Небесный берег

Дакота прислушалась: раз не могла увидеть, она пыталась услышать. Легкий ветерок, редкие сверчки и чье-то быстрое, тяжелое дыхание. Откуда оно доносилось, Дакота не разобрала; просто пошла вперед, надеясь, что, кроме нее, волков и кого-то напуганного, здесь больше никто не водится.

Звуки затихли, волки бесшумно следовали за ней. Дакота всматривалась в темноту, оглядывалась по сторонам до тех пор, пока не приметила небольшое светлое пятно – волосы Лиары, короткие, волнистые, но даже в темноте слишком светлые, чтобы остаться незамеченными.

Она поспешила к ней, сжавшейся около дерева и густых кустов. Лиара смотрела на Дакоту загнанным зверем, вся дрожала и тихо плакала. Из горла вырвался то ли стон, то ли вой, Лиара зажала себе рот ладонями. Дакота опустилась на колени и потянула руки, медленно, аккуратно, словно боясь спугнуть Лиару, боясь навредить.

– Нет, – сквозь плач и сжатые зубы простонала Лиара и отодвинулась назад, оказавшись закрытой ветками.

Шиповник расцарапал ей лицо, несильно и небольно. Лиара всхлипнула. В любой момент она могла навредить Дакоте, любому, кто к ней приближался, и только диких зверей она не боялась. Волки внушали уверенность и спокойствие, но сейчас, в момент, когда в голове все перемешалось, а ясность сознания испарилась, будто никогда ее и не бывало, Лиара не знала, что творит. В голове было пусто, ни одной мысли, за которую можно зацепиться.

Она вскинула руки перед собой, мысленно выстраивая между собой и Дакотой стену, и повторяла про себя: «Не навреди ей, только не навреди ей!»

Дакота зашептала:

– Тише, дорогая, тише, все в порядке. Не бойся. Я не сделаю тебе больно.

– Знаю, – глубоко вдохнув, выпалила Лиара.

Голос так дрожал, что в любой момент мог сорваться на рыдания. Слезы безостановочно текли из глаз. Дрожь усилилась, стоило Дакоте подползти чуть ближе. Уж лучше иглы шиповника, чем смерть женщины, которая ее спасла, – так подумала Лиара, когда рука Дакоты оказалась совсем близко.

– Позволь мне… – Дакота коснулась ее щеки, вытерла слезу и убрала волосы за ухо.

– Уходите… – тихо провыла Лиара.

Волки улеглись рядом, один заскулил.

– Без тебя я никуда не уйду, – спокойно говорила Дакота и гладила Лиару по голове. – Тебе нужно успокоиться. Ты в безопасности. Айлей и Нэйтан сейчас должны быть в вашем приюте. Я думаю, они уже добрались. Мы договорились встретиться там. Но сначала тебе нужно успокоиться, дорогая.

Дакота продолжала говорить, тихо, монотонно, так чтобы Лиара хоть немного пришла в себя и начала нормально дышать. Она повторяла одни и те же вещи – вовсе не потому, что Лиара не слышала, а потому, что это помогало девушке сосредоточиться на ее голосе и взять себя в руки.

Волки терпеливо ждали.

Когда Лиара перестала дрожать и дергаться от каждого движения, Дакота подсела еще ближе и приобняла ее за плечи.

– Кто я такая? – шепнула Лиара, втайне надеясь, что ее не услышат.

Но Дакота слабо улыбнулась и погладила ее по плечу. Мягко притянула к себе, и Лиара невольно положила голову ей на плечо. Лес вдруг замолчал. Две магички природы, две женщины, говорящие с животными, вдруг подчинили себе необъятный, беспросветный лес.

Волки подползли к ним и улеглись с двух сторон, как стражи, готовые в любой момент броситься на их защиту. Но Лиара больше не хотела их заступничества, страшась вновь увидеть, как, оберегая ее, волки погибнут.

– Ты – это ты, – так же тихо ответила Дакота. – Неужели нужно какое-то определение?

– Я не об этом, – ответила Лиара, и голос прозвучал уже более уверенно.

Подняв голову, она решительно посмотрела на Дакоту.

– Кто я такая? Какой магией владею? И почему… почему я не могу… не понимаю как. Я не хотела их убивать, не хотела им вредить. Я просто… Они убили его. Пристрелили, вот так просто. Зачем? Почему… Как я это сделала? Я не… Не понимаю, что со мной! Такого никогда не было, слышите? Я никогда не владела магией, воспитательница Фрайда подтвердит это! Она скажет вам, что я никогда… никогда не была… – Лиара снова начала плакать.

Дакота вновь притянула ее к себе, но Лиара вырвалась. Начиналась истерика. Глаза заволокло слезами, она не могла больше себя контролировать. Несвязно продолжала говорить, заливаясь слезами. Лиара закрыла лицо и разрыдалась в голос, больше не в состоянии вымолвить ни слова.

Волки тихо заскулили вместе с ней. Сверчки вновь запели, жуткая лесная тишина вдруг резко прекратилась – так же резко, как и началась. Сильный порыв ветра наверняка сбил бы обеих с ног, если бы они стояли, но так Дакота всего лишь снова притянула Лиару к себе. Она не сопротивлялась. Не имея сил больше ни говорить, ни вырываться, Лиара просто плакала так громко и протяжно, что у Дакоты невольно сжималось сердце.

Она за свои сорок с лишним лет помогла многим, но таких рыданий не слышала никогда.

Покачивая Лиару, как маленькую, она гладила ее по волосам и шептала на ухо успокаивающие слова, обещала, что все будет хорошо, что она научится всему и обязательно поймет, как использовать силу. Что совершенно не нужно переживать из-за того, что она теперь магичка. Что Нэйтану она нужна любой, а им с Айлеем абсолютно все равно, владела она магией раньше или нет.

Дакота шептала многое не для того, чтобы Лиара перестала плакать, а для того, чтобы наконец поняла: она не одна.

А еще для своего собственного успокоения.

Дакота поцеловала Лиару в макушку.

Один волк положил голову на колени Лиаре, второй – на колени Дакоте. И Лиара не удержалась от слабой улыбки сквозь рыдания, а после положила ладонь зверю на лоб.

Волки были верными союзниками и преданными друзьями.

Жаль, они были бессильны против людей с ружьями.

Она ахнула и пошатнулась, увидев на пороге мальчика, которого вырастила и который пропал два года назад. Полная женщина с округлыми чертами лица и добрыми глазами стояла как вкопанная и удивленно смотрела на Нэйтана, не моргая. Она то открывала, то закрывала рот, хотела что-то сказать, но слова застряли в горле, не желая выбираться наружу. Большие карие глаза наполнились слезами.

Нэйтан испугался. Он всегда боялся, когда люди начинали плакать. Первое время в лаборатории он сходил с ума от слез Лиары и незнакомых людей. Он цепенел, переставал дышать и больше всего на свете желал исчезнуть.

– Только не плачьте! – выпалил Нэйтан прежде, чем успел подумать.

Фрайда все же расплакалась, стоило Нэйтану заговорить, и кинулась его обнимать.

Айлей молча стоял в стороне, давая им время поприветствовать друг друга без лишних расспросов и недоумения.

Обнимались они долго, и Айлей уже был готов тактично дать о себе знать – поднес руку к лицу, чтобы кашлянуть, но тут услышал голос Фрайды:

– Добрый вечер.

Она вытерла слезы и немного нервно улыбнулась. Пропавшие без вести дети возвращались не каждый день, и внутри она дрожала от эмоций и нетерпения узнать, что произошло.

– Меня зовут Фрайда. Вы можете пройти внутрь.

Она жестом позвала за собой. Нэйтан растерянно обернулся на Айлея и зашел в до боли знакомый дом.

Дети сидели в кухне за столом и лениво ужинали, то и дело поворачиваясь к выходу. Интерес усиливался с каждой минутой: гости к ним приходили редко, тем более в такой час. Когда в кухню зашла Фрайда, а следом за ней Нэйтан, кто-то выронил ложку, кто-то вскочил со стула, а кто-то просто ахнул.

Айлей топтался сзади, не торопясь заходить, но, когда Нэйтан снова к нему повернулся, ища поддержки, подошел ближе и с улыбкой помахал детям рукой в знак приветствия. Двое мальчишек лет десяти удивленно с ним поздоровались, но остальные промолчали.

– Нэйтан?.. – ошарашенно позвала его девочка с двумя косичками.

Ее звали Моника, ей было уже двенадцать лет, и она обожала Нэйтана и Лиару.

Фрайда не знала, что говорить и как объяснить внезапное появление Нэйтана с незнакомым мужчиной. Не рисковала что-то спрашивать сама, вообще едва ли могла нормально думать.