Цугцванг

Женя почти плачет, и мне становится так ее жалко, что в носу снова печет. Я хочу сделать к ней шаг, попытаться как-то успокоить, но тут раздается еще один голос.

— Какого хера здесь происходит?!

Мы все оборачиваемся и видим картину маслом: Михаил стоит полуголый, зажимая полотенце одной рукой, второй придерживая мокрые волосы. Не сложно догадаться, откуда он выбежал, а вот как в принципе услышал крики — это история умалчивает. Он медленно проходится по всем нам взглядом, но бегло, останавливается только на Евгении, видит, что ее держит Арай, и гремит похлеще брата.

— Отошел от моей жены!

Я вижу наглядно, как из доброго человека, он превращается в своего брата и того, кто сейчас меня держит, прижимая к стене, только на пару лет старше. На этом все сравнение к сожалению заканчивается насильно: мое лицо попадает в плен хорошо знакомой пятерни. Максимилиан поворачивает его на себя, вынуждая смотреть в зеленые топи его глаз, которые меня непреодолимо засасывают. Единственное, что мне удается уловить из того, что происходит за их пределами и то благодаря боковому зрению, как Арай резко отстраняется и выставляет руки ладонями вверх. Как бы примиряясь. Только после этого Михаил немного успокаивается, но по-прежнему серьезно повторяет вопрос:

— Что здесь происходит?

— Миша, посмотри, что он делает! — слышу слезы Жени, но не могу пошевелиться…

В голове набатом звучит его голос:

«Ты мне за это ответишь…»

Невольно строю бровки домиком, пытаюсь извиниться? Или что я пытаюсь сделать? Не уверена точно.

— Макс…

— Твоя жена сует нос не в свое дело, — цедит сквозь зубы младший, шумно выдыхая, как будто чтобы взять себя в руки, — Угомони ее, Миша. Я сейчас серьезно.

Пауза возникает, но почти сразу рушится четким, суровым голосом Миши.

— Женя, пойдем.

— Нет! Я не оставлю ее с ним наедине! Я…

— Женя! — прикрикивает, правда сразу мягко добавляет, — Пойдем со мной, они сами разберутся…

— Но…

— Женя, иди, — выдыхаю еле слышно, чем заставляю Максимилиана слегка прищурится, — Все нормально.

— Амелия…

— Женя, пожалуйста! Просто уходи.

Еще пару мгновений, и она все таки срывается с места, быстро проходит мимо Миши, но никак на него не реагирует, и тот громко цыкает.

— Ну спасибо, братишка…

Максимилиан даже не смотрит на него, усмехается, конечно, но явно мне, потому что дальше шепчет.

— Какое благородство…

— Мне больно.

— Мне насрать.

В принципе очевидно.

Словно куклу он тягает меня, встряхивает и снова тащит в сторону лестницы. Я еле поспеваю, замечаю испуганный взгляд Кристины и Адель, но лишь на миг — меня продолжают волочить по первому этажу, как половую тряпку. Я цепляюсь за его плотно сжатый кулак, в панике упираюсь ногами, но это не имеет никакого эффекта — все, чего я добиваюсь, это карикатурного изображения катания на водных лыжах. Все. Сопротивление мое все равно, что война против ветряных мельниц, право слово…

— Я не хочу туда, ты слышишь?! Я хочу в другую комнату и…

— О, ты получишь другую комнату.

Не нравится мне, как это звучит. Саркастично, ядовито, неприятно. Естественно, я начинаю бояться сильнее, а когда он распахивает дверь с ноги, в глазах от ужаса начинают бить черные круги.

Меня кидают на постель, которая скрипит и пружинит, а потом еще жалобней стонет, когда Максимилиан садится на меня сверху, придавливая коленом к железным прутьям — здесь нет даже матраса.

— Сколько раз тебе надо повторить, чтобы ты поняла, а?!

Наверно я вдохновилась Женей, потому что на панике начинаю его колотить. Бью, сама не вижу куда, трепыхаюсь, как бабочка, попавшая в сети к пауку, но также, как с бабочкой и пауком, понятно, кто победит, и как быстро это случится. Он резко, сильно отбивает мои удары, перехватывает за запястья и прижимает к основе старой кровати.

— Хочешь знать правду, а?! — орет, а потом резко прижимается ко мне носом и понижает тон до шипения, — Думаешь, что Крис любит твою сестру? Черт, ты до смешного наивна, детка.

Смотрю на него жалобно, стараюсь не дышать, когда он отстраняется, но вижу лишь мерзкую, пугающую улыбку, которая прячет за собой желание сделать мне как можно больнее…

И он делает. Смакуя каждое последующее слово…

— Возможно она любила ее…когда-то, но все меняется, радость моя. Знала ли ты о том, что когда твоя сестра приехала в Москву, она нацелилась на меня? Конечно ты это знала, эта сука Оксана тебе рассказала. Но рассказала ли она о том, что я не был единственной целью? У твоей сестры, как и у тебя, всегда есть план. Им стал мой лучший друг Арай. Знаешь почему? Потому что он тоже наследник. Не такой лакомый кусочек с точки зрения сраных содержанок, но тоже ничего. У его отца сеть европейских ресторанов, и каждый имеет хотя бы по одной Мишленовской звезде. Это он помог Мише открыть свой, он давал ему советы по устройству бизнеса и всяким нюансом, чтобы и тот получил свою. Но когда-то семья Арая жила здесь, и так совпало, что это было в одно и тоже время с планами твоей сраной сестры по «устройству себе тепленького местечка». А тут нарисовалась проблема — ее неприглядная соседка-подружка, которая ПОЧЕМУ-ТО понравилась наследнику настолько, что тот готов был забрать ее с собой в "сытый мир". Разве Лилиана могла такое допустить?! Нет. Она соврала ему. Ооо…это был ее личный бенефис лжи и двуличия, наговорила на несколько томов Камасутры, и он бросил Кристину без разговоров. Правда уже отпала вся нужда: я клюнул, а Арай улетел в Европу. Но знаешь что самое смешное?! Лилиана ее утешала. Как утешала тебя!

— Ну а я здесь при чем? Я ничего не сделала… — вырывается неожиданно, как и слезы, которые он игнорирует, усмехаясь.

— Извини, котенок, но так это не работает. Выскочила она — получишь ты, и отдуваться тоже будешь ты!

Резким движением Максимилиан отталкивается от кровати, быстрым шагом направляется к двери и напоследок, правда не оборачиваясь, кидает:

— Надеюсь, что здесь тебе понравится больше. Сладких снов, принцесса.

Хлопок дверью. За ним поворот ключа, и я остаюсь в кромешной тьме и холоде, вся мокрая и в слезах. Надо мной сжалились лишь в одном: минут через десять в комнату зашла грузная женщина в возрасте, которая кинула мне матрас, как собаке, развернулась и вышла.

«Ну класс…»

Обижаться я, конечно, не планировала, но все равно…матрас был достаточно тяжелый, чтобы попасть мне в верхнюю часть туловища и толкнуть так, что я врезалась головой о трубу кровати. Было больно. Горькие слезы и без того назревали, а теперь брызгают, как из лейки душа. Я закрываю глаза ладонями, потому что больше не могу сдерживаться, и даю себе немного времени выплеснуть все, что накопилось, потом встаю и заправляю кровать. Всхлипываю, но стараюсь делать это как можно тише, также аккуратно ложусь и поджимаю ноги к груди. Чтобы меня вообще не было слышно, чтобы и вовсе забыли о моем существовании. Пожалуйста…

Нет. Утро расставляет все на свои места. Я не успеваю проснуться, как дверь в комнату открывается, впуская наследного принца внутрь. Естественно я его не вижу, потому что все еще в коконе, но нутром чую — это он. Определяю его по шагам. Они плавные, размеренные, вроде спокойные, но снова таят за собой опасность, и снова я не ошибаюсь. Очередным рывком с меня сдирают одеяло, после чего холодно чеканят:

— Вставай и иди в душ. Сейчас.

То есть безотлагательно. Я кое как поднимаюсь на ноги, тру глаза, встаю, хочу уже обойти его, но Максимилиан перехватывает выше локтя, а потом приближается и шипит на ухо.

— Я очень надеюсь, что ты будешь наконец благоразумна. Прислушайся к Жене, раз ты не хочешь слушать меня, и не провоцируй мою сестру. Прекрати создавать мне проблемы.

Я смотрю на него без нотки злости, хотя по идеи и должна бы — не получается. Выходит как-то жалобно, но не смягчает Максимилиана. Он пихает меня в сторону двери и холодно чеканит.