Небесный берег

Лицо у нее стало бесстрастным.

Он потянулся к ней, коснулся руки, но Лиара никак не отреагировала.

– Я серьезно, Лиа. У меня в мыслях не было делать тебе больно… – продолжал Нэйтан.

Он больше не был уверен в своем желании создать с Лиарой семью. Он не хотел детей-магов. Но еще больше он не хотел потерять ее в самый неопределенный момент своей жизни, а потому…

Нэйтан подался вперед и, притянув к себе, обнял. Лиара не сопротивлялась. Она точно знала, что больше никогда не сможет доверять ему так же, как было до. До его слов, до лаборатории, до того, как она узнала, что обладает магией. Лиара не могла с точностью сказать, готова ли полностью отвернуться от Нэйтана – как ни крути, а он был огромной и крайне важной частью ее жизни, – но была уверена, что они не проведут всю жизнь вместе, даже оказавшись в другой стране.

Она обняла в ответ.

– Ничего. Нам нужно собрать вещи, – слабо, неуверенно улыбнулась Лиара. Ей все еще было тяжело долго стоять на ногах. – Где Айлей и Дакота?

– Скоро вернутся. Сказали, что им нужно уладить некоторые организационные моменты нашего побега, – запнувшись, ответил Нэйтан.

– Прости, – отстранившись от него, сказала Лиара. – Я правда никого не хотела ранить.

– Знаю.

Айлей и Дакота вернулись меньше чем через час, сообщив, что завтра к ночи они отправятся на границу с Индаррой. Подготовка уже подошла к концу. Им придется пересечь дремучий лес, разделивший Форту и Индарру много веков назад. Тогда началась Первая Великая война между магами и обычными людьми, не желающими жить на одной территории с «чудовищами». Война толком ни к чему не привела: одна страна разделилась на две державы, заключившие хрупкий мир. Большинство магов остались на территории свободной Индарры. Тем, кому не повезло оказаться в диктаторской Форте, пришлось подчиниться новым законам.

Маги природы Индарры воздвигли огромный лес между странами в надежде защититься от солдат. Мелкие стычки продолжались недолгое время, но впоследствии страны стали сохранять нейтралитет в отношении друг друга. Лес являлся гарантом безопасности для обоих государств: он никому не принадлежал.

Дакота быстро ввела Лиару и Нэйтана в курс дела.

Нэйтан слушал краем уха, чувствуя, как все естество кричит о неправильности происходящего. Но он не мог понять, в чем заключается неправильность.

Лиара иногда задавала уточняющие вопросы. Развязали войну предки короля Иоганна? Да. Они сразу хотели устроить массовый геноцид? Нет. Они хотели подчинить всех магов и присвоить себе их силу? Частично да. В чем заключалась первопричина?

– В равноправии, – ответила Дакота. – Некоторые люди стали чувствовать себя… неуютно. Им казалось, что маги их ущемляют… Я не знаю подробностей, не знаю, как было на самом деле, так как многие книги и трактаты уничтожены. Новая правда писалась под диктовку предков короля Иоганна, когда к власти пришла династия Селтов.

– А кто был до? – вдруг вклинился в разговор Нэйтан.

– Династия Рагнарсонов. В Форте о ней не говорят, и существование этой семьи вычеркнуто из всех учебников истории. Найти информацию о них едва ли возможно. Мы знаем о Рагнарсонах от индаррцев, помогающих перевозить беженцев, – пояснила Дакота. – Вроде бы королева Индарры Иветта Ривви имеет какое-то отношение к династии Рагнарсонов, но я не уверена… – задумалась Дакота.

На том их разговор закончился.

Лиара коротко извинилась перед Айлеем, но он убедил, что ее вины в ранениях нет и быть не может. Она как-то странно пожала плечами, помня взгляд Нэйтана, но сделала вид, что поверила. Сослалась на усталость и попросила разрешения уйти спать. Солнце зашло за горизонт.

А на следующий день явились они.

– Четыре дня?! – заорал Кахир Веласкес.

Ирмтон Пини стоял в дверях, вымотанный, уставший и жаждущий лечь спать. Он не смыкал глаз уже сутки. Битва у дома мистера Эрвина Фрейра закончилась еще ночью, но отдохнуть ему не удалось: нужно было следить, чтобы все убрали, отправить самого мистера Фрейра в тюрьму, побеседовать с ним, разузнать то, чего он еще не знал. Написать отчет и принести фельдмаршалу Кахиру Веласкесу. Время уже близилось к вечеру. Ирмтон серьезно кивнул.

Фельдмаршал Веласкес схватил со стола первый попавшийся предмет и швырнул в Ирмтона. Промахнулся.

– Да ты с ума сошел! За четыре дня они поднимут на воздух весь город, если не всю страну! Демон бы тебя побрал, безмозглый ты идиот! – не унимался Кахир Веласкес.

– При всем уважении, – утомленно ответил Ирмтон Пини, – но я знаю их лучше вас. Солнечная Принцесса не бросит своего обожаемого отца. Но я не мог дать им меньше времени, потому что Кровавый Император психически неуравновешен. Дай я им один или два дня, и он бы убил остальных, включая меня. И тогда мы бы точно их не увидели. А сейчас, фельдмаршал Веласкес, нам нужно набраться немного терпения. Я уверен, что через три, максимум четыре дня они явятся сами. По крайней мере, трое из них точно. А двух других без основной тройки поймать будет проще простого. А теперь разрешите идти, я слишком устал.

– Да уж лучше бы он убил тебя… – прошипел фельдмаршал Кахир Веласкес. – Алана дала адрес, куда отправила их. Эта сучка посмела им помочь, чтоб ее! Я отправлю солдат за ними. В отличие от вас, Ирмтон, я понимаю, что ваши действия грозят нам полным провалом, за который я бы ответил головой. А теперь пошел вон!

Ирмтон Пини не ответил, кивнул и вышел. Кто он такой, чтобы спорить с главнокомандующим армии Форты.

Кахир Веласкес немного успокоился, когда остался один, задумался. План Ирмтона Пини выглядел безопасным. Им не надо было рисковать солдатами, да и Ирмтон был прав: он знал их лучше Кахира, разбирался в ходе их мыслей, в их желаниях.

Он окончательно успокоился. Ему тоже следовало немного отдохнуть, а уже после – принимать решение.

У фельдмаршала Кахира Веласкеса не было права на ошибку.

Иначе полетит его голова.

Глава 23. На пути к новой жизни

Отойдя на приличное расстояние от Партума, все немного успокоились. Никто, включая Герсия, до конца не понимал, как именно работает магия разума и в какой момент охранники осознали бы, что с ними сотворили.

– Каково это – подчинить кого-то себе? – спросил Эверлинг так внезапно, что все остановились.

Все, кроме него.

Герсий не имел никакого желания обсуждать свои чувства и свою магию, тем более после безумной ночи, когда они чудом остались живы. Он махнул рукой вперед, негласно прося замять разговор и идти дальше. Эверлинг не настаивал, остальные – тем более.

Прежде чем он ответил, прошло несколько долгих минут. Идя впереди всех, он обернулся на Эверлинга. Они с Эванжелиной держались друг за друга, как и всегда. Герсий слабо улыбнулся: они были похожи внешне и действительно напоминали брата и сестру, но по чистой случайности принадлежали к разным слоям населения и никогда бы не встретились, если бы не арена.

– Магия разума – такая же магия, как и любая другая, – глухо ответил Герсий.

Эверлинг фыркнул:

– Ты сам-то в это веришь?

Герсий не верил. Но Эверлингу об этом знать было необязательно.

Остановок они не делали. Была уже середина дня, когда они дошли до Рахту. В чем-то он напоминал большую деревню. Прошли спокойно, Герсий подчинил полусонного-полупьяного дежурного, и посмотрел на карту, Эверлинг заглянул ему через плечо.

Найти нужный дом не было проблемой. Уставшие, вымотанные и готовые рухнуть в любой момент прямо там, где стояли, они зашли в открытые ворота.

С виду здание не выделялось, такое же непримечательное, как и все в Рахту.

Джодера сжала руку брата и улыбнулась. А потом обогнала всех и мягко отодвинула застывших у дверей Герсия и Эверлинга. Эванжелина рассматривала окна на первом этаже, но шторы оказались задвинуты. Джодера несколько раз позвонила в колокольчик, висевший у двери: назойливо, громко и немного раздражающе.