Страница 7 из 44
Мы проговорили весь вечер и половину ночи. В истории Индии Лёшка разбирался гораздо лучше меня, по крайней мере ориентировался, кто там субадар, кто наваб и чем он отличается от набоба. Но Лёшка оперировал веками и эпохами, в то время как я, подержав руку на пульсе европейской политики, был в курсе последних дел. Во всяком случае прочтение лондонских газет и разговоры в кабаках дали мне некоторое представление.
— Обстановка для похода сейчас самая благоприятная, — сказал я. — Британия разбила войска бенгальского короля, или как он у них там называется, и получила от шаха из Дели право на управление Бенгалией.
— Тем более следует поспешить, — нахмурился Лёшка. — Думаю, через несколько лет они приберут к рукам её полностью.
— Тебе виднее. Но пока что, считать Бенгалию абсолютно своей англичанам мешают европейские поселения.
Я развернул на столе карту, исписанную едва разборчивыми пометами на английском языке и зияющую белыми пятнами (на которых изображались тигры, слоны, пальмы, отчего пятна не становились менее белыми). Копию карты мне сделали в Лондоне и хотя я просил делать подписи более разборчивым шрифтом, разобрать буквы удавалось не сразу.
— Хугли, западный рукав Ганга, представляет собой эдакий Невский Проспект, где завели лавочки торговцы со всего мира, — я провел пальцем вдоль главной водной артерии. — Независимый от британцев анклав находится в среднем течении. Датчане владеют Серампуром, французы недавно восстановили Шандернагор, голландцы кроме Чинсуры, в сорока верстах от Калькутты имеют несколько факторий помельче.
— Может это мухи насидели, — Лёшка ковырнул ногтем карту.
— Может и мухи, но европейские, — буркнул я. — Ладно, слушай дальше. Европейцы владеют пятачком, а всей остальной территорией, ниже и выше по течению заправляют именем могола англичане. Они же контролируют устье реки.
Ребром ладони я «нарубил» примерные границы.
— Тут не указана наша фактория, — заметил Лёшка.
— На той карте, что прилагалась к купчей, Банкибазар показан где-то здесь, верстах в тридцати от Калькутты и пока английская компания сидит на откупе, а голландцы с французами держатся за своё, у тебя есть хороший шанс закрепиться среди этого торгового интернационала. Потом, с усилением британской власти, сделать это будет сложней.
— А голландцы с французами не будут возражать против ещё одного конкурента?
— Они сейчас обрадуются любой силе, способной вмешается в расклад. Французы с британцами в Индии воюют уже лет тридцать и понемногу сдают позиции. С Нидерландами Англия на пороге войны, ибо те отказались выступать против Франции. Более того, голландцы поддержали Соединённые Штаты и теперь вовсю поставляют повстанцам оружие. А дабы конвои не трогали, они присоединились к декларации о вооружённом нейтралитете. Так что мы сейчас с голландцами и французами почти союзники. Но всегда следует помнить, что Индия отдельный театр действий. Там война может вспыхнуть независимо от европейских дел.
— Это точно.
— Но это всё ждёт тебя там, в Бенгалии, — добавил я. — А прежде чем оперировать в Бенгалии, до неё ещё предстоит добраться.
— Избушка, избушка… — пробубнил Тропинин, проворачивая глобус. — Н-да. Тут, как ни крути, а выбирай любую половину шарика.
Он преувеличивал лишь самую малость. Половина мира — есть половина мира. Можно идти через пролив Дрейка и воспользоваться западными ветрами ревущих сороковых. Можно идти вдоль азиатского берега, где помогут пассаты. В любом случае на такие расстояния наши шхуны ещё не плавали. Большинство капитанов предпочитало держаться родных берегов. Не имели мы ни лоций, ни даже приблизительных карт.
В свое время, готовясь к «географическим открытиям», я не предполагал забираться за мексиканскую границу, на которой и кончалась подробная карта, созданная с помощью спутников и современных нам способов измерений. Южнее и западнее Гавайских островов располагалось Великое Белое Пятно. А кораблям Тропинина следовало наметить точки рандеву, остановки для пополнения запасов пресной воды, продовольствия и ремонта. Но как их наметишь? Эти и без того пустые пространства были изучены ещё очень слабо, современные карты помочь не могли, даже если бы их не прятали от чужаков морские департаменты. Нам приходилось полагаться на интуицию, отрывочные воспоминания.
— Яшку просить, больше некого, — сказал я. — Но ты сам с ним поговори. Меня он отчего-то недолюбливает. Да и обычным фрахтом вряд ли заинтересуется. Его нужно чем-нибудь зацепить, кинуть приманку.
— Индия, чем не приманка?