Небесный берег

Эверлинг больно пихнул его локтем в бок.

– Она не врет. И вредить нам не хочет. Она действительно готова помочь, – отчеканил Герсий.

Сосредоточившись на эмоциональном состоянии Селестины, он перестал замечать остальной шум окружающего мира.

Сердце Селестины билось размеренно и спокойно, да и она сама всем видом источала безмятежность. Он чувствовал ее, как морской бриз в солнечный день, хотя никогда не был у моря. Или как птицу, летящую над лесом на рассвете, когда все еще спят и никто не может потревожить ее внутренний покой.

Герсий хотел навсегда остаться в этом состоянии, но Эверлинг схватил его под локоть и притянул к себе. Сердце Герсия застучало быстрее. Он упорно смотрел на Селестину.

– Откуда столько уверенности? Ты видишь ее впервые, – зло прошипел Эверлинг ему на ухо.

– Линг, разве я хоть раз ошибался? – одними губами произнес Герсий.

Селестина терпеливо ждала, пока они разберутся, и тактично не вмешивалась.

Эверлинг покачал головой. Внутри поселилось знакомое желание сделать Герсию больно. Этим порывам Эверлинг не всегда мог противиться, но в тот момент, когда их жизни зависели от пожилой женщины и от эмпатии Герсия, он понимал бессмысленность своих чувств.

Герсий резко выдернул руку из цепкой хватки. Испытывать его эмоции было невыносимо. Всегда. Чувства Эверлинга были для него губительнее, чем чувства всех встретившихся им за сегодня людей.

– Хорошо, – наконец согласился Эверлинг. – Но не думай, что без магии я не смогу тебя убить.

Селестина подняла руки в примирительном жесте. Улыбка у нее стала грустной.

– Идемте, – позвал Герсий, и все трое направились к месту, где остались Эванжелина, Джодера и Джейлей.

Селестина остановилась чуть поодаль, давая Эверлингу и Герсию возможность все объяснить. Она наблюдала, как парни негромко говорят по очереди, как девушка с рыжими волосами выглядывает из-за плеча Эверлинга и смотрит на нее и как похожие друг на друга смуглые парень с девушкой неуверенно пятятся.

Решение помочь им пришло к ней сразу, едва до нее дошел обрывочный слух от соседки. Ни на секунду не задумываясь, она вышла на улицу в надежде найти беглецов, хоть головой понимала, что шансы минимальные. И все же ей повезло.

Эванжелина подошла к Селестине первой, протянула ей руку.

– Меня зовут Эва. Мы очень благодарны вам за помощь, но позвольте узнать… – она запнулась. – Зачем вам это? Если кто-то узнает, вас ведь…

Эванжелина не смогла заставить себя договорить.

– Милая, я не боюсь умереть. Мне уже слишком много лет, чтобы я боялась солдат и короля, – мягко проговорила Селестина. – Мой внук был магом. Его у меня забрали несколько лет назад, – добавила она, взяв руку Эванжелины в свою и бросив незаметный взгляд на Эверлинга.

Селестина погладила тыльную сторону ее ладони, а после одобрительно сжала. Эванжелина сочувственно кивнула, но ничего не сказала. Эверлинг и Герсий подошли ближе. Последними были Джейлей и Джодера.

Дом Селестины Рейнольдс располагался недалеко от Площади Алого Солнца. Она жила в богатом районе, где по большей части стояли дома знати либо находились элитные магазины и фирмы. Ее дом выделялся на фоне роскошных построек, он был меньше размером и окрашен в яркие цвета – красный, желтый, голубой и зеленый. На небольшом дворике в ряд были выставлены привлекающие внимание афиши разных лет.

Молодая Селестина вызывающе смотрела с фотографий и картинок. На каждой афише она была одета в платья разных цветов и фасонов, с вызывающим макияжем и такими же яркими украшениями, со странными прическами и разноцветными волосами. Эверлинг вспомнил: последнее выступление знаменитой танцовщицы и певицы Селестины Рейнольдс прошло примерно пятнадцать лет назад.

Джейлей и Джодера с раскрытыми ртами ходили от одного плаката к другому. Эванжелина остановилась около одной из последних афиш, где Селестина выглядела уже не так молодо, но по-прежнему красиво и уверенно. Она и сейчас, по мнению Эванжелины, была красавицей, просто ее красота отличалась от общепризнанной.

Герсий, осматривая двор, направился к входу в дом.

Эверлинг подошел ближе к Селестине:

– Если соседи увидят нас, то…

– Не волнуйся. Ко мне часто приходят гости. Старые друзья, с которыми я работала. Поклонники. Журналисты. Соседи привыкли к тому, что в мой странный дом приходит толпа людей. Никто не станет придавать этому особого значения, – заверила его Селестина.

Когда все налюбовались плакатами, они зашли в особняк. Внутри объявлений и афиш было не меньше: они висели на стенах, валялись на полу, на столах, на любых поверхностях. Платья, в которых выступала Селестина, тоже висели повсюду: шелковые, атласные, со стразами и пайетками, всевозможных расцветок, украшенные перьями и довольно сдержанные, пышные и обтягивающие.

Джодера благоговейно прикоснулась к одному алому платью и широко улыбнулась.

– Если хочется, примерь, – предложила Селестина.

Джодера сразу же отняла руку и только потом поняла, что ей сказали. От радости она подпрыгнула:

– Правда? Можно? – Глаза у нее заблестели.

Джейлей засмеялся:

– Видела бы ты себя! – А потом вдруг замолчал: не помнил, когда последний раз видел сестру такой счастливой. – Надень платье. Думаю, оно тебе подойдет.

Джодера сняла его с вешалки и побежала в ближайшую комнату, пока остальные направились на кухню.

– Если хочешь, тоже можешь примерить любые, – обратилась Селестина к Эванжелине.

Та огляделась, задержала взгляд на нежном голубом платье свободного кроя и взяла его.

– Спасибо!

И Эванжелина тоже скрылась в комнате, куда недавно зашла Джодера. Оттуда послышался девичий смех.

Джейлей тоже засмеялся, а потом довольно протянул:

– Может, они устроят нам показ мод?

Селестина его поддержала:

– Идея хорошая. Как выйдут – предложи им. Все костюмы в вашем распоряжении.

Эверлинг, не удержавшись, тоже слабо улыбнулся, пока его взгляд не наткнулся на потертую фотографию в рамке. На ней красовалась Селестина лет на двадцать моложе, а рядом с ней стоял юноша. Оба широко улыбались, скорее всего смеялись, и казались до безумия счастливыми.

Лицо этого парня Эверлинг хорошо знал. Он помнил лица всех, кого когда-то убил. Внутри что-то сжалось и заболело. Уголок губ предательски дернулся, на лбу выступило несколько капелек пота. Дышать вдруг стало нечем. Эверлинг сделал резкий вдох.

Из соседней комнаты, заваленной разными коробками с костюмами и украшениями, вышли Джодера и Эванжелина. Одна в облегающем алом платье с глубоким декольте и пайетками; а вторая в простом голубом шелковистом, без узоров и других излишеств, скрывающем все, что можно скрыть, но от этого не менее привлекательном.

Джейлей присвистнул:

– Да вы сногсшибательны!

Селестина согласилась с ним:

– Вы великолепны, девочки.

– Устроите нам показ мод? – предложил Джейлей.

Эванжелина и Джодера переглянулись, пожали плечами и быстро согласились. Они, конечно, очень устали, но когда еще им представится возможность наряжаться в красивые костюмы знаменитой Селестины Рейнольдс? Они схватили по несколько вешалок. Джодера вернулась в комнату, где они переодевались.

– Можно в ванную? – выдохнул Эверлинг.

Он неотрывно смотрел на фотографию.

Эванжелина оглянулась на него.

– Ты выглядишь потрясающе, как и всегда, – шепнул Эверлинг, но едва ли посмотрел на нее.

Селестина молча проводила его к небольшой ванной комнате и вернулась на кухню к Герсию и Джейлею. Эванжелина, не говоря ни слова, ушла переодеваться.

Эверлинг захлопнул за собой дверь и быстро включил воду на полную мощность. Он быстро-быстро дышал и изо всех сил старался не замечать, как бешено колотится сердце. Казалось, оно вот-вот выпрыгнет из груди. Он был в ужасе.

Нет ничего приятного во встрече с мертвецами. Эверлинг молился, чтобы никогда не вспоминать тех, кого отправил на тот свет. Он молился, чтобы мертвые, убитые им, никогда его не беспокоили. Он молился, хотя никогда не верил в Единого Бога.