Падающие звезды

Финн подмигнул Бенджи.

— Обещай, что никому не расскажешь.

Бенджи хихикнул. Доброта и юмор Финна творили с ним чудеса, как-то смягчая пережитую травму. Бенджи попытался вырваться из руки Уиллоу и потянулся к Финну.

— Хорошая попытка. — Уиллоу крепче сжала его. — Думаешь, я отпущу тебя хоть на секунду?

Бенджи вклинился между ними и вложил свою свободную руку в ладонь Финна. Вся его ручка казалась веточкой рядом с рукой Финна.

— Я могу держаться и за тебя, и за него. Правда, Финн?

Уиллоу закатила глаза.

— Вечный переговорщик. А для тебя он мистер Финн. Не забывай проявлять уважение. — Теперь, когда ее мамы не стало, бремя воспитания Бенджи легло на плечи Уиллоу. «Они — твоя ответственность. Заботься о них». Слова мамы эхом отдавались в ее голове. Она постарается приложить все усилия, чтобы мама гордилась ею. Это самое меньшее, что она могла сделать.

Они шли еще час. Паутина запуталась в ее волосах. Бенджи споткнулся о корень и поцарапал ладони. В ветвях над ними щебетали птицы. Под ногами хрустели желтые листья и сосновые иголки.

Однако это было лучше, чем восемнадцать дней торчать в палатке без окон и ничего не делать, ожидая, когда выяснится, заразился ли ты смертельной болезнью. И это намного лучше, чем застрять в ловушке и быть расстрелянным, как сардины в банке, ужасные на вкус, хотя ее Лола их обожала.

Джерико повел их к опушке деревьев — достаточно далеко, чтобы не быть замеченными, но вполне близко, чтобы наблюдать за приближающимся транспортом на шоссе, которое оставалось жутко пустым.

— Ты слышал какие-нибудь машины, пока мы были в лесу? — спросила Уиллоу.

Финн пожал своими массивными плечами.

— Нет.

Большинство автомобилей были электрическими, но если прислушаться, то все равно можно отчётливо различить их характерный гул.

— Странно, правда?

— Да. — Он потрепал Бенджи по волосам. — Очень странно.

Они нашли свободное от корней место и сели. Надира и Мика устроились рядом с ними, а Амелия, Сайлас и мать Амелии, Элиза, прислонились к стволам деревьев в нескольких метрах от них. Группа взрослых — Хорн, Мередит, Лопес и еще несколько человек — богатая элита с властным поведением, которые с первой ночи пребывания в карантине только и делали, что жаловались, — осталась стоять, сгрудившись в кружок и о чем-то срочно перешептываясь.

Джерико расположился в стороне, охраняя своего пленника-террориста Габриэля.

Джерико должен просто убить его и покончить с этим. Уиллоу понимала, что это ужасная мысль, но ничего не могла с собой поделать. Его не нужно судить. Все здесь знали, что он и его повстанцы-террористы выпустили вирус «Гидры», который убил более ста тысяч человек, а затем мутировал и убил еще миллионы. Сотни людей погибли от его рук на «Гранд Вояджере».

Из-за этого монстра погибла ее мама. И ее прекрасная, озорная младшая сестра Зия, с прической пикси, выкрашенной в бирюзовый цвет, с ее причудливыми нарядами и безумным, заразительным смехом.

Однако не вся вина лежала на террористах. Она сглотнула комок в горле.

Уиллоу должна была присматривать за Зией. Уиллоу полагалось быть ответственной старшей сестрой — эйт, как всегда, называла ее мать-филиппинка. Но она не проявила ответственности. Она специально бросила Зию, оставила свою тринадцатилетнюю сестру плакать, расстраиваться и сидеть в одиночестве. Последние слова, сказанные ею Зии, преследовали Уиллоу каждое мгновение. «Неужели ты не понимаешь? Я не хочу, чтобы ты крутилась рядом!»

Уиллоу вздрогнула и вытолкнула это воспоминание из головы. Она не могла думать об этом сейчас. Она никогда не избавится от вины. Чувство вины останется с ней, куда бы она ни пошла и что бы ни сделала, как шрам или алая буква, вытатуированная на лбу.

Солнце скрылось за тучами, и лес погрузился в темные тени. Треснула ветка. Там что-то шевельнулось, что-то крупнее белки. Жужжание насекомых стало громче. Уиллоу смахнула комара с руки.

Как долго они сидели здесь? Казалось, что несколько часов. Уиллоу то и дело хотелось проверить время на своем смартфлексе. Хотя ее версия была старой и дрянной, она все равно выполняла все основные функции. Но террористы отобрали его вместе с ее семьей.

— Я хочу пить. — Бенджи тасовал и перетасовывал любимый набор карт, хранившийся в его помятом рюкзаке.

— Вот. — Надира заправила прядь черных волос в хиджаб и протянула ему полупустую бутылку с водой, которую она каким-то образом умудрилась прихватить с собой из транспорта.

— Не пей слишком много. — Уиллоу кивнула в знак благодарности Надире, которая тепло улыбнулась. Выразительные брови и крупный нос придавали ей царственный вид, но она была тихой девушкой, мягко говорящей и искренне доброй. Она нравилась Уиллоу с тех пор, как они впервые встретились в детской зоне «Гранд Вояджера», когда Надира убедила ее сохранить жизнь одному из террористов.

Через некоторое время Надира поднялась и проскользнула между деревьями, скрывшись из виду. В карантине она пять раз в день ходила в один и тот же угол, становилась на колени на маленький коврик, который дал ей один из врачей, и молилась, обратившись лицом к Мекке.

Несколько стариков, оставшихся в живых, немного ворчали, но большинству было все равно. В наши дни к террористам причисляли всех подряд. Уиллоу не верила ни в ислам, ни в какую-либо другую религию, но она не отказывала никому в том, что нужно для выживания.

В тот момент, когда Надира в очередной раз вернулась из леса, с прилипшими к штанинам сосновыми иголками, раздался жужжащий звук нескольких электрических двигателей. Мика, Сайлас и Хорн вскочили на ноги. Больше никто не встал. Странное пустое шоссе, усеянное брошенными машинами, пугало всех.

Трое парней последовали за Джерико на обочину шоссе. Сквозь деревья Уиллоу разглядела военный транспорт, направлявшийся в их сторону. Четыре грузовика возглавлял бронированный «хаммер», как и предсказывал Джерико.

Уиллоу встала, почувствовав облегчение. Она не хотела жаловаться при Бенджи, но голод терзал ее живот. Измученная ужасом засады, она просто хотела поесть — желательно настоящей еды, а не безвкусных консервов, но сейчас согласна на что угодно. Ей хотелось лечь и заснуть, и спать долго-долго.

Джерико, Мика и Сайлас вышли на дорогу, размахивая руками. Бронированный «хаммер» просигналил, но не затормозил. Наоборот, он ускорился. Она не смогла разглядеть водителя и пассажира, но узнала отчетливое серое дуло импульсного пистолета, просунутое в открытое окно.

— Они не останавливаются, — прошептала она. — Почему они не останавливаются? — Она сжала руку Бенджи. Рядом с ней Финн схватил ее брата за другую руку.

Джерико сильнее замахал руками, крича, чтобы солдаты остановились. Но они этого не сделали. В последнюю секунду Джерико, Мика и Сайлас, оступаясь, сошли с дороги. Мимо них с ревом пронесся военный транспорт.

Уиллоу застыла на месте, ее сердце замерло в желудке.

— Что только что произошло? — воскликнула Селеста.

— Они бросили нас! — прорычала Мередит. — Они не могут так поступить! Разве они не знают, кто мы такие? С нами сенатор! Я — уважаемый генеральный директор! Они не могут нас бросить!

— Они это только что сделали, — оцепенело произнесла Уиллоу.

Джерико и остальные вернулись к группе. Лицо Хорна покраснело от ярости.

— Они нас кинули. Представляете? Об этом обязательно узнает генерал Тортон.

— Они не могут отличить нас от других гражданских лиц. — Мать Амелии, Элиза, обменялась взглядом с Джерико. — Мы для них никто.

— Она права, — тяжело вздохнул Джерико.

— Мне все равно, — прошипел Хорн. — Я доведу это до высшего командования. Когда мы вернемся…

— Мы сами по себе. — Голос Уиллоу не принадлежал ей. Старый знакомый страх подкрался к горлу. Они застряли в лесу, в глуши. Единственные встреченные ими люди, оказались сумасшедшими налетчиками, и пытались их убить. Лес приобрел зловещий облик, воздух стал холоднее, ветви острее, тени глубже, скрывая неизвестно что.