Страница 15 из 28
Иным настроением исполнен сочиненный в 1840 году романс «Я помню чудное мгновенье», проникнутый волнением светлой восторженности, лишь ненадолго уступающей место печальным раздумьям. Написанное на стихотворение А. С. Пушкина, вдохновленное образом матери Екатерины Керн Анны Петровны, это произведение Глинки есть совершенное слияние высокой поэзии текста с музыкальным его выражением.
Михаил Иванович Глинка. Акварель Я. Яненко
Бывший дом Мерца в Фонарном переулке в Петербурге, где в конце 1830-х—начале 1840-х годов снимали квартиру братья Н. В. и П. В. Кукольники. Современное состояние
«Вечер у Кукольников». Рисунок Н. Степанова
М. И. Глинка и К. П. Брюллов. Рисунок Н. Степанова
Иван Константинович Айвазовский (1817—1900), портрет работы неизвестного художника
Александр Николаевич Струговщиков (1808—1878), русский поэт и переводчик. Портрет работы К. Брюллова
Все неприятнее и тяжелее становилась семейная жизнь для Глинки, все больше времени он проводил теперь в «братии» Нестора и Платона Кукольников. Круг их друзей и знакомых вскоре стал его собственным.
У них Глинка встречался с Карлом Брюлловым, бывшим тогда в апогее своей славы, туда приходили друзья композитора — братья Петр и Николай Степановы, литератор А. Н. Струговщиков, театральный доктор Л. А. Гейденрейх. Иногда бывали И. А. Крылов, Т. Г. Шевченко, В. Г. Белинский, И. И. Панаев; художники И. К. Айвазовский, П. В. Басин, А. Н. Мокрицкий, Я. Ф. Яненко, скульпторы Н. А. Рамазанов и П. Л. Ставассер, драматические и оперные артисты П. А. Каратыгин, А. П. Лоди, О. А. Петров. Появлялись и гости из Москвы — профессор университета Т. И. Грановский, литератор Н. И. Надеждин. Навещал Кукольников и друг Глинки, музыкант-любитель и «известный шалун» К. А. Булгаков.
В доме велись «оживленные и разнообразные» беседы, играли в шахматы, пели хором; сочинял куплеты «к случаю» Нестор Кукольник, набрасывал сатирические рисунки Брюллов; Айвазовский играл на скрипке восточные песни, послужившие Глинке материалом при сочинении музыки «Руслана и Людмилы»; сам композитор охотно исполнял отрывки из своей оперы. Все это обсуждалось в живом споре. Артистическую атмосферу дома Кукольников и дружеское отношение к себе в это трудное для него время Глинка высоко ценил.
М. И. Глинка за сочинением оперы «Руслан и Людмила». Картина работы И. Репина
6 ноября 1839 года Глинка окончательно переехал в квартиру П. А. Степанова. Заранее уверенный в том, что завистливый Львов охотно от него «отделается», 7 декабря Глинка подал прошение об отставке от службы в Капелле. Окончилась «несчастнейшая эпоха» в жизни композитора, как заметил впоследствии К. А. Булгаков.
Все эти печальные события в течение всего 1839 года отвлекали Глинку от работы над «Русланом и Людмилой». Зато в следующем году он довел создание ее до половины.
М. И. Глинка в доме А. Г. и В. Ф. Ширковых. Акварель работы В. Ширкова
«Пишет партитуру оперы». Рисунок Н. Степанова
«Прощание с Петербургом». Первое издание
Работа над оперой чередовалась у композитора с осуществлением и других его музыкальных намерений. К тому же творчески необычайно плодотворному 1840 году относится и сочинение «гармонической галереи романсов» — цикла «Прощание с Петербургом» (на стихи Нестора Кукольника). В него вошли такие «исполненные жизни, правды и увлечения» (по отзыву «Художественной газеты» от 1 сентября того же года) или лирические пьесы, как «Рыцарский романс», «Баркарола», «Жаворонок». Романс-болеро «О дева чудная моя» Глинка переделал в пьесу для фортепиано, и летом 1840 года ее с шумным успехом исполнил в Павловске оркестр Г. Германа в инструментовке самого дирижера. Входила в цикл и своего рода прощальная «Попутная песня». Тем не менее за границу Глинка в эти годы не уехал. В середине сентября 1840 года он принялся за сочинение музыки к драме Н. В. Кукольника «Князь Холмский». Партитуру этого примечательного сочинения композитор закончил менее чем через месяц. Но пьеса, поставленная на сцене Александринского театра, «не удалась», и это «замечательно длинное создание... упало с первого раза с страшным гулом и треском», по отзыву «Литературной газеты», воздержавшейся высказаться о музыке Глинки.
Переселившись к П. А. Степанову, композитор занял комнату, по его словам, «расписанную карикатурами и чертовщиной. Когда, бывало, ночью карета своими фонарями освещала мгновенным светом... комнату, странные фигуры мелькали одна за другой, а казалось, что стоявшая на печке мертвая голова насмешливо улыбалась. Мне, по крайней мере, часто казалось, что она смеялась над моими страданиями, тогда я спал дурно и часто предавался печальным размышлениям о судьбе своей». Действительно, Глинку подстерегали новые семейные невзгоды.
Романс «Жаворонок» на стихи Н. В. Кукольника
Антракт ко II действию из музыки к трагедии Н. В. Кукольника «Князь Холмский». Автограф
Ференц Лист (1811—1886), венгерский пианист и композитор. Гравюра с фотографии А. Вегера
В марте 1841 года Глинка подал прошение о разводе в петербургскую консисторию. Начался затяжной и «каверзный» процесс, который всячески запутывали недруги Глинки.
Выезд из столицы был в связи с этим Глинке запрещен. И уехать на Украину к Е. Е. Керн ему, таким образом, не удалось. А с годами чувство Глинки стало меркнуть, и когда в 1842 году «Е. К.» (как Глинка называл ее в «Записках») возвратилась в Петербург, они встретились «дружески, но уже не было прежней поэзии и прежнего увлечения»,— вспоминал композитор.
Несмотря на все неприятности, Глинка деятельно работал над окончанием оперы. Отрывки из нее он играл у Энгельгардтов, А. Н. Струговщикова, Виельгорских, В. Ф. Одоевского, поэтессы графини Растопчиной. Виделся он и с Листом, появление которого в Петербурге весной 1842 года «переполошило всех дилетантов»; в гостиной Карамзиных он встречался с Даргомыжским и Брюлловым. «Великому Карлу» он показывал свои рисунки. Под карандашным пейзажем с сельской мельницей тот написал: «Скопировано весьма недурно».