Страница 8 из 11
Как потом оказалось, всё это случилось из-за недальновидных соседей, живших чуть выше по склону горы. Кто-то из них, отвёл сточную канаву проулка прямо к задней стене их неказистого домика.
Совершенно естественно, что вода потекла по ней вниз, нашла щели в кладке и проникла в тесную комнату. Она растеклась по деревянному полу и, постепенно накапливаясь, поднялась до колен. После чего, добралась до панцирной сетки, провисшей от веса двух спящих людей, и своей сыростью разбудила супругов.
– Повезло, что свет не включили. – судачили после соседи: – А то уже были поблизости подобные случаи. Целые семьи убило электрическим током.
– Хорошо, что успели выпустить воду из комнаты. – рассудительно добавляли другие: – Не дай Бог, размокла бы глина под стенами. У их развалюшки и фундамента-то нет никого. Рухнул бы домик, и придавило всех крышей до смерти.
Вот так началась их совместная жизнь в солнечном жарком Баку. Спустя определённое время, Люба уехала к матери в село Новоголовку, рожать любимого сына. Тимофей занялся подведением фундамента под капитальные стены, а так же ремонтом прохудившейся крыши.
В те времена ещё не умели пробивать наклонные скважины, уходящие от вертикали на множество градусов. Для того, чтоб увеличить добычу «чёрного золота», приходилось ставить железные вышки недалеко друг от друга.
Скоро стало понятно, месторождения, так называемые «нефтяные поля», уходят под дно Каспийского моря. Плавучих буровых установок, в те годы ещё не имелось, и встал насущные вопрос: – Что делать дальше?
К счастью добытчиков, в пятидесяти километрах от берега, в море нашлась огромная отмель, которая называлась тогда «Чёрные камни». Глубина там оказалась совсем небольшая, от одного до двенадцати метров. Учёные немного подумали и предложили построить искусственный остров.
В мелководье забили толстые сваи, а сверху по ним уложили железный настил. На созданных так эстакадах размещали буровые устройства, что пробивали глубокие скважины. Добыча сырья оказалась настолько успешной, что эксперимент решили продолжить. Скоро в море возник небольшой городок под названием «Нефтяные камни».
Там постоянно трудились люди многих национальностей. Там были русские, азербайджанцы, евреи, армяне, украинцы, грузины и прочие жители великой страны. Всех их приходилось возить на морских катерах.
Добыча там шла вахтовым методом «неделя, через неделю». Так что, в первое время, все жили в каютах отслуживших своё кораблей, посаженных на прямо мель. С течением времени, там возвели одно, двух этажные здания, куда переселили рабочих.
В 1960 году, посёлок вдруг посетил тогдашний генсек КПСС Никита Хрущёв, Со свойственным валюнтаризмом он приказал строить пяти и даже девятиэтажные жилые дома. Эстакады не выдерживали подобной нагрузки, и пришлось насыпать под фундаменты огромные дамбы.
Мой любимый отец устроился на те острова, и работал в «интернациональной» бригаде несколько лет. Сначала обычным подсобником, а потом верховым. Так назывался тогда человек, который сидел на самой макушке металлической вышки. Он отцеплял-прицеплял длинные трубы, что подавались в бурильный станок.
Как-то раз, во время приличного шторма, вид тысяч волн, катящихся по Каспийскому морю, хорошо «укачал» верхового. А тут ещё ветер сильный поднялся. Он не устоял на верхней площадке и сверзился вниз.
Тимофею тогда повезло. Каким-то удивительным образом он себе ничего не сломал и не получил сильной травмы. Отец отделался лишь сильным ушибом и лёгким сотрясением мозга. Правда, после того происшествия, его стали мучить головные мигрени. Они продолжавшиеся до самой кончины.
Рабочие смены на буровых длились двенадцать часов. Свободное время все люди были тогда предоставлены сами себе. Уехать на материк не имелось возможности, и сотрудники проводили их в общежитиях. Они отдыхали, а при хорошей погоде играли в волейбол через сетку. Чтобы мяч не слетел в Каспийское море, его привязывали тоненькой леской к высокой трубе. Те люди, что любили рыбачить, бросали спиннинг в солёную воду.
Выйти наружу в разыгравшийся шторм было довольно опасно. Эстакады поднимались над морем на шесть с чем-то метров, но волны порой, захлёстывали высокий настил. А шквалистый ветер дул с такой потрясающей силой, что мог легко унести человека. Поэтому, всюду имелись огражденья из стали и натянутые верёвки.
Через несколько лет, отец окончил вечерний энергетический техникум. Он получил диплом автомеханика и начал работать на бурильном станке.
В 1962 году, отец уговорил мою маму, переселится в Россию, в город под названием Куйбышев, ныне Самара. Мы уехали из благоустроенного предместья Баку, пересекли половину страны, и оказались в селе Большая Царевщина.
Нас поселили в одноэтажном бараке, что был расположен возле подножья Царёва кургана. Рядом стояла знаменитая православная церковь. Правда, тогда она не работала и служила в качестве склада.
К этому времени, и в Жигулёвских горах нашли очень большое месторождение нефти. Однако, мои дорогие родители не вернулись на промыслы. Они устроились в парк большегрузных автомобилей и проработали в данной системе до пенсии.
Хлебоуборка
В семидесятых годах пошлого века, инженеров из нашей проектной конторы вызвали к большому начальству. Там объявили, что нас сняли с работы, велели взять смену вещей на пару недель, а утром, отправиться на хлебоуборку в качестве автодиспетчеров.
Предполагалось, что мы будем руководить прикомандированными к колхозам водителями. А значит, следить за их дисциплиной, контролировать перевозку зерна и так далее.
То есть, станем вроде политкомисаров при военных частях, созданных из революционных матросов. Так я и попал в небольшую степную деревню. Оно обозначалось на карте, как Студенцы.
То ли, всегда там было довольно прохладно? То ли, когда-то давно там жило много студентов? Точно не знаю, но как бы то ни было, из этой затеи ничего толком не вышло
Существовала тогда в Среднем Поволжье огромная организация – Средне-Волжское Управление. В него входили все автомобильные предприятия области. Именно на эту контору, обком коммунистической партии всегда возлагал большую обязанность – доставить в загашники Родины урожай зерновых и прочих культур.
Кроме того, грузовики брали у всех, у кого они только имелись. Благодаря такой установке, крупные автопарки страны почти в полном составе выезжали в деревни. Ну, а перевозки в больших городах почти замирали.
Зато в сельской местности всё резко менялось в обратную сторону. Оторвавшись от семей и начальства, шофера там вели очень разгульную жизнь. Как говориться, что хоть святых за порог выноси. Поэтому, руководство не придумало ничего интереснее, чем поручить инженерам надзор за водителями.
Когда я приехал в деревню, то обнаружил автоколонну в тридцать с лишним машин самого различного класса и вида. Причём, всех их собрали «с бору по сосенке».
Водители от Средне-Волжского Управления, относились ко мне, как к незначительной, но очень зловредной персоне. Она может доставить им огромные хлопоты и, плюс ко всему, лишить заслуженной премии. Поэтому, они делали вид, что всё же мне подчиняются.
Зато все остальные, вели себя так, как анархисты батьки Махно. Да и грузовики у них были в очень плохом состоянии. В первый же день, у одной из машин провалился пол в тесной кабине. Все вокруг сильно обрадовались, что это произошло на стоянке, а не на полном ходу.
Водитель только уселся за руль. Завёл старенький двигатель, но к счастью, он не успел тронуться с места. Раздался подозрительный шум. Мужчина вместе с сидением рухнул на землю и ткнулся лицом в ножные педали, что расположены в самом низу.
В колхозных условиях кабину кое-как подлатали и изувеченный «ГАЗ» тихим ходом поплёлся в Самару. Как он доехал до места и добрался ли он туда вообще, мне, увы, неизвестно.