Тропой мужества

– Нет, ну какие сволочи! – сказал Головатый, потирая раненую ногу. – Расстреливать летчика на парашюте!

Жуков согласно кивнул. То, что наши пилоты будут действовать так же, умолчал, ибо для наших летчиков имеется разница, и существенная. Если немцы уничтожают подготовленного вражеского пилота, то наши врагов, напавших на страну. И что делают пилоты люфтваффе, когда видят колонны беженцев, Сергей уже знал. Сам не видел, но правнук поведал, причем в красках. Рука нервно дернулась – строчка сползла…

– Поймать эту суку, повесить и расстрелять! – не унимался лейтенант, очевидно, имея в виду сбитого немца.

– А потом сжечь? – покосился на Головатого Сергей. – Остынь, мешаешь…

Тихо подошел Ким, следом за ним Зарубин с Березиным. Расположились рядом. Подразделение, так сказать, за исключением двоих, в полном сборе, горько подумалось капитану. Батальон, етить!

– Что там Крамаренко?

– Отошел майор, – ответил Ким и тут же добавил: – То есть успокоился. С ним товарищ комиссар долго говорил. Да и я потом немного. Про сестру… – Сержант тяжело вздохнул и задумался. Больше ничего уточнять Сергей не стал. Тут уже каждый хлебнул горя, а сколько еще будет…

Внезапно в какофонию звуков вплелось рычание работающего двигателя. Причем капитану показалось, что это рычание отличается от привычной работы двигателей, но смутно знакомое, сопровождавшееся гусеничным лязгом. Но это не тягач и не танк. Что-то другое. Но что? Головатый тоже насторожился, прислушиваясь. Закрутили головами бойцы. И вдруг лейтенант вскинулся.

– «Ганомаг»!

– Точно! – Жуков тоже вскочил, выхватывая пистолет.

Ким, Зарубин, Березин уже перехватили оружие по-боевому и теперь настороженно озирались. Как не забыть этот звук немецкого бронетранспортера, когда бойцы разведбата сталкивались с мобильной разведкой немцев черт знает сколько раз. Мысль сразу выхватила вопрос – почему всполошились только они? Другие красноармейцы, что находились поблизости, лишь заинтересованно поглядывают. Никакой суеты, ни криков «к бою». Рычание стало громче, и из-за деревьев показался именно Sd.Kfz.251. На бортах кресты. У пулемета со щитком боец в камуфляже. Однако рядом с ним торчат пара красноармейцев.

– Наши вроде… – прищурился Головатый. – Да, это наши бойцы.

Жуков тоже узнал сержанта Кравцова и красноармейца Федорова. Именно они находились рядом с пулеметчиком. Значит, в бронике наши, а какие наши, сейчас выяснится. Не зря сержант, что командовал охранением с юго-восточной стороны, сопровождает бронетранспортер. «Ганомаг» остановился у штабной палатки. И с него бодро выпрыгнул человек в масккомбинезоне «Амеба».

– Это что за хрен с горы? – спросил Головатый.

Громко спросил, так как неизвестный оглянулся, поморщился, но как раз из палатки вышел Скоробогатов. Неизвестный шагнул к нему, козырнул и представился:

– Капитан госбезопасности Лукин.

– Полковник Скоробогатов, – представился комдив. – Документы имеются?

– Имеются, – кивнул капитан. – Пройдемте в палатку, товарищ полковник. Документы и полномочия я предъявлю там.

Они направились в палатку. Из «ганомага» вышел боец, что за пулеметом стоял. Закурил. Федоров остался в кузове, а Кравцов, спрыгнув, отошел чуть в сторону, зыркнув при этом в сторону бойцов, что двинулись было стрельнуть курева у гостя. С куревом было туго. Но красноармейцы все поняли правильно…

То, что его подчиненные грамотно взяли под охрану, капитана порадовало. Потому что, пока не подтвердились личности неизвестных, доверия нет. Что бы там они про себя ни говорили.

– Ждите тут, – буркнул Жуков, направляясь в палатку, но на пути свернул к бронетранспортеру, знаком подозвал сержанта и спросил:

– Откуда пришли?

– На юго-восточное охранение выскочили, – сообщил Кравцов. – Сказали – столкнулась с немецким дозором. Приняли бой, захватили броник и на нем от погони ушли…

Ясно, что у этой группы имеется конкретное задание, которое встречным озвучивать не будут. Но цель важная, иначе зачем направлять группу бойцов из госбезопасности? Жуков кивнул и вошел в палатку. Скоробогатов, Колышкин и Воеводин стояли у стола и слушали Лукина, который им что-то рассказывал, показывая на карте. Значит, документы проверены и в порядке – о признаках немецких подделок Жуков командирам говорил. Капитан при появлении Сергея умолк, на миг глянув на вошедшего, затем вопросительно посмотрел на Скоробогатова.

– Это командир разведбатальона капитан Жуков. При нем можно.

Лукин кивнул и продолжил. Из его рассказа стало ясно – выполняя приказ, они двигались вдоль железнодорожной ветки и наткнулись на немцев. В ходе боя удалось захватить бронетранспортер и отойти на север. Оторвались от преследования чудом. Но в бою потеряли четверых. Теперь для выполнения приказа сил группы недостаточно.

– Просишь людей, капитан? А их нет у меня, понимаешь? – зло сказал Скоробогатов. – Дивизия в полтора батальона. Командиров кот наплакал. У капитана вон только пять человек из списочного осталось. Кого я тебе дам? У меня каждый боец на счету!

– У меня приказ особой важности, – веско сказал Лукин. – Нужны полномочия? Обождите минутку…

Капитан быстро скинул верхнюю часть «амебы» и выпростал полу гимнастерки. Вынул нож и принялся распарывать шов. Скоробогатов, Колышкин и Воеводин с интересом наблюдали. Странно, что гимнастерка имеет двойную ткань, и не жарко капитану в ней? Наконец пола распорота, и в руках капитана появился кусок белой ткани.

– Вот мои полномочия, – сказал Лукин, протягивая ее Скоробогатову.

Комдив развернул ткань и пригляделся. Брови его поползли вверх.

– Сам Меркулов подписал?

– Так точно, – подтвердил Лукин.

– Что ж… – задумался комдив. – Раз так, придется выделить.

– Мне нужны люди капитана Жукова, – требовательно сказал Лукин.

Скоробогатов побагровел, но ничего не сказал. Жуков решил вмешаться:

– Готов к выполнению приказа. Докладную записку составил, товарищ полковник. Считаю необходимым передать карту и докладную товарищу капитану госбезопасности. Так вернее будет.

После недолгих препираний полковник уступил капитану. Ему не хотелось лишаться разведчиков, но документ с подписью комиссара госбезопасности перевешивал все доводы комдива. Лукину надо было минимум четверо, а лучше шестеро бойцов в группу. Больше не требуется. Жуков мысленно отобрал Кравцова, Федорова, Березина, Зарубина и Кима. Головатого оставлял – ранен. Внезапно с ними попросился Крамаренко. Он явился в штабную палатку в момент «торгов» комдива с капитаном. Быстро вникнув в суть споров, попросился в группу. Командиры переглянулись, но решение было за Лукиным. Переговорив с комдивом, капитан принял решение майора взять, а что там с ним было – не важно. Раз майор сказал – перегорело, значит, так и есть.

Когда определился состав группы, Лукин довел собственно саму задачу. Необходимо найти товарный состав. Точнее найти вагон, что был добавлен в товарняк специально. То, что находится в нем, не должно попасть в руки врага. Товарняк вышел из Белостока три дня назад, но к месту назначения не прибыл. Точно известно, что состав миновал Волковыск и пропал. Выяснить, где он находится и какие разъезды и станции состав миновал, не вышло – связь по железной дороге была нарушена. Группа капитана Лукина имела иное задание, но по выходе была перехвачена посыльным с приказом связаться с Москвой. По связи капитан и получил задачу найти пропавший состав, обеспечить его прохождение по лидеру, при невозможности вагон уничтожить. Для привлечения подразделений Красной Армии использовать полномочия, полученные ранее.

– Вопросы?

Вопросы, конечно, имелись. Лукин ответил на каждый. Вагон товарный, обычный, закрытого типа. Да, опечатанный вагон сопровождали, но вследствие неудобства охраны вооруженного сотрудника НКВД ввели в бригаду машинистов. И нет, вагон специально к уничтожению не готовили. Вагон прицеплен четвертым от тендера…

Шум у палатки привлек наше внимание. Оказалось, вернулась поисковая группа. Привезли двух наших летчиков и немца. Немец, правда, в виде трупа. Отстреливался, сволочь. Одного нашего летчика сразу утащили в санбат, ибо был ранен, второй пилот хоть и хромал, но от помощи отказался. В штабной палатке он представился: