Малинджи

Отдышавшись, он поднялся и двинулся по тропе. Все вокруг виделось застывшей картинкой, на которой иллюзию движения создавала лишь сама тропа, которая, казалось, тоже двигалась под ногами по кругу – как полотно беговой дорожки в спортзале. Он почувствовал себя хомяком в колесе, топчущимся на месте. Чтобы избавиться от этого ощущения, он сосредоточился на камнях. Несколько крупных, пара небольших, множество маленьких, один большой. Стало легче.

Через некоторое время послышался шум, и Карл навострил уши. Река? Звук лишь отдаленно напоминал бегущую по камням воду, куда бо́льшие ассоциации он вызывал со звуками космической радиации, как будто где-то рядом вращался газовый гигант вроде Юпитера – треск, пощелкивания, перезвон, шипение.

Впрочем, то, что вскоре выступило перед ним из тумана, меньше всего походило на реку. С отпавшей челюстью он застыл, взирая на могучий бескрайний поток энергии. Он пересекал Тропу и уходил в бесконечность по обе ее стороны. Широкий настолько, что занимал все пространство до линии горизонта и дальше. Единственное, с чем он мог бы сравнить его – это распрямленная в линию спираль Млечного пути, несущаяся мимо с умопомрачительной скоростью. Внутри Потока без конца бились молнии, взрывались миллионы солнц, завихрялись немыслимые цвета, а над поверхностью клубилась взвесь из неведомого вещества, похожего на морскую пену.

«Боже…», - пробормотал Карл и облизнул пересохшие губы, - «И это они называют Рекой?! Да нас в два счета разорвет, стоит только сделать шаг…».

Он опустил глаза на жену и понял, что Харона они ждать не могут. Виски ее запали, нос заострился, а кожа за ушами скорбно обвисла. Только упорная жилка на шее продолжала слабо трепыхаться под пепельно-серой кожей.

Карл прижался губами к ее холодному лбу, зажмурился и сделал шаг в беснующийся Поток. Краткая вспышка ослепляющей боли, и мир перестал для него существовать.

…

Когда он очнулся, перед глазами было черно, а все тело саднило и подергивалось, словно он только что слез с электрического стула. Отталкиваясь трясущимися руками от земли, он сел и осмотрелся. Вокруг, насколько хватало глаз, простирались черные дюны, над которыми ветер нескончаемым потоком гнал стены песка. Тело его было сплошь покрыто рваными ранами, порезами и царапинами. Ощущения были такие, словно с него сначала содрали кожу, а потом кое-как надели обратно.

«Это ваше царство мертвых – гнусное местечко», - подумал он, а потом в голове вспыхнуло: «Хелена!»

Щурясь от залепляющего глаза песка, Карл лихорадочно огляделся в поисках жены. Женщина лежала в нескольких метрах от него, а над ней скорчилась корявая фигура, почти неразличимая в песчаном вихре. Ужас полоснул его по сердцу.

«Отойди… от нее», - попытался крикнуть Карл, но из горла донесся лишь сип. Фигура никак не отреагировала, и Карл как мог быстро двинулся к ней, с трудом подтягивая непослушное тело на локтях, - «Я сказал…»

Он осекся, а потом истошно заорал, увидев, что существо с аппетитом обгладывает руку Хелены. Оно, наконец, оглянулось через плечо и уставилось на Карла знакомыми белесыми подслеповатыми глазами. Малинджи! Губы и подбородок его были черными от крови и налипшего на них песка.

- Не ори, - ворчливо прохрипел тот и, нехотя оставив лакомый кусок, отполз на пару шагов, - Тут еще много...

Вздрагивая от ужаса, Карл подтянул к себе жену и осмотрел ее руку, представляя, какую адскую боль та будет испытывать, когда очнется. Но текущая из укусов кровь все же его порадовала. Мертвецы не кровоточат…

Он стянул с себя остатки футболки и, скрутив ее, быстро наложил давящую повязку. Убедившись, что Малинджи тихо сидит в стороне и не собирается нападать, он легонько похлопал жену по израненным щекам, пытаясь привести ее в чувство.

- Если это не еда, зачем ты ее притащил сюда? – спросил старик. Карл быстро глянул на него и заметил на облизывающемся бараньем лице искреннее недоумение. А еще он только сейчас понял, что оба они говорят на каком-то корявом булькающем наречии, но без труда друг друга понимают.

- Это не еда, - ответил он, стараясь говорить на родном языке, но с губ все равно срывались незнакомые прежде звуки, - это моя жена! И не смей к ней приближаться. Слышишь?

Малинджи скривил губы и пожал плечами с таким видом, словно хотел сказать «не больно-то и хотелось», а Карл снова склонился над женой, оценивая ее состояние.

- Детка… очнись… Надо идти, а я… боюсь, я не смогу тебя нести…

- У тебя будет много еды там. Потом, - снова подал голос Малинджи, - Оставь ее мне.

Карл стал энергичнее трясти Хелену. А ведь он был уверен, что за Рекой, каким бы испытанием она ни оказалась, жена очнется совсем новенькой, свежей, здоровой, и они рука об руку пойдут цветущими садами в… ну, куда-то в хорошее, светлое место, откуда их отправят обратно в джунгли, а в лучшем случае – прямым рейсом до Мальмё…

- Куда мне нести ее? – быстро спросил он Малинджи, - Я имею в виду, где тут то место, где ей помогут?

- Помогут? – Малинджи издал противный недоуменный звук.

- Да, помогут! Как помогли тебе вернуться здоровым и с зарядом на пятьдесят лет жизни под открытым небом!

- Ее тут, в Тейне Покла, не примут. Это – твое место. Не её.

- Хорошо…, - Карл мучительно подбирал слова, которые, казалось все больше от него ускользали. Он чувствовал, что это место как-то на него влияет. Что сам ветер, бесконечно дующий одновременно во всех направлениях, что-то и из него выдувает. Выдувает… человека?

- Хорошо, - еще раз попробовал он, слизнув песочные крупинки с губ, - Где здесь…? Куда уходят эти…? Мертвые!

- Ты разве мертв? – удивился Малинджи, вскинув клочковатые брови.

- Что? Нет…

- Так как же ты туда собрался? Любой знает: чтобы попасть в царство мертвых, надо сперва умереть.

- Но ты ведь мертв! – Карл чувствовал, что сходит с ума от этого нелепого диалога, - я своими глазами видел твой труп!

- Привратникам Тейне Покла недоступна смерть, - ответил Малинджи со смутной гордостью и даже слегка распрямил костлявые плечи.

- Подожди…, - Карл сжал руками голову, стараясь сдержать разлетающиеся мысли и воспоминания, - Был один старик. Бушмен. Он рассказал, что это ваше… Кайонгуни – это перевалочная база для мертвецов. Они некоторое время отдыхают в водах Реки, а потом продолжают свой путь уже на другом берегу. Так вот, мы только что пересекли эту чертову мясорубку, и я просто хочу знать, куда нам идти дальше? Пожалуйста…

- А-а-а…., - Малинджи сипло рассмеялся и хлопнул себя по коленкам, - Вот ты о чем… Так ты ошибся берегом, парень!

- Что?..

- У Великой Реки не два берега - множество. И сам ты не волен выбирать, берег выберет тебя сам. Этот – наш с тобой.

- Как же… как тогда она сюда попала? – Карл указал на Хелену.

- Так бывает, - пожал плечами колдун, - Обитатели этого берега обладают сильной волей и - только иногда - им удается забрать с собой существа, лишенные оной. Особенно лишенные по их вине. Тогда здесь появляется еда…

Острый кадык Малинджи дернулся, проглатывая слюну, и Карла пробрал озноб.

- Но ведь тот человек говорил…, - он оглядел бесконечные дюны. Может, удастся вернуться и попробовать еще раз? Но вокруг, насколько хватало глаз, не было видно ничего, что выдавало бы местоположение Реки.

- Там, во Внешнем мире каждый интерпретирует Вселенную, о которой в сущности ничего не знает, согласно собственным верованиям и убеждениям. Даже во Внутренних мирах знают о ней немного. Но здешние обитатели, слава Богам, хотя бы лишены воображения, - Малинджи хихикнул, - А ты, получается, потащил свою женщину за Порог, слепо доверившись измышлениям аборигена, который еще вчера терпеливо ковырял соломинкой в бревне, разыскивая вкусную личинку?

Карл зажмурился и опустил голову, поглощенный раскаяньем, стыдом и отчаяньем. И не сразу заметил, что жена пошевелилась.