Точка Экстремума

Андроид взглянул на себя и расправил складки на длинном экватóрском одеянии, которое теперь скрывало его собственное тело. Андроид надел шлем и взял маску Скинлана. Он перевернул ее к себе стороной, прилегающей к лицу. Когда-то он уже носил ее. Пришло время сделать это снова.

Медленно подняв руки, Ретт приложил маску к лицу. Она автоматически подстроилась под его лицо. Андроид коснулся поверхности кончиками пальцев.

Ретт Калестон стал экватóром Экстремума.

***

Остановившись напротив камеры экватóра, Ретт снял маску. Скинлаy, увидав посетителя, поднялся с кресла и подошел к разделявшему их прозрачному силовому полю. Несколько минут они просто стояли, молча глядя друг на друга. Андроид испытывал странное чувство: он будто смотрел на свое отражение в зеркале, но гораздо более старшее по возрасту. «Новое тело экватóра», — подумал Ретт о себе.

Наконец он нарушил становившуюся неловкой тишину.

— Здравствуй, Скинлан.

— Привет, Ретт. Как твой первый день на троне?

— Прекрасно, — сухо ответил андроид. — А твой в темнице? Уже почувствовал себя в шкуре тех, кого ты сам когда-то безвинно заточил в тюрьмах по всему Экстремуму?

Но экватóр дернул плечами.

— Ты знаешь, все эти часы я тщетно искал в себе причину тебя возненавидеть, Ретт. Или хотя бы разозлиться на тебя. Но мне не удалось. На самом деле, то время, которое я здесь провел, стало для меня самым драгоценным, наверное, за всю мою жизнь.

Андроид попытался скрыть свое удивление. Определенно ему нужно будет привыкнуть к непредсказуемости Скинлана.

— Притворюсь, что мне очень интересна причина, — сказал андроид, сощурившись.

Но экватóр доброжелательно, даже как-то по-отечески, улыбнулся.

— Ты даже не представляешь, какую услугу мне оказал, Ретт, — сказал он. — У меня наконец-то появилось свободное время. В прямом смысле свободное — от дел, мыслей о правлении и необходимости разрываться между несколькими решениями одновременно. Я смог подумать в тишине не о том, что от меня требуется в качестве экватóра, а о том, о чем мне самому было интересно поразмыслить. Понимаешь?

Андроид кивнул.

— А ведь за все эти столетия я почти забыл, каково это, уделять внимание только себе. Ты не подумай, я получаю настоящее удовольствие от правления Экстремумом, и все же иногда нужно и отдыхать. Я говорю тебе все это, потому что испытал невероятный эмоциональный подъем. А хорошим настроением всегда хочется поделиться.

Но Ретт не спешил разделять его радости. Он был несколько обескуражен поведением Скинлана, прекрасно видя, что тот вовсе не кривит душой и действительно, по-настоящему, рад. И все же он не доверял экватóру.

— Впрочем, — тут же, как показалось Ретту, дал заднюю Скинлан, — ты ведь пришел ко мне не просто поболтать, верно?

— Верно, — согласился Ретт. — Я пришел спросить, не передумал ли ты. Я посчитал, что самым ужасным для тебя будет лишиться свободы, но, похоже, я ошибся. За решеткой тебе понравилось.

— Да, — с видимым удовольствием ответил экватóр. — Это чистая правда. Тишина, спокойствие, и все время мира — только для меня. Но ты все же отчасти прав, мой дорогой друг. Сидеть в тюрьме хорошо, когда это ненадолго. Но я предполагаю, что ты не выпустишь меня в ближайшее время.

— Только если ты согласишься на мои условия, Скинлан. Я уже сказал, что мне нужна технология переноса сознания: твоя свобода в обмен на нее.

Экватóр заложил руки за спину и принялся мерить шагами камеру. Он был похож на хищника, вышагивающего по клетке. Гордый, не сломленный, не лишенный достоинства, и все же запертый в крохотной каморке, неспособный на смертельный прыжок и последнюю для жертвы атаку. Ретта посетило странное ощущение: он понял, что получает удовольствие, наблюдая за беспомощным экватóром, находившемся в полной его власти. Одно движение руки, и жизнь покинет его тело.

— Я уже сказал тебе, Ретт, что моя свобода без трона не имеет никакого смысла, — проговорил Скинлан. — Я — единственный и полноправный правитель Экстремума, а ты можешь сколько угодно выдавать себя за меня, тебе никогда не стать и в половину таким же достойным этого положения.

— Ты слишком высокого мнения о себе, Скинлан. Незаменимых людей нет.

— Ты совсем скоро убедишься, что есть, когда окунешься в свою новую роль с головой. Прошло еще слишком мало времени.

— Почему ты отказываешься дать мне технологию, о которой я прошу, Скинлан? Разве тебя это как-то затруднит?

Экватор усмехнулся.

— Я добился всего этого благодаря ей. Это моя тайна, источник моего могущества. Стал бы ты делиться с кем-то подобным?

Ретт ничего не ответил. Он поднял руку и посмотрел на маску экватóра. Разговор что-то затянулся. Он пришел узнать, не передумал ли Скинлан, а вместо этого тот решил с ним пообщаться.

— У тебя будет еще много времени, чтобы передумать, Скинлан, — сказал Ретт. — Я вернусь завтра. Я хочу, чтобы ты уяснил для себя — я не верну тебе город, пока ты не дашь мне то, в чем я нуждаюсь.

Экватóр улыбнулся, и понять, что он на самом деле чувствует, было достаточно сложно.

— С превеликим удовольствием отдохну еще немножко, — сказал он.

Скинлан насмешливо откланялся и повернулся к Ретту спиной. Андроид надел маску и покинул тюрьму.

***

Вернувшись в свои покои, Ретт задумался. Скинлан оказался крепче, чем он рассчитывал. Слишком долгий путь он проделал, слишком многим готов был пожертвовать. Он не мог подвести Айрию. При мысли о ней за грудиной болезненно кольнуло. Ему ужасно ее не хватало. Не хватало близости, объятий, тепла, ласкового голоса и взгляда. Дыхание перехватывало, когда он вспоминал о днях, проведенных с Айрией.

Он приходил к Скинлану, начиная диалог с одного и того же вопроса — готов ли экватор поделиться с Реттом технологией в обмен на свободу. Но тот, улыбаясь, качал головой и уводил разговор в другое русло. Первые несколько раз Ретт и слушать его не хотел, просто разворачиваясь и покидая тюрьму. Но когда он поднимался к себе, то внезапно понимал, что не может выкинуть из головы слова экватора.

Новость о смерти Вергилия распространилась по Эксремуму как огонь по луже топлива. В городе вспыхнули бунты, и гвардейцам пришлось устроить новую «чистку». Ретт, глядя на это, горько осознавал, что по-другому просто нельзя, иначе в пламени восстаний просто сгорит весь город. А ведь именно этого не хотела допустить Айрия. И озлобленных людей приходилось запугивать.

Несколько дней андроид с отвращением думал об этом, а потом решил вновь повидаться с экватором.

В пустой темнице шаги Ретта отзывались негромкими щелчками. Одна пустая камера, вторая. Силовое поле третьей ударило по глазам, когда он остановился напротив него. Увидев гостя, Скинлан поднялся со своего места. Экватóр подошел к полю вплотную, едва не касаясь его кончиком носа.

По спине андроида пробежал холодок. Он никак не мог привыкнуть, что по ту сторону силового поля не он, а Скинлан.

— Как дела в мире живых, Ретт? — не скрывая своего удовольствия, спросил экватор.

— Нормально, — букрнул в ответ андроид.

— Снова пришел просить у меня технологию? Я свой ответ тебе уже дал. Видел, кстати, последние новости. Хорошо ты справился с этими восстаниями. Я и сам бы так поступил.

Ретт воззрился на Скинлана, а тот улыбнулся.

— Ты глуп и неопытен, но благодаря своей интуиции делаешь правильные шаги. Проблема только в том, что ошибки твои будут стоить очень дорого. Всем этим людям вовсе не нужно было умирать, но у тебя не было другого выхода. Молодец, Ретт. Я тобой доволен.

Андроид непонимающе смотрел на Скинлана.

— Твои гены — мои гены. Твой мозг сделан из тех же последовательностей белков, что и мой. Не удивительно, что ты так похож на меня, даже если еще сам этого не понял. Расскажи, как ты выбрал себе имя?

Ретт с пару секунд раздумывал, стоит ли отвечать.

— Само собой пришло в голову, — все же ответил он.

Скинлан фыркнул.