Тропой мужества

– Старший лейтенант Терещенко. Второй истребительный.

Далее старший лейтенант рассказал, что вылетали на перехват бомбардировщиков, но их прикрывали истребители. «Мессеров» было много…

– Скажите, старший лейтенант, – перебил Лукин Терещенко, – а вы не вдоль железной дороги летели?

– Да, товарищ капитан госбезопасности. Железка хороший ориентир, летели по ней, – ответил летчик. – В районе станции на север ушли.

– А вы не помните, стояли составы на перегоне или на разъезде?

– Меж станциями составов не было, – уверенно ответил Терещенко. – А на разъезде два состава стояло.

– Это точно? Подумайте, очень важно.

– Обижаете, товарищ капитан. Для летчика наблюдательность одно из важных качеств! Я еще заметил, что оба паровоза и пути со стрелками повреждены. Видно, авианалет был. Но сами составы целы. Еще заметил, что в составах цистерн много. Сколько топлива впустую пропадает, когда на аэродромах нехватка.

Командиры переглянулись. Если нужный вагон в тех товарных составах, то задача несколько упрощается…

Ветки хлестнули по бортам и затрещали, ломаясь – «ганомаг» протискивался меж двух сосен. Это не дорога, а больше тропа. Правда, имелась колея. Чуть видимая, узкая, тележная, но пока по этой лесной тропе-дороге ехать удавалось.

Сосновый лес почти без подлеска. Видимость хорошая. Бойцы из кузова торчат намеренно, лишь при проезде меж стволов и через кусты прячась за броню. Пулеметчик тоже бдит. Не немцев опасаемся, а своих. И бойцы вдоль бортов принадлежность к Красной Армии обозначают, если вдруг попадется группа окруженцев. Черт его знает – сколько красноармейцев сейчас бродит в лесах, выходя из окружения. Злые, голодные, а тут техника вражеская, с крестами на бортах. Пальнут, не разбирая. Как выразился правнук, когда советовал поступить так – по закону подлости ведь попадут, и не дай бог как со случаем недавней бомбардировки. Ведь сорвут задание.

Жуков переключился на вторую передачу и прибавил газу. Прямой участок дороги короток, особо не разгонишься. Впереди опять меж стволов придется маневрировать. Если попадется ствол поваленный, то на этот случай имелись пила-двуручка и пара топоров – мешающий проезду ствол спилить…

Руль у «ганомага» тугой. Прямо ехать еще ничего, а как дорога начинает петлять, нарулишься. Жуков уже километров десять ведет броник. Руки с непривычки отяжелели, пора у Лукина смену просить. Он сидит рядом, тетрадь изучает, иногда поглядывая на немецкую карту. Хмурится, но молчит. Непрост этот гэбэшный капитан. Сложившуюся обстановку изучает вдумчиво, сравнивая прочитанное, то, что сам знал и что летчик рассказал. Явно не боевик, но стрелковая подготовка на высоте. Аналитик, из следователей. Это мнение сложилось из двух – самого Сергея и правнука, после наблюдений за Лукиным. Это и манера держаться, говорить, моторика… и еще навык вождения. Но не как показатель. Просто оказалось, что в собранной группе водить умеют только двое – Жуков и Лукин. Ибо свой водитель из группы погиб. Правда, Жуков не стал уточнять, что водитель он не ахти, но правнук уверил, что поможет, так как он водит все, что двигается.

«То есть все-все-все?» – уточнил Сергей.

«Все, кроме самолетов и вертолетов», – ответил правнук.

«И танк?»

«Современный мне без проблем. Но с профи даже рядом не стоял. С нынешними – разберусь, но времени больше потрачу».

«Серьезно вас там учат!» – подумал Жуков.

«А то!»

Еще в расположении Лукину под роспись вручили трофейный немецкий планшет с картой и пояснительной запиской. Капитан госбезопасности с минуту изучал карту, потом, бегло просмотрев записи, пристально посмотрел на Жукова. Сергей почувствовал себя неуютно.

«Оттиск ОГВ у себя на лбу не ощущаешь?» – сострил правнук.

Какие бы мысли ни шевелились в голове Лукина, но ничего менять не стал. Наверно, решил, пусть этот комбат будет рядом. Только уточнил – может ли капитан водить бронетранспортер? Именно это и стало решающим…

К выезду приготовились быстро. Вопрос встал в заправке. Промер бака показал – чуть менее половины, а это литров шестьдесят-семьдесят, на восемьдесят километров должно хватить. Но это по хорошей дороге. Сколько придется плутать по буеракам – неизвестно. В дивизии горючим помочь, естественно, не смогли, самим было мало. Предложили только канистру авиационного, но было сомнительно – прожует немецкий мотор этот бензин или нет. Канистру, естественно, взяли.

Впереди показалась развилка. Судя по солнцу, правый съезд имел южное направление, а левый по дуге уходил на восток. Что в правом направлении, что в левом далее виднелись просветы. Лес заканчивался, начинались поля. И виднелись крыши домов.

– Останови-ка, – сказал Лукин, поднимаясь.

Жуков остановил «ганомаг» и выключил скорость. Обернулся и мотнул головой. Бойцы поняли без слов. Зарубин и Березин выскользнули из кузова и выдвинулись по дорогам вперед. Ким занял позицию в тылу. Тем временем капитан развернул свою карту. Хмыкнул. Сунул планшет Жукову.

– Что думаешь?

Сергей посмотрел – этой развилки, как и самой дороги, на карте не было. Как не были обозначены те селения, что виднелись впереди.

– Чудесное вредительство, – ответил Сергей. – Дрянь, а не карты. А на трофейной?

Лукин поджал губы. Ага, развел тут секретность…

– Хорошо, – сказал капитан госбезопасности и достал немецкую карту.

На трофейной все обозначения селений имелись. Надписи на немецком, конечно, но привязаться к нахождению не проблема. Через плечо заглянул Крамаренко.

– Думаю, нам налево, – сказал он.

– Да, налево, – согласился Жуков.

– Почему? – спросил Лукин.

– Мы больше на запад сместились, – ответил Жуков. – Вот тут ехали…

– А нам восточнее надо, – добавил майор. – Вам несподручно было, а я на компас смотрел и азимуты брал. Мы тут. – И Крамаренко ткнул в карту.

– Ага… – сказал Лукин, присмотревшись, – выходит, что правая дорога на Волковыск ведет, и там Задворье виднеется. А если налево, то впереди Ляховичи. Но в Ляховичах через речку моста нет. Может, и есть, но сомневаюсь, что на бронетранспортере проедем. Нужно еще правее брать, и через Самаровичи ехать, а там через Конно до Зельвы восемь километров.

– И вопрос в том, есть ли тут немцы? – сказал Крамаренко.

– Еще вчера через Зельву части четвертой армии проходили… – задумчиво сказал Лукин. – Почему летчик про мост ничего не сказал? А немцы ударили… – и вопросительно взглянул на Жукова.

– Насколько я понял, Гудериан чуть южнее прошел. Вот, – и Сергей показал на карте, – через Ружаны на Слоним. Часть дивизий после окружения десятой армии под Белостоком ударили на Волковыск. Тут рядом почти. Так что шоссе и железку через Зельву немцы вниманием не обойдут.

– Считаешь, на этом берегу Зельвянки наших не осталось?

– Не знаю, товарищ капитан госбезопасности. Надеюсь, в Зельве наши. Но буду исходить из худшего.

– Хорошо, – кивнул Лукин, – выдвигаемся к Зельве, а там по обстоятельствам. И еще, обращаться ко мне – товарищ капитан. И все! Ясно? Товарищ Жуков, заводите, нет, стоп, давайте сменю…

Лукин сел за руль, а Жуков высунулся и негромко свистнул. Бойцы охранения заскочили в кузов.

– Разговорным немецким кто владеет? – спросил Лукин.

Жуков отрицательно помотал головой. Его бойцы тоже.

– Ясно, Якимов! Возьми каску немецкую и плащ под сиденьем. Если что, будешь немца изображать.

И капитан включил передачу…

К Зельве группа подошла к вечеру. Пешком. Бронетранспортер оставили в паре километров в небольшой рощице, тщательно замаскировав. Причины просты – лес практически закончился и в районе городка слышались выстрелы и что-то горело. Дым поднимался высоко.

Жукову было тяжело осознавать то, что он узнал от правнука. Не верилось, но он не возражал. Не будет гость зря наговаривать. Мимику капитана заметил Лукин. На вопрос, в чем дело, ответил – нехорошее предчувствие.

И вот группа на месте. С небольшого холмика, поросшего молодым березняком, они рассматривают маленький городок. Даже не городок, а большое село с церквами и железнодорожной станцией. Она имела четыре линии путей, большие угольные склады и гидроколонки для заправки паровозов водой. От станции отходила на восток ветка к какому-то зданию, стоящему прямо на реке, очевидно мельнице. Но особо рассмотреть, что там, не удалось – вдоль ветки кустов наросло. В городке ничего не дымило. Дымные столбы стояли левее, как раз в стороне обоих мостов – автомобильного и железнодорожного. Зато постреливали именно в городе. Немцы. Были бы в Зельве наши, то был бы полноценный бой…