Измени со мной

– Откуда ты знаешь, что он такой крутой и тебе не откажет? – спрашиваю.

– Мне мало кто может отказать, – снова улыбается своей нахальной улыбкой.

– Хорошо.

– Расскажешь ему все как есть. Даже то, что мне не хочешь говорить. Учти, он не болтун. И профессиональную этику блюдет. Так что…

– Я поняла, – киваю.

– Вот и умничка, – переворачивается, и я снова оказываюсь под ним. – Знаешь, о чем я мечтаю?

– О чем? – обхватываю его лицо ладонями. Щетина покалывает ладони. Провожу пальчиками по заросшим щекам.

– Мечтаю увидеть эти губки, – проводит пальцами по моим губам, – на моем члене.

Я вспыхиваю.

– Ты меня смущаешь, – шепчу.

– И что? – усмехается, снова касаясь большим пальцем нижней губы. Чуть надавливает, и я размыкаю губы, облизываю языком его палец. А затем и вовсе впускаю его в рот и посасываю.

– Сладкая, – хрипит он.

– Презерватив, – напоминаю я, пытаясь соображать.

– Сейчас…

До ужина мы добираемся, когда вдвоем принимаем душ. И там невозможно просто стоять под струями воды. Вадик соскучился и это доказывал даже там. Перед походом в душ он заказывает еду из ресторана. Я долго сопротивляюсь, на что он заявляет мне, что хочет меня, а не смотреть, как я уставшая кручусь у плиты.

– Я люблю готовить, – возмущаюсь.

– Я не против, – пожимает плечами. – Тоже не прочь с тобой постоять у плиты. Но, блин, Ждан, не когда ты уставшая с работы, и я, который изголодался по тебе. Хочу трахать тебя членом, а не глазами твою задницу на кухне.

Я смеюсь. От души. Аж слезы на глазах выступают. Но видимо эмоции берут верх, и смех превращается в истерику. Я реву. И Вадик не сразу понимает, что со мной происходит.

– Эй, ты чего? – обнимает меня.

Утыкаюсь носом в его шею и продолжаю всхлипывать.

– Да хочешь готовить ты так сильно, я ж не против. Блять, ты чего? – начинает нервничать и, встряхнув меня за плечи, заставляет на него посмотреть.

– Прости. Я не знаю, что это, – сквозь слезы и рыдания пытаюсь говорить. – Перенервничала. Гребаные эмоции.

– Врача вызвать? – в глазах беспокойство.

– Нет. Сейчас, – срываюсь в ванную и там умываюсь холодной водой, наконец приходя в себя.

А когда выхожу, Вадик принимает доставку. Оборачивается, посмотрев на меня.

– Идем, конфетка, буду тебя кормить.

Мы устраиваемся на полу, расстелив покрывало, кидаем подушки и под фильм ужинаем.

Хорошо, даже слишком хорошо. Ощущать его крепкие руки на своем теле. Его поцелуи. У нас вся ночь впереди, а может и не одна. Но… мне страшно подумать, что нас ждет. А будет сложно. Даже очень, в этом я не сомневаюсь.

Смотрю на Вадика. Он расслаблен. Такой… Я не знаю, как описать чувства, что меня переполняют. Мне кажется, я влюбляюсь. И это до безобразия неправильно. Нельзя. Но этому противостоять безумно сложно. Что мне делать? Как быть? Я боюсь, что мои чувства разобьются вдребезги о что-то жуткое…

– Вадь, – привлекаю его внимание.

Он поворачивается.

– М? – уставший взгляд.

– Не обманывай меня, пожалуйста, – прошу его. – Это единственное, о чем я хочу тебя попросить.

Глава 16

Ждана

В перерыве между парами у меня оживает телефон. На экране всплывает незнакомый номер. Сердце ёкает. Я становлюсь параноидальной мышью, боясь любого шороха.

– Алло, – отвечаю только потому, что Вадим предупреждал о звонке адвоката.

– Ждана Игоревна Загорская?

– Да, – напрягаюсь всем телом, услышав незнакомый мужской голос.

– Добрый день. Меня зовут Горецкий Владислав Германович. Звоню по просьбе Ковалева Вадима Сергеевича.

– Вы адвокат?

– Если я правильно понял Вадима, то вам нужна помощь в бракоразводном процессе.

– Совершенно верно, – выдыхаю с облегчением.

– Когда бы мы могли с вами встретиться?

– Сегодня? Я освобожусь в шестом часу вечера, – взглянула на часы.

– Отлично, – соглашается. – Я обычно предлагаю место для встречи выбирать клиенту. Но в вашем случае я поступлю по-другому. Сейчас вышлю вам адрес, куда нужно будет подъехать.

– Хорошо, – теряюсь.

– Тогда до встречи, – и отключается первым.

Еле дождавшись окончания рабочего дня, я быстро со всеми прощаюсь и вызываю такси. Вадик прислал пару сообщений. Их перечитываю несколько раз, и когда машина останавливается у неприметного ресторанчика я не сразу замечаю.

В ресторане меня встречает хостес.

– Меня ждут.

– Ваша фамилия? – спрашивает девушка.

– Загорская, – отвечаю.

– Пройдемте.

Меня провожают к столику, за которым сидит неприметный мужчина. Заметив нас, направляющихся в его сторону, он тут же поднимается. Высокий, худощавый.

– Здравствуйте, Ждана Игоревна, – здоровается первым.

– Владислав Германович? – удивленно спрашиваю.

– Он самый, – протягивает ладонь, и я отвечаю пожатием.

Хостес оставляет нас одних. В зале почти все столики свободны. Но именно этот со входа не видно.

– Поужинаете? – спрашивает.

– Нет, спасибо, – благодарю и осторожно продолжаю его разглядывать.

Передо мной мужчина, достаточно молодой. Господи, он немногим старше Вадика. Одет в обычные джинсы, клетчатую рубашку, поверх которой надета жилетка. Взъерошенные темные волнистые волосы, на носу очки в круглой оправе, за которыми на меня смотрят серого цвета глаза.

– Не оправдываю ваши ожидания внешностью? – усмехается по-доброму. – Я привык.

– Нет, совсем нет, – стараюсь быть вежливой. – Вадим предупреждал.

– Мне двадцать девять. Адвокатской деятельностью занимаюсь уже четыре года, – достает из чемоданчика удостоверение, раскрывает его, показывая. – Если вы не против, закажем по чашечке чая или кофе и приступим.

– Хорошо, – соглашаюсь.

Мужчина подзывает официанта и делает заказ, уточнив, что буду я. А как только мы снова остаемся одни, начинает говорить.

– Когда Вадим мне позвонил и спросил, смогу ли я помочь близкому ему человеку, я согласился сразу. Как только он назвал вашу фамилию, я первым же делом поднял все, что могло мне рассказать о вас, о вашем муже. Загорский Антон Сергеевич – человек не простой. Бизнесмен, крутится в соответствующих кругах. Хваткий, жесткий в бизнесе. Там есть над чем работать.

Я слушаю адвоката и с трудом верю в то, что он говорит о моем муже. О человеке, с которым я прожила четыре года.

– Думаю, о любовнице и ребенке вы знаете.

– Собственно по этому поводу и развод. Но он категорически против, ссылаясь на предстоящую сделку, в которой требуется статус семьянина. Если я правильно его поняла.

– Скажите, пожалуйста, Ждана Игоревна, он вам угрожал? – задает прямой вопрос.

Я молчу, пытаясь понять, что можно говорить, а что нет.

– Все, что вы скажете мне, останется между нами. Уверяю вас, что любой разговор, состоявшийся между нами, будет в статусе “конфиденциально”.

– Угрожал и оставить меня ни с чем, и родителей обанкротить.

– Я вас услышал. Вы его боитесь? Он поднимал на вас руку? Вам нужна охрана?

– Нет, что вы. Антон не поднимал на меня руку. Нет. Но я очень боюсь, что если он узнает о… – не знаю, как высказать свои опасения.

– О Ковалеве? – догадывается он, а я краснею.

– Да.

– Будем работать, – кивает он.

После разговора с Владиславом я, словно выжатый лимон, возвращаюсь домой. Первым делом иду в душ и долго стою отогреваюсь. Прокручиваю все-все сказанное им и удивляюсь своей слепоте. Чужой человек показал мне моего мужа, хоть и словесно, но совсем в другом свете. Я, будто слепой котенок, начинаю прозревать.

После душа ужинаю, приготовив на скорую руку, и не выпускаю телефон из рук. А когда забираюсь в постель, он оживает.

– Конфетка, – слышу уже такой родной и любимый голос в динамике телефона. – Извини, сегодня вырваться не могу.

– У тебя все хорошо? – волнуюсь.