Маг без диплома

Глава 3.3

Следователь налил из графина стакан воды, встал и протянул гоэте.

— Выпейте. И повремените с рыданиями, вы пока только обвиняемая, а не виновная. Держите носовой платок. — На стол лег сложенный треугольником кусочек батиста с монограммой. — Госпожа Тэр, возьмите, наконец, себя в руки!

Она вздрогнула от окрика, такого неожиданного на фоне общей бесстрастной речи, и чуть не разбила стакан. Осушила его мелкими глотками, промокнула глаза платком и вернула оба предмета Брагоньеру.

Пара глубоких вздохов, и Эллина смогла говорить, постаралась подробно воспроизвести события прошлой ночи. Следователь внимательно слушал, фиксируя показания на пронумерованных листах с печатью Следственного управления. По выражению его лица сложно было понять, что он думает, как относится к обвиняемой.

Когда Эллина замолчала, ей пришлось выдержать еще одну пытку пристальным взглядом. Создавалось впечатление, словно Брагоньер проверял, солгала ли она.

На несколько минут в кабинете воцарилось молчание.

Гоэта то сжимала, то разжимала пальцы. Стул казался жестким, тишина давила. Полная противоположность ей, Брагоньер спокойно писал, делал пометки красным карандашом, подчеркивая фразы и отдельные слова. Наконец, он выпрямился, откинулся на спинку кресла и продолжил допрос.

Следователь не сомневался, Эллина кое-что утаила, и пытался вытянуть всю правду. Многие его вопросы ставили гоэту в тупик. Особенно Брагоньера интересовали умения гоэты, отношения с темными (разумеется, он знал о некроманте), детальное расписание праздника и, разумеется, наличие у обвиняемой алиби. Таковым Эллина не располагала. Единственным косвенным подтверждением ее невиновности стало бы точное установление времени смерти жертвы, но, увы, подобное невозможно. Час, полчаса, но с точностью до минуты.

— Плохо, очень плохо, госпожа Тэр, — покачал головой Брагоньер. — Все против вас, есть только одно «но» — вы низший маг и даже теоретически не способны совершить столь изощренное преступление. Весомый аргумент, но как поступить с письмом? В нем черным по белому сказано, обеих девушек убили вы. И если бы только сказано — логично объяснено. Вы ведь не отрицаете знакомства с некромантом? — Эллина вздохнула. — Прекрасно, — довольно продолжил соэр. — Некромант, как известно, манипулирует жизненной энергией, вызывает различных существ, мог научить. Судя по вам, конечно, не скажешь. — Никогда еще гоэта так не радовалась завуалированному оскорблению. — Способности средние, я видел вас за работой — много лишних, ненужных движений, берете не знаниями, а сноровкой. Но, кто знает, темные часто маскируются, притворяются неумехами. Тест на магические способности покажет, что правда, а что ложь. Словом, проведете ночь в камере, возможно, не одну. До выяснения обстоятельств.

Он встал, приоткрыл дверь и крикнул солдатам:

— Можете уводить. Предписания заберете у секретаря.

Эллина с мольбой смотрела на Брагоньера, клятвенно заверяла в своей невиновности, предлагала немедленно пройти проверку перед ликом богов, но следователь не слушал. Создавалось впечатление, будто вместо гоэты пустое место.

Солдаты взяли арестованную под руки и насильно вывели в коридор.

— Молчи, если не хочешь в общую камеру! — прикрикнул один, устав слушать завывания.

Женщина вздрогнула и умолкла. Лучше одной, чем с уголовниками.

Ничего, все прояснится, ее обязательно освободят, извинятся. Тот же Главный следователь — умный мужчина и быстро осознает свою ошибку. Подумаешь, донос, кто же им верит!

Пока Эллина ждала в коридоре, второй конвоир забрал сопроводительные бумаги.

Во дворе ждала знакомая закрытая повозка — черный служебный возок Следственного управления

Гоэту определили в одиночную камеру, накормили супом с куском хлеба и оставили наедине со своими мыслями.

Эллина сжалась в комок на узкой койке, пытаясь понять, кто и за что так ее подставил. Ведь кто-то написал донос, обвинил ее…

Да, она знакома с некромантом, тем самым, с которым свела первая работа. Допустим, гоэта повела себя не слишком корректно для выпускницы училища, но, с другой стороны, юность, наивность. Заодно, Эллина проверила один из слухов о темных, научилась общаться с ними. Опыт всегда полезен, да и с точки зрения уже тридцатичетырехлетней госпожи Тэр ничего плохого не произошло. Подумаешь, завязала личные отношения!

Кто только вообразил, что Малис чему-то учил. Нелепо! Он секретами мастерства не делился бы даже с дипломированным магом, не то, что с какой-то девчонкой-недоучкой, просто помог и то, на него надавили.

Темные ни с кем о магии не говорят. Эллина никогда не слышала, чтобы они заводили учеников. Может, только детям какие-то знания передавали и то вряд ли — слишком индивидуалисты.

Обвинение в двойном убийстве. Мотив, зачем ей убивать? Да и как, если даже следователь невысокого мнения о ее способностях. Если только с сообщником.

Бред, все равно бред, неужели они этого не понимают?!

Ханна уже умерла, когда Эллина ее нашла, умерла давно, раз слетелись вороны, а труп успел остыть. У нее есть свидетели: хозяин постоялого двора, его посетители, люди, которых она встретила на дороге, — они подтвердят, гоэта находилась совсем в другом месте во время убийства. Пусть заново допросят Гланера — он побывал там раньше, наверняка знал больше. Друг подтвердит, они оба видели труп, а Эллина заезжала в гарнизонный пост. С чего бы убийце торопиться сообщить о собственноручно совершенном преступлении? Правильно, потому что гоэта не убивала.

Итак, с первым случаем ясно, но вот вторая смерть… Эллина действительно оказалась рядом в момент гибели девушки. И странное нечто почувствовала только она, придать весомости бессвязному рассказу некому. Кто поручится, что гоэта не солгала о мареве, чтобы пустить следствие по ложному следу? Вела себя подозрительно, топталась возле жертвы, трогала труп. Без свидетелей, одна, на темной ночной улице.

Эллина всхлипнула при мысли о пытках и грядущем тесте на магические способности. Он — не банальное испытание, вроде того, которое она проходила при поступлении в училище. Во время нее проверили, есть ли зачатки дара, и, если да, какая стихия ему покровительствует. Процедура тестирования иная. Гоэта слышала, она болезненна и длится несколько часов. По сути, та же пытка, во время которой особо обученный специалист копается в голове, заставляет реагировать на череду раздражителей, многие из которых причиняют боль. К примеру, подносит к руке свечу — разумеется, если можешь, ты пытаешься ее погасить, а если нет, молчаливо терпишь.

Испытания чередуют, некоторые повторяются, чтобы проверяемый не мог заранее продумать реакцию, расслабился, решил, все позади, и выдал себя.

Оставалось надеяться на милосердие следствия, вдруг ограничатся процедурой досмотра ауры. Тоже неприятно: ее обследуют на подлинность, — зато быстрее и без риска телесных повреждений.

Эллина попыталась собраться, продумать линию защиты, но накатили эмоции, а вместе с ними беспомощность. Она тихо всхлипывала, представляя свою незавидную участь. Ничего, когда никто не видит, можно быть слабой. На людях нельзя, только, увы, не всегда получается, хотя гоэта старалась.

Беспомощная — значит, беззащитная. Беззащитная — не стоящая уважения. Не стоящая уважения — безработная. Простая цепочка. Есть и другая: беспомощная — легкая добыча. Именно поэтому Эллина всегда пыталась побороть слабости, всегда и везде представать спокойной и все умеющей.