Страница 11 из 72
Я мысленно добавляю это к бесконечному списку причин, по которым я буду любить ее до конца своей жизни.
Она терпеливо ждет, обнимая меня в ответ и ожидая, когда я сам решусь отпустить ее. Когда я наконец это делаю, она смотрит на меня с тревогой.
— Что происходит? — спрашивает она.
Кивнув в сторону моего грузовика, она следует за мной, пока я иду и опускаю заднюю дверь. Мы садимся вдвоем, и она терпеливо ждет, когда я ей все расскажу, пока молчание не становится слишком невыносимым.
— Хейс, ты меня немного пугаешь, — говорит она мне.
Я сглатываю комок в горле, наконец-то позволяя себе произнести эти слова вслух. — Мой... мой отец умер.
Она тяжело вздохнула. — Боже мой. Эйч.
Включились мои «защитные механизмы», и я покачал головой, метафорически отмахиваясь от этого. — Нет, все в порядке. То есть, не все в порядке, но последние шесть лет он все равно был как будто мертв, так что это не такая уж большая перемена.
Ее рука мягко ложится на мою. — Да, но то, что его не было рядом, не значит, что ты не можешь расстраиваться из-за этого.
— В том-то и дело. Я не расстроен, — признаюсь я, слыша, как бессердечно это звучит. — Я просто злюсь. Пока мы с Девин росли, а мама вкалывала, чтобы обеспечить нас, он где-то там пропивал свою жизнь - даже не пытаясь ее наладить. Его вполне устраивало быть таким же никчемным ничтожеством, который бросил свою семью. И вот теперь мы узнаем, что он оставил нам с Девин наследство, как будто деньги компенсируют последние шесть лет.
Вытащив из кармана сложенный лист бумаги, я протягиваю его ей. Она осторожно открывает его, и ее глаза расширяются, когда она видит цифры.
— Ничего себе, откуда у пьяницы столько денег?
— От казино, потому что пока ты играешь, ты пьешь бесплатно. — Я скомкал бумагу и бросил ее в кузов грузовика. — Не знаю. Думаю, я просто позволю Дэв получить мою долю. Он не получит никакого утешения в аду от того, что он сделал хоть что-то, чтобы помочь мне.
Она смотрит на меня с теплом и лаской в глазах. — Если ты хочешь поступить именно так, я тебя полностью поддерживаю. Нет правильного или неправильного способа исцелиться от травмы, которую он нанес тебе и твоей сестре. Но формально эти деньги исходят не от него. Он не писал завещания и не решал отдать их вам по доброте душевной. Деньги получены от кучки людей в офисе, чья единственная работа заключается в том, чтобы выяснять, куда девать дерьмо, когда кто-то умирает.
Я понимаю, что она права, но это никак не облегчает тяжесть в моей груди. — Я все еще чувствую себя грязным. Как будто я позволяю ему купить мое прощение на том свете или что-то в этом роде.
— Никто не ждет, что ты его простишь, детка. И даже не просит тебя об этом, — спокойно говорит она. — Я не думаю, что кто-то, кто знает, через что ты прошел, стал бы это делать. На это можешь решиться только ты сама. Но позволь мне спросить тебя кое о чем.
— Что?
— Что бы ты делал, если бы твой отец не ушел?
Я поднял брови. — Ну, у меня было бы гораздо меньше проблем с обязательствами.
Она посмеивается, натыкаясь своим плечом на мое. — Я имею в виду деньги.
Впервые с тех пор, как мама сообщила мне новость, я позволил себе подумать об этом, но это не заняло много времени.
— Я бы использовал эти деньги для покупки бара, — отвечаю я.
— Тогда лично я думаю, что тебе стоит это сделать. — Она спрыгивает с грузовика и встает передо мной, располагаясь между моих ног и глядя мне в глаза. — Он украл достаточно твоей радости. Это твой шанс вернуть ее себе.
Мой взгляд не отрывается от нее, и я не думаю, что когда-нибудь наступит время, когда я не буду восхищаться всем, что она собой представляет. Она такая спокойная, такая заботливая, что иногда я могу только восхищаться ею.
— Знаешь, меня немного раздражает то, что ты всегда говоришь мне то, что я хочу услышать, — язвительно заметил я.
Она улыбается, тихонько хихикая. — Ты это переживешь.
Я обнимаю ее за плечи и притягиваю к себе. Она вздыхает, прижимаясь ко мне, а я целую ее в макушку. Если когда-нибудь наступит время, когда эта девушка станет всем, что у меня есть, я справлюсь, потому что она - все, что мне когда-либо будет нужно.
Я сижу в своем грузовике и смотрю на офис адвоката, словно если я буду делать это достаточно долго, то проснусь, и все это окажется каким-то странным сном. Весь остаток вчерашнего дня я был в порядке. Лейкин была рядом, поддерживала меня и отвлекала, когда мне это было нужно. Ей даже удалось поднять настроение маме и Девин. Я не знаю, как - это просто часть ее магии. И я смог заснуть, потому что она была рядом, положив голову мне на грудь и поглаживая большим пальцем мой живот взад-вперед. Но теперь, когда я сижу здесь, я не могу объяснить, что я чувствую.
Надо было взять ее с собой.
Это бесполезная мысль. Этот офис находится в часе езды. И хотя я уверен, что она приедет, если я ей позвоню, я не собираюсь заставлять ее ехать в такую даль только для того, чтобы у меня хватило сил подписать эту чертову бумагу. У меня нет другого выбора, кроме как сделать это самому.
Сделав глубокий вдох, я выдыхаю и заставляю себя выйти из машины. Как только я вхожу в дверь, секретарша приветствует меня со своего стола.
— Я могу вам чем-нибудь помочь?
— Думаю, да, — отвечаю я. — Я ищу Лоуренса Гента. Мне нужно кое-что забрать.
Она одаривает меня профессиональной улыбкой. — Присаживайтесь, я сообщу ему, что вы здесь.
— Спасибо.
Пока я сижу и жду, я осматриваю помещение. На стенах развешаны предметы декора и фотографии, но все цвета кажутся такими скучными. Но, опять же, среди юристов нет ничего красочного или веселого, так что, думаю, это вполне уместно.
— Хейс.
Когда меня окликнули по имени, я поднял голову и увидел идущего ко мне Лоренса. Прошло много лет с тех пор, как я его видел, но я помню, что он часто бывал рядом, когда я был моложе. Даже после ухода отца он несколько раз заходил к маме, чтобы помочь ей с делами, но это заставляло Девин спрашивать, где папа, и они решили, что лучше ему больше не появляться. А потом они просто... потеряли связь.
— Парень, — говорит он мне, когда я встаю. — Не думаю, что я ожидал, что ты будешь выглядеть таким взрослым.
— Ну да. Такова жизнь.
Может быть, это и кратко, но меньше всего мне хочется вести светскую беседу с парнем, который все еще оставался рядом с моим отцом после того, как тот бросил свою семью. Мама всегда говорила, что он чувствовал себя обязанным ему. Что они так долго дружили, что он не мог просто бросить его, когда тот был ему так нужен. Но почему бы и нет? Именно так мой отец и поступил с нами.
Он ведет меня в комнату с конференц-столом, окруженным стульями. Там разложены бумаги с указаниями, где что подписывать, и он жестом приглашает меня сесть.
— Твои мама и сестра присоединятся к нам? — спрашивает он.
— В другой день. Мама хочет прийти с ней, чтобы все прочитать, но ей сегодня надо было работать. — Я предложил подождать, пока мы сможем прийти все вместе, но они сказали, чтобы я шел, зная, что я хочу побыстрее покончить с этим.
Он кивает. — Понятно. Все будет здесь, когда они будут готовы.
Один за другим он начинает протягивать мне бумаги на подпись.
Бумагу, в которой говорится, что у моего отца не было завещания и что деньги, которыми он располагал на момент смерти, были определены судом Северной Каролины по завещанию.
Документ, в котором говорится, что я признаю и согласен с решением суда разделить деньги поровну между его детьми.
Документ о том, что я получил свою часть денег в соответствии с требованиями закона, предъявляемыми к душеприказчику наследства.
И, наконец, заявление о том, что я не планирую и не намерен пытаться отсудить у фонда больше денег, хотя их и не будет после того, как мы с Девин обналичим наши чеки.
Я подписываю свое имя в каждой из необходимых строк, в других местах ставлю инициалы. Но я обязательно внимательно читаю их все. Из-за этого я провожу здесь больше времени, чем нужно, но моя мама наложила бы на меня руки, если бы узнала, что я подписываю юридические документы, не читая их.