла.
Душно.
С чего бы, ведь в палату врывается свежий ветер, а климатическая система настроена на оптимальный режим для маленького пациента…
Наоки задвинула оконную раму на прежнее место и открыла фрамугу, забранную москитной сеткой.
Повернулась к мальчику.
Интересно, как относились русские к азиатскому ребенку с типично славянским именем? Мир Наоки далек от толерантности, но Утопия — другое дело.
Глеб лежал в своей больничной пижаме, к его ноздрям тянулись прозрачные трубки. Руки и ноги паренька были охвачены разноцветными накладками для непрерывного сенсорного мониторинга. У подножия кровати змеились провода.
Взгляд Наоки задержался на плюшевой игрушке.
Медведь в синей футболке. И надпись: «Я люблю папу». Красное сердечко вместо второго слова.
Почему-то вспомнились уроки Тейна и проблемы с тайниками. Чтобы открыть чужую дверцу, необходимо отыскать ключ. Предмет с эмоциональной привязкой для визуализации. Фотографии и личные вещи брата не сработали.
Любимая игрушка сына.
Подаренная отцом.
Внезапное озарение заставило Наоки шагнуть вперед, наклониться и погладить медведя. Запомнить ощущение, фактуру. Присмотреться к игрушке, намертво зафиксировать в памяти образ. Отойти в центр комнаты, сесть, скрестить ноги, закрыть глаза и по памяти прочесть первое из четырех открывающих заклинаний. Направить энергию в кончики пальцев, приступить к сложной визуализации. Медведь оживает, протягивает лапу в пустоту и нащупывает
Второе заклинание.