Наследник для миллионера

Всматриваюсь в строки, и, мать его, осознаю свой собственный проигрыш. Это финиш.

— Я воспользовался твоим пьянством. Корпорация больше тебе не принадлежит.

— Это не честно, — выдавливаю с какой-то детской обидой.

— О чести поговорим? — бровь старика вздрагивает. — Прости, сын, но Нефть "ВЕС" должна остаться в надёжных руках после моей кончины.

Волков старший поднимается с кресла и молча подходит к двери. Я всё жду, когда он обернётся и выдаст напоследок какую-нибудь колкость обо мне.

Но этого не происходит.

Дверь захлопывается почти бесшумно, и я остаюсь один на один с собственным бессилием и документом, подписанным моей рукой.

Отец никогда не отличался высокими моральными принципами, и просто воспользоваться моим безрассудством и сильным алкогольным опьянением — абсолютно в его стиле. Я не ожидал, что он может так низко ударить. Не оставить мне даже несколько процентов акций. Забрать всё!

Я не ждал от жизни таких подлых сюрпризов. Ещё полгода назад я успешно руководил корпорацией, был выше всех в этом городе на две головы, имел стабильный внушительный доход и репутацию лучшего нефтяного миллионера в России. Я целовал свою беременную супругу в розовые сладкие губы, наслаждался её ванильным запахом и дурманящим голоском, гладил её огромный живот своими ладонями. И тогда я даже подумать не мог, что с вершины опущусь на самое дно.

Ноги утопают в иле, меня засасывает всё глубже.

У меня больше нет власти. Я — никто. Да, я остался владельцем многих заведений этого города, но они не смогут долго держать меня на плаву. Из хозяина города я вскоре превращусь в мелкого бизнесмена, владеющего всего-то парочкой гостиниц и несколькими ресторанами. Из семьянина, жене которого раньше все завидовали — в одинокого отшельника.

Стираю солёный пот со лба, плетусь к двери в свою офисную спальню. Застываю у стеллажа с алкоголем, выискивая взглядом элитный коньяк.

Пью из горла жадными глотками, горло обжигает.

Сколько можно заливать проблемы?

Отшатываюсь, расслабив пальцы. Бутылка падает на плитку, стекло со звоном рассыпается у меня под ногами.

Это уже зависимость. И она связала мне руки стальными цепями.

В порыве ярости скидываю с полок весь алкоголь. Янтарные лужи заливают пол, попадают мне на обувь. Наступаю на стёкла, и они крошатся под моими итальянскими ботинками.

Крошатся также, как вся моя жизнь. Вдребезги! На мелкие частички, которые уже точно нельзя склеить.

Кто я теперь? Без своей власти?

Без моей милой Канарейки, которая придавала мне сил и наполняла жизнь особым смыслом!?

Застываю перед зеркалом во всю стену. Долго пялюсь на своё отражение. Я не знаю мужчину, которого вижу. Он самозванец! Хочет влезть обратно на вершину и вернуть женщину, которая делала его счастливым. У него растрёпанные волосы с едва различимой сединой на висках, заплывшее от запойного пьянства лицо, шальные глаза. Он тот, кто не понимает чего хочет жизни. И я презираю его.

Я ненавижу того, кем стал!

Не смог удержать ни одну сферу жизни.

Потерял всё!

Оказался в аду.

И если нужно кому-то продать душу, чтобы вернуться обратно в размеренную жизнь, то я готов.

Набираю номер Эвелины.

— Стёпа, — с предыханием слышится из трубки. — Ты подумал над моим предложением?

— Ты знаешь, что мне больше не принадлежат даже акции? — ноздри трепещут, когда втягиваю горячий воздух.

— Я знаю всё. И я единственный человек, который сможет тебе помочь.

— Я согласен!

— Ты ещё не знаешь, что я попрошу взамен, — сквозь расстояние чувствую, как моя бывшая жена сейчас победно ликует.

— Мне всё равно. Я согласен.

— В восемь вечера в "Горизонте". Целую!

Закрываю глаза и сильно сжимаю челюсти. Слышу скрежет собственных зубов. Лютый и болезненный.

Перед уходом я ещё раз осматриваю своё отражение и битые стёкла бутылок, сверкающие от солнца и переливающиеся капельками алкоголя.

— Оксана, нужно вызвать клининг. Пусть уберутся в спальне! — бросаю на ходу.

— Степан Ефимович! Господин! — девушка бежит за мной и повисает на моей шее. — Я не хочу работать на другого работодателя! Я не останусь в корпорации, если вы всё же уйдёте!

Оксана плачет, вжимается лицом в мою грудь и пачкает тональным кремом белоснежную рубашку.

— Всё будет хорошо! — утешающе обнимаю её за плечи. — Я так просто не сдамся.

_37_

— Вероника-

Оставив Максимку с моей мамой, еду в "Горизонт". Всё ещё шокирована тем, что Люда смогла открыть собственный ресторан!

За короткий срок обустроить его. Найти работников.

— Привет, — встречает меня на входе. — Проходи прямо и направо, там раздевалка. Сцена уже готова, вся аппаратура настроена. Если что, то Игорь тебе поможет.

— Игорь? — удивлённо моргаю.

— Да. Это бармен, вон он, — Люда впопыхах указывает мне на молодого человека, несущего поднос с пустыми стаканами.

— Хорошо, поняла, — киваю и отхожу.

Люда встречает гостей с лучезарной улыбкой и сама провожает их за столик. Приятно за этим наблюдать, но у меня есть дела поважнее. Нужно привести себя в порядок перед выступлением, поэтому я почти сразу скрываюсь в раздевалке и переодеваюсь в чёрное обтягивающее платье с кружевами. Единственное, которое я забрала из дома Волкова, когда сбегала.

Решила, что все те роскошные наряды, которые муж купил мне, в новой жизни не понадобятся. Куда мне в них ходить? С Максимкой по двору гулять?

А это чёрное платье моё любимое, хоть и ценник у него был не заоблачный. Осматриваю себя в зеркало, поправляю волосы, наношу бальзам на потрескавшиеся от февральских морозов губы и улыбаюсь собственному отражению. Всё таки хорошо, что я додумалась это платье забрать с собой, уж очень оно классно на мне смотрится.

Выхожу в зал медленно, осматриваю занятые столики. Народ потихоньку подтягивается.

— Вероника, — Люда ловит меня за руку. — Только что забронировали последний столик!

— Это очень хорошо! — заражаюсь радостью и обнимаю подружку.

— Не верится, что у меня всё получилось! Ущипни меня! Это точно не сон?

— Не сон. Ты теперь бизнесвумен, поздравляю!

— Пока рано поздравлять. Нужно сделать "Горизонт" самым популярным рестораном в городе! — деловито выговаривает Белкина. — Ну ладно, пора начинать выступление.

Согласно киваю и подхожу к декорированной сцене. Проверяю микрофон, здороваюсь с посетителями. Заранее я подготовила для себя плейлисты с минусами известных песен, и теперь остаётся только включить их через ноутбук. Пока занята этим, Люда проводит за столик у окна ещё одну посетительницу.

А я включаю музыку и возвращаюсь к микрофону, поправляю подол платья и поднимаю взгляд.

Сердце сжимается с неистовой силой. Мне словно сильно ударили в живот, и мышцы сводит, рёбра ломаются, перед глазами цветные искры.

Мой муж стоит рядом со столиком у окна. Напротив него рыжеволосая девушка в красном платье. Я сразу узнаю её. Эвелина.

Его бывшая жена.

Волков смотрит на меня шокировано, не моргая. На его виске начинает трепыхаться та самая вена, которая всегда выдаёт его волнение.

Пропускаю вступление, а музыка всё продолжает играть на фоне. Все смотрят на меня с интересом, ждут, пока петь начну.

А меня парализовало негодованием и тревогой.

Неужели Стёпа вернулся к бывшей жене?

— Прошу прощения, — пикаю в микрофон и стремительными шагами спешу скрыться где-нибудь от пристальных взглядов.

Слёзы скопились на ресницах и готовы вот-вот пролиться.

Мне цветы отправляет с записками, а сам с бывшей встречается!

— Вероника, я не знала, что Волков будет здесь, — Людка залетает в раздевалку вслед за мной и тут же бросается меня утешать. — Если хочешь, то можешь отказаться от выступления. Я всё пойму! Главное, чтобы тебе было спокойно.

— Всё хорошо, — вытираю слёзы тыльной стороной ладони, стараясь не размазать по лицу тушь. — Я выступлю.