Страница 10 из 10
…
Виситасьон снова заявилась со своим графином сразу после землетрясения - когда стихли последние толчки. Едва держась на ногах, я подтянул лицо к окошку и увидел, что Озеро зовет. Скала снова появилась на поверхности. Древние, покрытые тиной камни и черный зев – пещера под корявым домиком из плит.
«Пить!» - строго произнесла индианка. Трясущимися руками я еле удержал протянутый между прутьями стакан и осушил его. Отвар сильно отдавал хвоей – будто сжевал еловую ветку и запил смолой – но это было божественно! Я захныкал, прося еще, и Виситасьон с неожиданной материнской улыбкой налила мне снова.
…
Виситасьон и Ватер распрямили мои кудри и заплели их в тугие косы. Бабушка поднесла к моему лицу зеркало, и я, наконец, увидел, что не просто так плещется в моих венах та самая капля крови. Я мог бы стать индейским летописцем или художником, кожевником, учителем, охотником или рыбаком… или шаманом.
…
Сейчас я сижу в прекрасном новеньком каноэ, которое индейцы готовили для меня несколько дней без отдыха и сна, в том самом костюме, что нашел в нашем с Анри шкафу. В мои косы вплетены прекрасные ястребиные перья. Провожать меня пришла вся деревня. Старики, мужчины, женщины и дети – все преклонили передо мной колено и насыпали полную лодку цветов. Затем подошел Ватер и торжественно поставил у моих ног массивный барабан из шкуры оленя и молоток, некогда принадлежавшие Ястребу, а в руки бережно подал кувшин из зеленоватого камня. Я в восхищении разглядывал изображение Божества, искусно выполненное тончайшим резцом на его гладком пузатом боку. Исполинская гора мяса – что-то среднее между осьминогом и человеком – в ленивой дремоте восседающая на руинах неведомой подводной цивилизации.
- Верни это им, - произнес Ватер, - как символ того, что Каниенкехака все-таки держат слово.
Последней подошла ко мне бабушка. Она старалась держаться, но слезы все равно катились по ее щекам. Я виновато улыбнулся:
- Прости меня, бабуль, я был таким дураком…
- И ты меня прости, крошка Пьерри. Я так хотела бы пойти с тобой, но меня там не примут, сам понимаешь. И Пьер…
Мне уже не терпелось отправиться в путешествие, поэтому я с некоторым раздражением вскинул на нее глаза.
- Спасибо, что вернулся, - выдавила она.
С чувством торжественного предвкушения я в последний раз оглядел молчаливую толпу на берегу и начал размеренно грести к острову. Что ждет меня там – за Порогом? Ведь ясно, что впереди меня ожидают невероятные приключения и множество умопомрачительных открытый, которые даже не снились «Аттенборо». И, конечно, преданное служение Величайшему, что спит на дне Атлантики. Спит по-прежнему – беспокойно. А вдруг за Порогом меня встретит Анри?!
Эта мысль подтолкнула меня грести быстрее, но через мгновенье я понял, что грести больше не нужно. Невесть откуда взявшееся течение подхватило мою каноэ и понесло прямиком к островку. Тогда я отложил весло, взял в руки тяжелый барабан и начал в него бить.