Страница 27 из 88
Следствие, суд и приговор по «делу» Н. И. Вавилова
В период пересмотра дела Н. И. Вавилова с целью его реабилитации в Прокуратуру СССР вызывались в качестве свидетелей ряд бывших сотрудников и коллег ученого для того, чтобы опровергнуть те нелепые обвинения, которые были выдвинуты против него в период следствия. Стали известны и имена людей, принимавших в 1940 году наиболее активное, хотя и чисто «техническое», участие в этом грязном деле.
Со стороны НКВД этим делом занимался уже упоминавшийся СН. Шунденко, в прошлом работник ВИРа, назначенный Т. Д. Лысенко на пост заместителя директора, несмотря на категорический протест Н. И. Вавилова.
Шунденко за короткий период работы в ВИРе создал настоящую антивавиловскую организацию, постоянно клеветал и писал доносы на работников института. Эта «деятельность» Шунденко была настолько явной, что во время работы уже упоминавшийся нами выездной сессии Областного бюро секции научных работников многие ораторы резко осудили подрывной провокационный стиль этого ставленника Лысенко и сам Н. И. Вавилов отметил его малограмотность и дезорганизующую роль.
На руководящую работу в органах НКВД Шунденко перешел (а фактически вернулся) незадолго перед арестом Н. И. Вавилова[23].
Стали известны и имена «экспертов», привлеченных в 1940–1941 годах для научного обоснования показаний против академика Н. И. Вавилова. Поскольку Н. И. Вавилов не признал в ходе следствия выдвигавшиеся против него обвинения[24], то для доказательства его «вредительской деятельности» и была привлечена комиссия «экспертов». Один из них, ныне покойный, академик ВАСХНИЛ проф И. В. Якушкин отличался исключительной угодливостью и подобострастием по отношению к Т. Д. Лысенко. В учебнике, написанном Якушкиным, имя Т. Д. Лысенко упоминается более 100 раз.
После 1954 года, когда началась массовая реабилитация жертв произвола, проф. Якушкина часто вызывали в органы следствия для удостоверения его подписей под доносами и актами о вредительстве невинно осужденных людей. Справедливости ради следует отметить, что, не выдержав такого испытания, Якушкин надолго слег и в конце концов скончался[25].
Другой «эксперт» — А. П. Водков отличался таким же угодничеством. В своем выступлении на августовской сессии ВАСХНИЛ в 1948 году он, в частности, заявил: «Новую агрономическую теорию создали наши советские ученые — академики Т. Д. Лысенко и В. Р. Вильямс. Их труды — это высшее достижение агрономической мысли, это величайший вклад в мировую науку. Недооценивать этого, товарищи, нельзя. Бедняками в науке нам нечего ходить; мы работаем в советских условиях, под руководством товарища Сталина, с такими новаторами в науке, как Мичурин, Вильямс, Лысенко».
Приговор Н. И. Вавилову был вынесен Военной Коллегией Верховного Суда (в составе 3 человек) 9 июля 1941 года, после заседания, которое продолжалось несколько минут. «Суд» признал Вавилова виновным по ряду пунктов 58-й статьи (принадлежность к заговору «правых», шпионаж в пользу Англии, руководство так называемой «Трудовой крестьянской партией», вредительство в сельском хозяйстве, связь с белоэмигрантами…) От всех этих обвинений Н. И. Вавилов отказался. Приговор — высшая мера наказания — смертная казнь. Первая апелляция была отклонена, вторая также. Приговор в исполнение, однако, не был приведен немедленно, вопреки обычаям тех времен. Очевидно, для его осуществления также требовалась высшая санкция[26].
Только через несколько месяцев, уже во время пребывания Н. И. Вавилова в Саратовской тюрьме, смертная казнь была заменена ему 10-летним заключением.
Однако немногим более года выдержал Н. И. Вавилов условия Саратовской тюрьмы. Он умер 26 января 1943 г. 2 сентября 1955 г. Верховным судом СССР Н. И. Вавилов был реабилитирован «за отсутствием состава преступления», и Президиум Академии наук в решении от 9 сентября 1955 г. восстановил его в списках «умерших» членов АН СССР.
Н. И. Вавилов в Саратовской тюрьме. Избрание Н. И. Вавилова почетным членом Королевского научного общества Великобритании. Смерть Н. И. Вавилова
В октябре 1941, когда немцы приблизились к Москве, заключенных стали отправлять в глубь страны. Н. И. Вавилова вместе с другими арестантами перевели в тюрьму г. Саратова[27].
О последнем, саратовском периоде жизни Н. И. Вавилова, проведенном им в заключении, известно пока немного. Мне пришлось услышать пересказ очевидца, ныне уже покойного, находившегося некоторый период времени в общей камере с Н. И. Вавиловым. По рассказу этого человека, Н. И. Вавилов был переведен в общую камеру уже в очень тяжелом состоянии с признаками дистрофии. Войдя, он представился: «Перед вами, говоря о прошлом, — академик Вавилов, а сейчас, по мнению следователей, дерьмо». Заключенные относились к Вавилову с глубочайшим уважением и, когда он уже не мог ходить, выносили его на прогулку на руках в надежде, что свежий воздух облегчит его состояние.
Жена Н. И. Вавилова эвакуировалась с сыном из Ленинграда и в 1942 году жила в Саратове всего в двух-трех километрах от тюрьмы, в которой умирал ее муж. Но органы НКВД скрыли от нее истинное место заключения Н. И. Вавилова, сообщив, что он находится в Москве[28].
В конце 1942 года академик Н. И. Вавилов, таинственно исчезнувший для ученых всего мира, был избран почетным иностранным членом Королевского научного общества Англии. Когда известие об этом событии достигло центральных органов НКВД, дело Н. И. Вавилова срочно затребовали для изучения. Однако было уже поздно. Жизнь медленно уходила из истощенного дистрофией организма. Н. И. Вавилов умер (согласно медицинскому заключению, от воспаления легких), и это была самая тяжелая утрата советской науки в период культа личности.
О пребывании Н. И. Вавилова в Саратовской тюрьме и о его бедственном состоянии узнал местный ученый профессор энтомологии Александр Андреевич Мегалов, знавший ученого с 1920 г., когда тот работал в Саратове. Профессор Мегалов решил помочь Н. И. Вавилову. Сначала передачи доходили по назначению, и коротенькая записка: «Спасибо Н. Вавилов» — до сих пор хранится как реликвия. Однако после третьего рейда Мегалову сообщили о том, что Н. И. Вавилова уже нет в Саратовской тюрьме.
Н. И. Вавилов, облик ученого и человека
Несмотря на то, что со дня смерти академика Вавилова — этого великого ученого-энциклопедиста, селекционера, генетика, растениевода, агронома, ботаника, географа-путешественника и государственного деятеля, создателя всемирно известного Института растениеводства, основателя и первого президента Всесоюзной академии сельскохозяйственных наук им. В. И Венина — прошло немало лет, его слава и популярность продолжают расти. В СССР и в США вышло многотомное издание его трудов. Только в последние годы в СССР и за рубежом опубликовано много воспоминаний о его жизни, деятельности, научных открытиях и беспримерных путешествиях. О характере этих воспоминаний можно судить по приводимым ниже отрывкам из очерка, опубликованного в 1960 г. известным ботаником, членом-корреспондентом АН СССР IIА. Барановым.
«Если бы меня спросили, — пишет ПА. Баранов, — что было самым характерным в Николае Ивановиче Вавилове, что больше всего запомнилось в его образе, я не задумываясь ответил бы: обаяние. Оно покоряло с первого рукопожатия, с первого слова знакомства. Оно источалось из его умных, ласковых, всегда блестевших глаз, из его своеобразного, слегка шепелявящего голоса, из простоты и душевности его обращения…
Обаяние Николая Ивановича не было мимолетным, временным, связанным с минутами его хорошего настроения, с творческим подъемом, с удачным решением той или иной задачи… Нет, оно было постоянным, редкостным даром, привлекавшим и радовавшим души людей, встречавшихся на его жизненном пути.
23
Примечание 1966 г.
Ряду людей как в период реабилитации Н. И. Вавилова, так и в совсем недавнее время удалось познакомиться с т. н. «делом» Н. И. Вавилова. В результате было точно установлено, что Шунденко Степан Николаевич действительно был руководителем сельхозотдела НКВД и возглавлял следствие по «делу» Вавилова. Непосредственным следователем, проводившим допросы, был некто Хват Александр Григорьевич.
24
Примечание 1967 г.
В течение 11 месяцев следствия Н. И. Вавилов вызывался на допросы около 400 раз.
25
Примечание 1967 г.
Писатель Марк Поповский, ознакомившийся в 1965 г. со следственным «делом» Н. И. Вавилова, в ряде публичных выступлений сообщил о письме И. В. Якушкина в Прокуратуру СССР в 1954 г., в котором он отказывается от своей экспертизы. Он пишет, что «экспертов» заставили подписать заранее подготовленный документ, что сам он после своего ареста в 1939 г. был завербован органами НКВД и лишь после этого освобожден. Поэтому, как Якушкин считает, он не мог быть независимым экспертом, т. е., по существу, был сотрудником НКВД. В своем заявлении он указывает, что остальные члены экспертной группы по «Делу» Вавилова также не были объективны. «Эксперт» Зубарев был сотрудником НКВД. «Эксперт» Мосолов был вице-президентом ВАСХНИЛ, заместителем Т. Д. Лысенко. «Эксперт» Чуенков был зам. наркома земледелия СССР. В период реабилитации все «эксперты» от своих выводов отказались, сообщив, что экспертная комиссия в полном составе никогда не собиралась и каждого «эксперта» обрабатывали поодиночке.
26
Примечание 1966 г.
Арест Н. И. Вавилова тоже требовал, по-видимому, решения самых высших инстанций и поэтому не может быть вменен в вину какому-либо одному человеку. Добивалось ареста Вавилова испытанным методом доносов немалое число людей и в течение длительного времени. Мы уже упоминали попытку Коля оклеветать его еще в 1931 г. В «Деле» Н. И. Вавилова было обнаружено много разных заявлений, обвинявших его во вредительстве, датированных широким диапазоном дат начиная с 1933 г. Фотокопия одного из таких доносов, написанного в 1938 г. Г. Н. Шлыковым, была прислана мне недавно из Ленинграда Н. И. Ивановым. Оригинал, подписанный Шлыковым, обнаружен в ленинградских партийных архивах. Небольшую выдержку из этого доноса я считаю целесообразным привести. Донос был направлен начальнику районного отдела НКВД.
Тов. Малинину
…Пока еще не уничтожены бандиты — Чернов, Яковлев, и Бауман, надо выяснить, что делали они в плоскости вредительства по организации сельскохозяйственной науки, опытных станций, постановки испытания и выведения новых сортов. Я все больше убеждаюсь, что тут могло быть разделение труда с Вавиловым, как с фактическим главой научно-исследовательского дела в стране в области растениеводства за все время после октябрьской революции. Не являлось ли внешне отрицательное отношение к нему прикрытием подлинного отношения как к сообщнику, — подлости и хитрости этих людей, как показывает процесс, нет предела. Просто трудно себе представить, чтобы реставраторы капитализма прошли мимо такой фигуры, как Вавилов, авторитетной в широких кругах агрономии, в особенности старой. Не допускаю мысли, чтобы он, как человек хорошо известных им правых убеждений, выходец, из среды миллионеров, не был приобщен к их организации. Он хорошо известен, как сужу по произведениям Бухарина и «правым»… Поэтому я и обращаюсь через Вас ко всей вашей системе принять меры к вскрытию обстоятельств, изложенных выше… В допросе Чернова не выяснена его практическая вредительская линия в отношении сельскохозяйственной науки. И это я считаю пробелом. На разоблачении этого рода вредительской деятельности мы могли бы, кроме того, ускорить процесс объединения в системе академии ВАСХНИЛ подлинно советских ученых.
7/III-38 Г. Шлыков
Эти заявления не служили, как мы видим, поводом для немедленного ареста, на что, естественно, рассчитывали доносчики по обычной практике тех времен. Однако эти заявления и не возвращались как клеветнические, что иногда практиковалось в 1938–1939 гг. Они накапливались. Арест готовился, но санкции на арест не было. В 1937–1938 гг. арест Вавилова вызвал бы весьма неблагоприятную реакцию за рубежом и бросил бы тень на все другие «процессы». И высшие власти это понимали. Но в конце 1940 г., когда вся Европа уже была объята пожаром второй мировой войны, арест Вавилова прошел сравнительно незамеченным..
27
Примечание 1967 г.
В Саратовской тюрьме Н. И. Вавилов был помещен в камеру смертников, которая находилась под землей и не имела окна. Смертники были лишены и прогулок. В камере Вавилов находился несколько месяцев и лишь летом 1942 г., после замены смертного приговора, переведен в общую камеру. По рассказу писателя М. Поповского, в «Деле» Вавилова хранится его письмо к наркому Берия. Судя по этому письму, Берия не дал санкции на приведение смертного приговора в исполнение. Более того, после приговора Вавилов был переведен во внутреннюю тюрьму НКВД и условия его содержания улучшились. Ему сообщили даже о возможности предоставления условий творческой работы, хотя официально приговор еще не был отменен. Нам кажется, что кратковременное улучшение условий содержания Вавилова в августе-сентяоре 1941 г. было связано с энергичными мерами, принимавшимися в этом направлении академиком Д. Н. Прянишниковым через жену Берия, которая работала в тот период (и вплоть до ареста Берия в 1953 г.) иа кафедре агрохимии Тимиразевской с/х академии и была ученицей Д. Н. Прянишникова.
28
Примечание 1966 г.
В 1965 г. мне удалось побеседовать с Виктором Константиновичем Тернопольским, главным бухгалтером ВАСХНИЛ. В 1938–1939 гг. он участвовал в финансовых ревизиях ВИРа и познакомился с Н. И. Вавиловым. В июне 1941 г. Тернопольский был арестован и содержался под следствием в одной тюрьме с Вавиловым. Его рассказ о событиях осени 1941 г. в московских тюрьмах позволяет сделать вывод, что неприведение в исполнение смертного приговора Вавилову было частично связано и с октябрьской паникой в Москве, вызванной наступлением немцев. 22 октября 1941 г. партия заключенных из московских тюрем в 7 специальных эшелонах была отправлена с Каланчевской платформы в Саратов. Путь до Саратова занял почти две недели. Директор Тимирязевской сельскохозяйственной академии проф. В. С. Немчинов также знал об эвакуации Вавилова в Саратов. По рассказу его жены, проезжая Саратов во время эвакуации в Среднюю Азию, Немчинов послал ее с продовольственной передачей для Вавилова, однако передача не были принята, а сам Немчинов получил строгое внушение. В. К. Тернопольский содержался в Саратове в той же тюрьме, в которой находился и Вавилов. Тюрьма была переполнена, в камерах для 1–2 человек находилось обычно по 10 заключенных.