Страница 1509 из 1513
Допрос генерала, крайне подавленного таким неожиданным репримандом, прошел быстро и эффективно — помимо уже известных фигурантов, он назвал главкома флота, заместителя командующего ВВС, генерального директора карабинеров и десяток гражданских весьма правых взглядов. А еще генерал, стоило только Васе «включить Хосе» и поиграть ножом, рассказал и про тридцать тысяч долларов, полученных от американцев, и про двести пятьдесят тысяч страховки, и про платежи остальным участникам заговора.
В расстроенных чувствах генерал собственноручно подписал показания, процесс отсняли на фотокамеру, вкололи сильного успокоительного и… вывезли похищенного в Боливию на самолете Кржемидловского. Причем всю дорогу делали вид, что знать не знают нанятого пилота.
Копии показаний первым делом отправили генералу Шнайдеру и подготовили заявления для прессы. А заодно организовали изъятие нескольких из поименованных гражданских с последующим допросом, их показания «присовокупили к делу».
На второе письмо ЦРУ соизволило ответить, но весьма своеобразно — в газете появилась заметка о невозможности создания атомной бомбы без опоры на крупные национальные лаборатории. И что время от времени всплывающие в прессе дутые сенсации основаны на примитивной ретуши фотографий. Вот если бы процесс заснять на кинопленку… Дальше автор заметки ерничал насчет кинематографических возможностей «сумасшедших леваков», но кодовые слова в заметке присутствовали и потому Вася немедленно санкционировал отправку третьего письма. Ответ на заметку «Вашингтон Пост» описывал процесс создания бомбы из наличного заряда, копии послали в ЦРУ, Ливерморскую лабораторию и в Лос-Аламос.
Газета разобрала письмо с вердиктом «слабая компиляция из научных и популярных журналов», и крайне ехидно интересовалась, где бы это такие решительные ребята сумели добыть заряд? А буквально на следующий день произошло нападение на кинофабрику Argentina Sono Film, где размножали готовую ленту «Последнего слова». Из полусотни налетчиков удалось захватить восемь человек, но когда за них взялся Хосе, информации получил не меньше, чем Вася от генерала Вио. И потому новые власти страны с чистой душой подписали ордера на арест еще сорока человек, связанных с американцами — с посольством, со Всемирным банком, с Корпусом мира, с Агентством по развитию…
Время неуклонно приближалось к голосованию в чилийском конгрессе и американцам ушло четвертое письмо с рассказом в духе Жюль Верна. Все, как положено — пустыня, берберские шатры, ревущий над головами большой самолет, падение загадочного предмета, поиск покупателей на него… Дата и место — 1956 год и Бен-Герир — наводили на очень нехорошие мысли, ибо там американцы посеяли, да так и не нашли два заряда.
Комментировать и тем более излагать эти нехорошие мысли американцы не стали, зато объявили о предоставлении очередного пакета военной помощи Колумбии. И заметно взбодрили активность против левых на всем континенте.
Разного рода контрразведки и эскадроны как по команде сменили тактику — если раньше старались взять или ликвидировать боевиков или связных, то теперь начали хватать всех по малейшему подозрению в связях с подпольем. Дальше — интенсивный допрос без оглядки на законы и выколачивание информации, принуждение к сотрудничеству и вперед, в качестве приманки на фигуры посерьезнее. Всего за неделю в Бразилии, Уругвае, Колумбии и Сальвадоре попытались таким образом взять шестерых командиров. Трое погибли в перестрелке, двое успели принять цианид, но и одного взятого оказалось достаточно, чтобы на время парализовать работу подполья в Сан-Паулу.
Ну и в Чили, ввиду неотвратимо приближающегося голосования в Конгрессе, все-таки случился путч. Сработали американские подкуп, шантаж и лихорадочный поиск исполнителей. 2-й танковый полк, пехотный батальон, военное училище — правительства в Латинской Америке скидывали и меньшими силами, но в этот раз у мятежники не досчитались нескольких ключевых фигур вроде генерала Виа, а главнокомандующий Рене Шнайдер загодя имел сведения о настроениях и планируемых акциях.
Оттого и подавил выступление быстро и эффективно, сделав на будущее зарубочку о сомнительном бездействии карабинеров, флота и авиации. Несколько офицеров отправились под арест, несколько в отставку, еще несколько предпочли свалить из страны, пока не поздно. Но важнее официальных действий президента Фрея и его правительства, доживавшего последние дни, стало выявление нелояльных командиров. Занимались этим и люди Хунты революционной координации, и «Народное Единство», имевшее сочувствующих непосредственно в армии, и преданные Шнайдеру офицеры.
За этими делами, требовавшими немедленной реакции, Вася отложил отправку последнего письма, и, как оказалось, не зря.
— Команданте, вас хочет видеть русский.
— Кто именно?
— Из астрономов, Йегоров.
Василий Егоров-старший выполнял функции связного между касиком и товарищем Кузнецовым, вот и на этот раз он передал тяжеленькую коробочку и конверт:
— Товарищ Амару, вскрыть конверт, прочитать и уничтожить письмо необходимо в моем присутствии.
Вася распечатал плотную бумагу и по мере чтения глаза его полезли на лоб. С одной стороны, это помогало справиться с неловкостью — легко ли общаться с собственным дедом, перед которым всегда испытывал пиетет, а тут он в виде тридцатилетнего молодого человека? Дед, кстати, тоже чувствовал себя малость не в своей тарелке — легко ли общаться с вроде бы ровесником, но всемирно известным и легендарным партизанским командиром?
Дочитав, Вася похлопал себя по карманам, но Егоров-старший уже подал свою зажигалку. Письмо и конверт окутались пламенем, тонкие листочки пепла легко спланировали на землю. К удивлению Васи, дед еще и растер их ногой, после чего попрощался и уехал.
В свинцовой коробочке, судя по сожженному письму, лежала ампула с радиоактивным материалом, точь-в-точь как в двух потерянных американцами зарядах и теперь стоило подумать, как ей правильно распорядиться. И где добыть еще одну пишущую машинку — предыдущие уничтожили от греха подальше.
Пока пятое письмо шло в редакции крупнейших мировых газет, группа Ильича уже обосновалась в Маракайбо, куда понемногу доставляли детали макета. Работали в сарайчике на краю порта, днем, с воротами нараспашку — глядите, люди, ничего предосудительного! Просто собирали из деревяшек нечто покрупнее, красили, укладывали в ящик… Но после прилета Васи пришлось немножко переделать — для ампулы потребовалось надежное крепление внутри.
Как только вышли газеты со страшными заголовками про ядерную бомбу, Вася вынул ампулу из коробочки и установил внутри макета. А макет ночью, якобы тайно, но так, чтобы портовые заметили, погрузили на пароход. Сделали на прощание пару фоток «изделия» и разбежались в разные стороны, через разные границы, меняя на ходу документы и внешность.
Американцы немедля выступили с заявлением, что бомба у леваков и вообще это дело рук Хунты революционной координации. Хунта ответила, что считает подобные наезды провокацией с целью оправдать усиление репрессий, при том, что в условиях поражения США на континенте, революционеры выступают как раз за переход от вооруженной борьбы к выборам.
В шестом письме американцам дали наводку на пароход точную, а газетчикам — приближенную, но и этого хватило, чтобы писаки отследили нервозность в зоне Панамского канала, необычную активность кораблей 3-го и 4-го флотов США, и конвоирование ничем не примечательного пароходика. И страшный шухер, начавшийся после обыска пароходика, вплоть до скачков по палубе в костюмах радиационной защиты.