Маг без диплома

Глава 3. Жертва

В тот день Эллина хотела выглядеть привлекательной. Она полчаса отмокала в ванне, красилась, душилась, выбирала наряды — словом, занималась тем, на что обычно не хватало времени. Посторонний решил бы: собиралась на свидание, но гоэта прихорашивалась на день рождения подруги. Та праздновала его в одном из лучших ресторанов Сатии.

Безусловно, Анабель преуспела в жизни намного больше Эллины, даром учились вместе, но в отличие от Гланера, она не жаждала поступить в университет. Бель хватало полученных знаний, тем более она давно не нуждалась в заказах.

С Первым префектом Сатии, графом Алешанским, Анабель случайно познакомилась после окончания училища, когда вторично продлевала лицензию. Только вступивший в должность чиновник пожелал взглянуть на тех, к кому местные жители обращались за мелкой магической и лечебной помощью, — проще говоря, заглянул на часок во время объезда в Лицензионную контору. Там, уже уходя, наткнулся на Анабель. Девушка ему понравилась, оказалась приветливой и разговорчивой, за что в награду получила продление лицензии без экзамена и бюрократических проволочек. Взамен она оставила графскому слуге свой адрес.

Алешанский пригласил Анабель на обед, затем — на ужин, плавно перетекший в завтрак в графском особняке. С тех пор, если гоэта и сдавала какие-то экзамены, то исключительно в спальне префекта. Экзаменатор, судя по всему, остался доволен, Анабель — тоже.

В роли графской любовницы ее устраивало практически все, кроме, пожалуй, двух абортов, которые пришлось сделать за прошедшие десять лет. «Что поделаешь, — вздыхала она, — мы оказались в такой глуши, ничего не приготовишь, а отказать язык не повернулся. Да и не все так страшно: сходила к врачу, выпила бутылочку, денек полежала, и снова здорова. Теймас обещал, если вновь забеременею, рожу, только я не хочу сейчас ребенка, так, годика через три. Папочка капиталец в банк положит, особнячок на меня перепишет. А пока я еще погуляю».

Граф был женат, но Анабель не волновали подобные мелочи. Его жену она знала, собственно, помолвка и бракосочетание состоялись через год после знакомства гоэты с высоким покровителем. Графиню Бель ни в дырявый медяк не ставила — «бледная немощь, крольчиха с титулом», а детям любовника иногда передавала леденцы. Их у него четверо: три девочки и мальчик. Судя по всему, прибавления в семействе Алешанских больше не предвиделось: спальня супруги графа давно не прельщала. Да и зачем — наследник рожден, а как женщину он жену никогда не воспринимал. То ли дело любовница.

Анабель не стремилась совершенствоваться в профессии и сорила деньгами в лучших заведениях города. Вот Эллине и пришлось расстараться: в ресторане мог оказаться кто-то из дворян, даже сам Алешанский. Разумеется, гоэта не собиралась отбивать любовника у подруги — да и нечем, Бель потрясающая красавица и умница, — а вот полезные знакомства завязать можно.

Влиятельный покровитель — мечта, но, увы, все ее общение с представителями знати максимум ограничивались однократным интересом к цвету нижнего белья. Обычно кивком головы не удостаивали, хотя среди дворян, с которыми Эллину сводила судьба, не нашлось ни одного родовитого.

Анабель заказала отдельный кабинет, задрапированный по ее желанию переливчатым шелком.

В дальний угол небрежно задвинута огромная корзина роз.

Новорожденная сидела во главе стола и с улыбкой принимала поздравления и подарки. Одна, без любовника: он опаздывал.

Компания не чисто женская. Двоих мужчин Эллина знала — тоже гоэты, еще одного — нет, сразу видно, не из их круга. Чуть позже обещал подойти Гланер, то ли в шутку, то ли всерьез попросивший оставить за ним первый танец. Он познакомился с Анабель через Эллину — не могли ее друзья не общаться

Вручив подарок, гоэта заняла свое место, бросая заинтригованные взгляды на незнакомого кавалера. Подруга представила их друг другу. Чутье не подвело — барон.

— У него всего один недостаток, дорогая моя, — шутя, добавила Бель. — Думаю, ты уже догадалась, какой.

Ясно, занят. Ладно, она и не планировала личных отношений, сугубо деловые, им ни жена, ни любовница не помешают.

— Боюсь, недостатки барона Баргейского меня не волнуют, не в обиду ему сказано, — улыбнулась Эллина, смягчив резкость слов. — Гораздо интереснее услышать историю вашего знакомства.

— Это скучно и банально, дорогая, он сам тебе расскажет.

Наклонившись, Анабель, на миг став серьезной, на «мертвом» языке сочувственно спросила:

— А у тебя все так же? Никого?

— Никого, — апатично подтвердила гоэта. — Времени нет, одна работа. Ты же знаешь, я серая суетливая мышка, — она рассмеялась и сделала глоток золотистого вина. — Да и как-то никто не прельщает.

— Потому что ты не с теми общаешься. Уж прости, но гоэты, аптекари, лавочники — низший сорт.

— Не в деньгах дело, а в человеке, — огрызнулась Эллина. — Позволь мне самой решать, что мое, а что нет.

— Разумеется, дорогая, — мурлыкнула хозяйка вечера. — Прости, если задела за больное. Не бойся, знакомить ни с кем не стану — ты взрослая девочка.

А ведь Анабель права — последние серьезные отношения закончились три с половиной года назад. С заказчиком. Симпатичным, состоятельным, между прочим, хоть и не дворянином, но служившим в префектуре. Увы, не сложилось! С тех пор — никого. Да и Эллина не стремилась обзавестись поклонником: с любовью теряешь деньги. Гоэтов много, нужно постоянно о себе напоминать.

Наконец явились опоздавшие мужчины.

Гланер почтительно пропустил графа Алешанского и важно переброситься с ним парой слов. Впрочем, он не из такой семьи, как Эллина, аристократы не смотрят на него сверху вниз, хотя и ровней не считают. Мужчины, подобные Гланеру, служат у них помощниками и секретарями, а то и вовсе становятся сослуживцами. Он ведь не простолюдин, а выходец из той части второго сословия, которая граничит с первым. Гланер рассказывал, некогда его предки владели дворянским достоинством, но потом волей судьбы превратились в мещан. В былые времена обнищавшие дворяне часто обменивали титул на деньги. Наверное, прадеды Гланера поступили так же, зато теперь у его отца личное дворянство и весь городок под ногой— он председатель суда.

За столом неспешно текли разговоры, сводившиеся к обмену последними новостями и сплетнями и прославлению виновницы торжества. Потом, как и обещала, Анабель начались танцы. Гостей развлекали специально приглашенные музыканты.

Компания угомонилась к полуночи, когда граф Алешанский увез подвыпившую любовницу. Кое-кто остался в ресторане — он, как и все подобные заведения, закрывался поздно, — кто-то продолжил веселье в заведениях иного порядка, кто-то засобирался домой.

Гланер порывался проводить Эллину, но та отказалась, напомнив о дежурстве у одного подозрительного торговца. Он решил, будто в лавке завелось потустороннее существо. Гоэт за выпивкой успел позабыть о работе, за которую уже взял задаток, и, похоже, слова подруги его не обрадовали. Оно и понятно: кому захочется тащиться через весь город, прятаться за прилавком, прислушиваться к звукам и присматриваться к теням вместо того, чтобы приятно закончить день в мягкой постели? Но договор есть договор, его нужно выполнять.

— Дай, хоть до Яшмовой провожу, — подавая Эллине пальто, настаивал друг — Там до нашего квартала рукой подать, быстрым шагом минут за двадцать. А еще лучше я экипаж найму.