Слепые

— Да, — выдохнула я.

Книга 1

Ника. Глава 13

Дни потекли друг за другом. Мы привыкли к ферме. Мне здесь нравилось. Макс работал с мужчинами на полях. Я первое время старалась помогать по дому. Марьяна терпеть меня не могла, поэтому я оставила свои жалкие попытки помочь женской половине фермы и большую часть времени проводила с Мелким на конюшне. С животными легче, чем с людьми.

Недели через две вечером мы собрались за большим семейным столом по случаю дня рождения Марьяны. Мужчины обсуждали последние новости. Мне было скучно. Когда принесли именинный пирог, я вышла из-за стола, позвав Мела на прогулку. Без маски бежать было легко, и мы добрались с ним до края поля. Уже темнело, но Мелкий хотел порезвиться. Он отыскал большую палку, улёгся рядом со мной и с удовольствием принялся её грызть.

Я облюбовала большое дерево, которое послужило мне мишенью. Раньше к деревьям относились с большим уважением — дерево укроет, дерево спасёт, лес накормит. Леса теперь можно увидеть только на картинках, большинство людей забыли об этом, но я всё равно попросила у моего дуба прощения, за то, что метаю в него ножи. Этому меня учил тренер, и я всегда выполняла его правила.

Наконец когда мои руки устали, а Мелкому надоело его развлечение, мы пошли к дому. Совсем стемнело, но я не торопилась. Было немного прохладно, запах травы витал повсюду. Дышать таким воздухом просто наслаждение.

В доме уже все легли, света нигде не было. Мелкий остался на веранде. Стараясь не скрипеть деревянными ступенями, я поднялась в свою комнату.

Дверь была приоткрыта. Но я пожалела о том, что вошла. На кровати лежали Макс и Марьяна.

Сказать, что мир перевернулся — ничего не сказать. Воздух застрял в моих лёгких. Макс приподнялся на кровати, озираясь вокруг. Его взгляд остановился на мне, потом на Марьяне. Я не сдержалась. Моя рука приземлилась на щеке Макса. Пощёчина вышла звонкой, такой, что рука заболела. Развернувшись и схватив свой рюкзак, я побежала по лестнице вниз. Макс, запутавшись в штанах, вылетел следом за мной, крича что-то вслед. Мне было уже всё равно.

Я бежала, не разбирая дороги, Мелкий увязался за мной. Бег не успокаивал как обычно, а наоборот только придавал злости. Я добежала до лесополосы, ветви деревьев царапали руки, в какой-то момент я подвернула ногу и упала. Ошалевший от этой бешеной гонки Мел, подбежал ко мне и сунул свой мокрый нос в руку. Слёз уже не было. Они все высохли во время бега. Я обняла свою собаку. Он как всегда в трудную минуту был рядом. Мысли разбегались и крутились вокруг той картины, что я застала в нашей комнате. Макс, как же ты мог? Вредной змеёй в голове свивалась мысль о Яре. Он же целовал меня, когда я была уже с Максом. Он целовал. Не я. Я всегда ставила его на место. Я говорила, что я с Максом. Это не тоже самое, твердила я себе.

Лицо Макса, его ямочки на щеках и рыжие веснушки кружились в моей голове всю ночь. Я не заметила, как рассвело. Мелкий не понимал, почему мы так долго находимся тут. Он скулил и пытался тащить меня в сторону фермы. Но нога болела и встать на неё я не могла. Да и не хотела. Ничего не хотела.

Кто-то подошёл ко мне и сел рядом. Это был Семён.

— Ника, пойдём домой. Всё перемелется, мука будет. Они когда-то встречались. А потом разошлись. Давно. Вчера Макс был просто пьян. Он места себе не находит. Он любит тебя. Ты понимаешь? Так бывает. Это плохо, обидно. Но так случилось. Просто прости его. Не удивлюсь, если это Марьяна всё подстроила.

— Я не хочу слышать о нём. И не вернусь.

— Тебе некуда идти.

— Я не пропаду.

— Хорошо, давай пока поживёшь на дальнем выезде. У нас там домик для ночёвок есть. Это в сторону 45-го поселения. А передумаешь, мы всегда рады тебя видеть дома.

Я мысленно представила карту окрестностей. Недалеко было 45-ое поселение: несколько небольших фермерских хозяйств, в старину такие места называли деревнями. Можно было поискать жильё там. А можно было согласиться. Тогда я не буду видеть никого. Никаких лишних людей. Домик для ночёвок должен стоять на окраине фермы.

— Хорошо, Сём. Я поживу там. Если не буду вам мешать. Ни слова о Лисе. Я ничего не хочу знать. Чем мне там помочь вам?

— Да ничего сложного. Если появится чужак просто сообщи нам.

— Отлично. Всегда мечтала поработать сторожем, — улыбнулась я.

Семён помог мне сесть в машину. Через полчаса мы подъехали к маленькому домику. С одной стороны, его оберегала от чужих глаз густая лесополоса, с другой — поля пшеницы. Домик состоял из двух маленьких комнат. Мне хватит.

— Спасибо, Сём. Не говори ему, где я.

— Не могу тебе этого обещать. У Лиса должен быть шанс. Дай ему хотя бы поговорить с тобой.

— Я пристрелю его, как только он здесь появится. Не забудь передать ему это, если решишь сказать, как меня найти.

Семён почесал затылок.

— Зря ты так.

— Угу.

— Ника, времена неспокойные, осторожней тут.

— Постараюсь, спасибо за беспокойство.

Вечером приехал Макс. Он остановился на пороге кухни.

— Ника, выслушай меня.

В косяк около его головы вошёл нож.

— Нам не о чём говорить, — отчеканила я. — Уйди или я тебя покалечу.

Макс сделал шаг вперёд.

— Прости меня.

Нож врезался рядом.

Ещё шаг.

— Я был пьян.

Ещё нож. В этот раз на плече показалась кровь.

— Я люблю тебя! — вытирая рукавом кровь прокричал Макс.

— А я тебя нет! Если ты сделаешь ещё хоть один шаг, то тебе конец! — я тоже перешла на крик. Меня трясло. Во мне кипела такая злость, что я действительно могла ранить Макса. — Уходи, ненавижу тебя!

Я снова замахнулась. Макс выругался, с силой ударив кулаком о стену, развернулся и выбежал из дома.

Книга 1

Ника. Глава 14

Больше я его не видела. Семён рассказал, что он вернулся в город. Я не интересовалась. Зачем? Я не смогла простить Лиса. Время шло. Через пару недель я поняла, что жду ребёнка. Утренний токсикоз и отсутствие женских дней красноречиво говорили сами за себя. Сначала на меня нахлынула паника — не то время, не то место, не тот возраст. Потом понемногу я успокоилась. Я ждала ребёнка от любимого мною человека. Да, он сделал мне больно. Но это уже потом. Ребёнок появился раньше и ни в чём не виноват. Успокоившись, я стала обустраивать свой быт. В городе и соседних поселениях было не спокойно. Все чувствовали какое-то напряжение. Ко мне потянулись люди, желающие научиться стрелять. Сначала об этом попросил Семён, он знал, чем мы с Лисом занимались раньше. Потом он привёл с собой ещё несколько человек. У меня набралась группа. Мы оборудовали во дворе настоящее стрельбище. Ребята не платили мне денег, но каждый помогал чем мог. О своём положении я не распространялась, но и прятаться не собиралась. Моя внешность менялась: живот округлялся, волосы отросли, вернув свой прежний цвет, татуировка с лица тоже постепенно исчезла.

О Максе мы больше не говорили. Семён видел изменения, но тактично молчал. Только когда я уже была на шестом месяце, он не выдержал и спросил, не хочу ли я помириться с Максом.

— Зачем? У него своя жизнь, у меня своя.

— А о ребёнке ты подумала? Он имеет право знать.

— Все свои права он потерял той ночью.

— Ну и упрямая, думаешь только о себе.

— Какая есть, Сём, — вздохнула я, — давай больше не будем об этом.

— Ладно, рожать-то как будешь? Тебе в город надо.

— Ещё есть время.

Но это я так думала. А мой малыш был другого мнения и решил появиться на свет раньше. Роды начались внезапно. Я мыла посуду, когда резкая боль внизу живота пронзила меня. Тарелка полетела на пол. Семён, сидевший за столом, подхватил меня на руки и донёс до машины. Ближайшее поселение было недалеко, а мне казалось, что мы едем вечность. В нём был только небольшой медицинский пункт, с единственной медсестрой. Эта большая женщина буквально вытащила нас с малышом. Казавшаяся грубой на вид, она обладала горячим и добрым сердцем. Мальчик родился семимесячным, слабым. Всё, что могла она сделала для нас. Оборудования не было никакого, но она сотворила чудо. Через неделю после родов, Семён привёз нас домой. Малыша мы укутали в большой пуховый платок, который передала мать Сёма. Дома нас ждал сюрприз — ребята постарались и смастерили нам кроватку, принесли огромные сумки малышкового приданного. Я сама как-то не успела ещё об этом позаботиться. Мелкий настороженно косился в сторону шевелящегося комочка.