Страница 21 из 77
— Много? — сразу же догадался Кип, с сочувствием на меня взглянул, громко стукнув по стене кулаком, подавая знак извозчику трогать.
— Больше, чем я предполагала. Можно, конечно, попытаться все нажитые долги перевести на Доуманов, и это так оно и есть… но, во-первых, Сефтон легко докажет, что кирпичный завод банкрот и таких полно в Ранье, а значит, нет его вины в этом. Во-вторых, будет сложно с ним тягаться в суде, наверняка у него полно «друзей» и денег, чтобы откупиться.
— Ты можешь попросить у Ская, думаю, он тебе поможет, — подсказал Кип, пристально на меня взглянув.
— Нет, это не лучшая идея, прости, но я не хочу быть должной вашей компании, достаточно и того, что я уже сотрудничаю с вами. И за оказанные услуги буду хорошо платить, — отказалась от заманчивого, но в то же время опасного предложения, задумчиво поглядывая в окно.
— И что? Завод отберут?
— Нет, продадим кирпич, погасим часть долга банку, это поможет им принять положительное решение об отсрочке. Как только его получим, займёмся изготовлением нового кирпича, я верю, что это принесёт нам хорошую прибыль, благодаря которой мы сможем закрыть все обязательства. После начнём производство нового продукта, и вот тогда я подам в суд на Сефтона об умышленном банкротстве моего завода.
— У меня есть немного фарингов в копилке, мсье Сефтон каждый год дарил мне по одному, — вдруг заговорил сын, неловко мне улыбнувшись.
— Спасибо Дарен, они мне пригодятся, — одобряюще улыбнулась в ответ, маленькому помощнику, — а вот и парк.
До закрытия парка оставался всего час, и я надеялась, что небольшие тележки с холодным лакомством ещё катили вдоль дорожек суровые мороженщики. Не хотелось разочаровывать ребёнка в его первой прогулке по парку. Видимо, судьба сжалилась надо мной, и уже спустя десять минут мы встретили невысокого паренька, который звонким голосом зазывал отведать вкусную сладость.
— А тебе? — спросил сын, принимая небольшой бумажный конвертик, в котором лежали три белоснежных шарика.
— Я пока не хочу, спасибо, — ответила, задумчиво осмотревшись, — мы можем пройти через парк, в его западной части есть арка, она выведет нас на улицу Берсона, там, кажется, была небольшая книжная лавка. Вот только обратно нам придётся идти уже по улице, парк закроется.
— Давай книгу позже купим, у меня есть что читать, — предложил сын, вопросительно на меня взглянув.
— Хорошо, — кивнула, догадываясь, что побудило ребёнка так сказать. Возможно, я была неправа в том, что взяла с собой сына и он присутствовал при наших разговорах с Кипом. Но я считала, что оставлять его в доме с так называемым отцом небезопасно, да и, наверное, лучше Дарен будет учиться управлять уже сейчас…
— Поехали домой, — продолжил мой взрослый и такой понимающий сын, потянув меня за руку, — мы потом погуляем.
— Договорились, — не стала настаивать, с трудом сдерживаясь, чтобы не начать обнимать ребёнка, именно сейчас мои нежности маленькому мужчине были не нужны.
Поместье нас встретило огнями, шумом, смехом и радостным визгом. С недоумением взирая на распахнутые настежь окна, из которых до кареты доносился тяжёлый запах табака и приторный духов, я, стиснув руки в кулак, проговорила:
— Дарен, как только зайдём в дом, ты сразу же идёшь в свою комнату. Лудо тебя проводит, я к тебе зайду чуть позже.
— Хорошо, — послушно ответил сын, не отводя свой настороженный взгляд от дома, едва слышно добавив, — у мсье Фрэнка опять гости.
— Мсье Фрэнка? — переспросила, обратив внимание на обращение сына к отцу, — почему не папа?
— Он так приказал себя называть, — бесхитростно проговори сын, вцепившись в мою ладонь.
— Я буду счастлива, если ты будешь называть меня мамой, — произнесла, с трудом проглотив ком, застрявший в горле, и, бросив ненавистный взгляд на окна дома, ощутила, как в груди разрастается пожар, а в висках застучало барабанным маршем, — ну что, идём?
— Идём, — смело кивнул сын и решительно шагнул вперёд.
Но стоило нам ступить на дорожку, как Кип, резко дёрнув нас за руку, выскочил перед нами, грозно рыкнув:
— Выходи!
— Кип, ты это… опусти нож, — пробасил мужской голос, и из тени за забором на свет вышел великан. Он был огромным! Ростом не меньше двух метров, широкий, сутулый, с лысой головой, от которой бликами отражалась луна. Тяжёлая нижняя челюсть, высокий выпуклый лоб, переломанный, сплющенный нос и толстые губы. Он был страшным. Мужчина, что скрывался в тени, был до обморока жутким. А от одного его пронзительного взгляда по моему телу пронеслись зябкие мурашки, а сердце пропустило удар.
Неосознанно спрятав за спину сына и замерев в тревожном ожидании, я обеспокоенно наблюдала за мужчинами, но, кажется, Кип и этот великан были знакомы.
— Зачем прятался? — требовательно спросил Кип, шагнув в сторону здоровяка, понуро опустившего голову.
— Не хотел пугать… мне сказали, тебе нужны люди, — невнятно ответил мужчина, я же с трудом себе представляла, к какой службе его можно было приставить.
— Мадам Делия, из Барни выйдет отличный привратник, — вдруг заявил Кип, обернувшись в мою сторону, — у него добрый нрав, и он предан своему господину.
— Кхм… — оторопело пробормотала, по-новому взглянув на «медведя», чуть помедлив, произнесла, — пройдёмте в поместье, у вас сейчас будет прекрасная возможность проявить себя в работе.
И косо посматривая на замершего великана, подхватив сына за руку, решительно направилась к двери, на ходу проговорив:
— Всех, кто сам не покинет поместье, выставить за порог.
— Будет сделано, госпожа, — пробасил Барни, судя по звуку, следующий за нами по пятам.
В поместье веселье было в самом разгаре. В настежь распахнутых дверях, что вели в небольшую гостиную, фривольно одетые дамочки, сидя на коленях подвыпивших мсье, мило повизгивали. Несколько полуживых мужчин о чём-то яростно спорили, один, порядком уставший молодчик невидяще пялился на пламя в камине и вяло бросал в него кусочки хлеба.
— Мадам, простите, но я не смог мсье Фрэнка остановить, — горько выговорил Лудо, тотчас бросившийся ко мне, едва я переступила порог.
— Ничего, я понимаю, — ободряюще улыбнулась виновато склонившему голову старику, — проводи, пожалуйста, Дарена в его комнату и останься с ним, пока я не приду.
— Конечно, госпожа, — торопливо проговорил дворецкий, закрывая собой от ребёнка творившееся непотребство, — идёмте, мсье Дарен.
— Мама, а ты? — обеспокоенно пробормотал сын, бросая встревоженные взгляды на разгулявшуюся компанию.
— Я скоро, сынок, — ласково проговорила, кивнув в сторону гостиной, и добавила, — сейчас гостей попрошу разойтись и приду. Не волнуйся за меня, со мной Кип и Барни.
— Хорошо, — пробормотал ребёнок, едва слышно вздохнув. Мои слова не слишком успокоили Дарена, но он всё же послушно отправился наверх, а я, дождавшись, когда ребёнок скроется за последним пролётом, приказала:
— Идёмте выпроводим незваных гостей. Только попрошу быть осторожными, не хочу, чтобы мне выставили счёт за членовредительство.
— Жаль, — коротко ответил Кип, предвкушающее оскалившись. Я не стала комментировать слова мужчины, мысленно я была с ним согласна, но правила всё же обязывали.
Наше появление заметили не сразу, я успела вдоволь полюбоваться бравыми молодчиками и их девицами. Все были мне не знакомы, разве что тот белобрысый, по-моему, был вчера ночью, когда я Фрэнка порадовала своим возвращением. Вчера! А казалось, прошло уже не меньше месяца, столько всего произошло за столь длинный и бесконечный день, который пока не спешил заканчиваться.
— О! Делька! — Прервал мои мысли пьяный возглас мужа, который, разместившись в кресле, потягивал что-то из бокала, — присоединишься?
— Нет! И твоим гостям пора покинуть мой дом! — отказалась от столь сомнительного предложения, окинув всех презрительным взглядом.
— Ты моя жена и должна слушать меня без… безогов… — не смог выговорить Фрэнк, едва ворочая языком.