Страница 74 из 84
«Гранаты, дед», – подсказал правнук.
– Эфки есть?
– Только РГД, – покачал головой Крамаренко. – Гранатами? Что ж, как вариант…
«Черт, – выругался правнук, – с феньками проще бы было». Сергей припомнил, что когда еще в расположении экипировались, правнук посетовал, что выдали только РГД-33. Ф-1 не нашлось. Крамаренко только патронами пополнялся, гранаты не брал.
Особенность в том, что у Ф-1 инициация взрывателя происходит вследствие накола ударником, который удерживается предохранительной чекой с кольцом и скобой. А РГД-33, после взвода ударника, инерцией броска. Как эту инерцию обеспечить? Как изготовить достаточное замедление и наверняка обеспечить подрыв? Из сподручных средств ничего подходящего. И времени в обрез.
Тем временем Крамаренко выложил две гранаты, Жуков прибавил две своих. Четыре РГДшки.
– Пару тут на полку положим, – сказал Сергей, ставя гранату на боевой взвод, – пару от воронки метнем. Если тол не детонирует, то взрывом РГД сбросит и…
Что дальше «и», додумали сами. Тут взрывчатки заложили восемьсот граммов, плюс триста граммов в обеих гранатах, и топливо в цистернах, а их в обоих составах много. Достаточно детонировать одной, а там эффект домино… такой Армагеддон на станции начнется, что предполагать о выживании двух гранатометчиков неуместно…
На каждой РГД капитан сдвигал заглушку на боевой части и заглядывал в отверстие, проверяя – вставлен ли запал. Потом тянул внешнюю трубку рукоятки на себя и поворачивал, взводя ударник. С двух РГД-33 он снял осколочную рубашку и пристроил на рессоры, две гранаты поставил на предохранитель.
Послышался звук работающего двигателя с западной стороны, и звук усиливался. Осторожно высунулись и тихо матюгнулись – Sd.Kfz. 251 медленно ехал вдоль полотна. Пулеметчик за пулеметом, и в кузове имеются солдаты. Точно не сосчитать, но с дюжину будет. Со стороны мостов пока никого. Жуков скользнул взглядом по опушке, и только зная, куда смотреть, понял, что бойцы готовы открыть огонь. Эх, жаль, раций нет, сообщить бы…
Сергей передал знаками Федорову и Кравцову – огонь открывать только в крайнем случае. Приняли или нет, не проверить. Бойцы слились с пейзажем и не шевелятся. Капитан повернулся к тем кустам, в которых находился Лукин. Тут с привычными жестами похуже. Движение, имитирующее зажигание спички, и отрицательное движение головы – спичек нет, демонстрация РГД и имитация броска – подрывать будем гранатами. Ветка качнулась. Значит, эта пантомима понята.
– Порядок, отходим.
Выглянули в проход – чисто. Крамаренко двинулся первым, Жуков за ним.
– Halt! – крикнули позади.
В проход неожиданно высыпала дюжина немцев. Из-за рева движка подход такой толпы не услышали. Майор тут же прыгнул за сцепку, Сергей упал и ушел перекатом к рельсу. Автоматная очередь выбила рикошеты от гальки и колес. Пули бились о рельсы, с визгом уходя вдоль путей. Крик «Alarm!» потонул в трескотне выстрелов. Как-то внезапно разгорелся бой. С опушки ударили автоматные и пулеметные очереди. Немцы в проходе стреляли по опушке, не забывая про двух диверсантов. Отстреливался только Крамаренко. Кто-то давно что-то орал, но Жуков не слышал – в голове гудело. Что это, ударился? Почему тогда руками не двинуть? Майор дал короткую очередь и как-то странно посмотрел на Сергея.
«Де-е-ед! – прорвался голос правнука. – Де-е-ед!»
– Чт-то?.. – выдохнул Сергей, морщась. Почему-то голова тяжелая.
А правнук почти ревел. Мысли его рваные, нечленораздельные. Отвлекают, не дают сосредоточиться. Крамаренко не ответил – отвлекся еще на три выстрела.
– Ранило тебя, Сергей Петрович…
– Да? – и Жуков удивленно посмотрел на свои руки, которые он наконец-то почувствовал. В крови.
– В живот тебя ранило, – добавил майор, дал очередь и сплюнул зло. – Вот невезение! Уже две минуты перестрелка, а бензин не загорелся.
Пришла боль. Скрутила. Рот мгновенно высох. Хреново дело, подумалось.
«Дед, как же так!»
«Молчи! – потребовал Сергей. – Теперь молчи. Не мешай!»
– Слушай меня внимательно, Валерий Павлович! – морщась, выдавил Жуков. – Выход один – я остаюсь. Забирай одну гранату и отходи к воронке. Не возражай!
Крамаренко скрипнул зубами. Встряхнул головой и дал длинную очередь в проход.
– Если подрыва не будет, кинешь гранату, – продолжил наставлять Сергей. – А там как карта ляжет. Отходите к бронику, если дорогу перекроют, уходите к пойме и вдоль реки, немцы туда не сунутся. Уйдете легко. Лукину передашь – Феникс возродится. И извинись за меня. Всё, иди! Иди, мля!
– Бывай, Петрович… – выдавил из себя майор.
Крепко пожал руку и, дав короткую очередь напоследок, уполз вдоль путей. Перестрелка разгоралась. Бил с опушки пулемет. Пулемет «ганомага» замолчал. Но долго ли немцам силы подтянуть, их тут батальон минимум. И пока подрыва не будет, Лукин не отойдет.
Жуков повернулся на бок. Боль вспыхнула с особой силой. «Сейчас…» – натужно подумал правнук. И боль медленно отступила, но жажда наоборот обострилась. Фляжка имеется, но капитан подавил желание. Нащупал гранату. Снял ее с предохранителя. Повернул голову, посмотрел вдоль путей. Немцы подбирались все ближе и ближе. Меж составов ползли, постреливая. За вторым тоже виднелась группа. Они перебегали от сцепки до сцепки, укрываясь за колесами. Много же желающих захватить диверсантов и заработать железные кресты. Хрен вам, а не кресты. Не будет ни железных, ни березовых…
– Nicht schießen! – внезапно заорали немцы на разные голоса. – Nicht schießen!
Видать, учуяли резкий запах бензина. Пора, рядом уже. Взмах, удар о шпалу. В РГД-33 пальнул капсюль взрывателя.
Четыре секунды жизни…
«Дед, я горжусь тобой…»
«Командиру 167-й пехотной дивизии генерал-лейтенанту Г. Шенгерлю, от майора Хютнера, начальника штаба 331-го пехотного полка.
Сообщаю, что сегодня на железнодорожной станции Зельва при прочесывании складов и товарных составов произошло столкновение с подразделением противника. По оценке обер-лейтенанта Липке, не менее батальона. В начале боя произошла серия взрывов. В результате этих взрывов было разрушено большое количество железнодорожных цистерн с топливом. Начался пожар. Противник после этого начал отход. Преследование противника было организовано сразу.
Из-за быстрого распространения огня и угрозы взрывов борьба с пожаром на станции не представлялась возможной. По предварительной оценке, на станции находилось свыше двух десятков цистерн с топливом. Полностью оценить пока невозможно, пожар еще продолжается.
Кроме того, группа лейтенанта Нойбауэра, преследующая русских, попала в засаду с применением минирования и понесла потери. Убиты унтер-офицер и семь нижних чинов. Ранено одиннадцать нижних чинов. Дальнейшее преследование прекращено из-за местных условий и недостаточностью сил.
Потери противника составили – 18 человек.
Наши общие потери:
Техника – два бронетранспортера Sd.Kfz. 251 – сгорели и восстановлению не подлежат.
Младший офицерский состав – один убит, трое ранено.
Унтер-офицеры – один убит, трое ранено.
Рядовой состав – 37 убито. Тринадцать ранено.
Исходя из опросов очевидцев, хронологии столкновения с противником и засады с минированием, считаю, что на станции Зельва была совершена диверсия подразделением из состава НКВД, целью которого было уничтожение подвижного состава и моста через реку Zelvanka. В результате диверсии железнодорожный мост поврежден частично, ремонт – 24 часа. Железнодорожная станция не работоспособна полностью. Подвижной состав уничтожен. Все полотно и стрелочные переводы подлежат замене.
Майор Хютнер, начальник штаба 331-й пехотного полка».
Глава 18
Чайник закипел, забурлил и, похоже, выключаться не собирался. Друзья отвлеклись от мониторов и недовольно посмотрели на изделие китайской промышленности. Купленный по дешевке в «Фикс-прайсе» электрочайник не проработал и недели. Чайник кипел, исторгаясь паром, кипяток выплескивался. Вася вздохнул, к неисправному девайсу он был ближе, но больно удобно сиделось. Пришлось подняться и выключить. Заодно и напиток приготовить, зря, что ли, включал?