Страница 36 из 46
И совсем по третьей причине не мог спать Корнелиус Крок.
С момента, когда за ним захлопнулась тяжелая дверь камеры, Корнелиус не переставая в бешенстве бегал по камере, кусая свои руки.
— Это он… он… проклятый, — иногда вскрикивал он, вызывая смущение часового, приставленного к камере.
Целую ночь бегал Корнелиус, пока, наконец, под утро не свалился в изнеможении у порога.
ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
ПЬЯНЫЙ АВТОМОБИЛЬ
Глава I
ДРОЙД ЗАВОДИТ СВЯЗИ
Слухи, распространявшиеся с неимоверной быстротой по городу, как-то замирали, доходя до суровой постройки с четырьмя неуклюжими башнями по углам, с маленькими окнами, забранными решетками, с воротами на запоре и мерно шагающими часовыми у каждой стены и башни. Сюда слухи не доходили. Это было царство другого мира, другой эпохи. Здесь все было так же, как сотни лет назад.
Чудовищной толщины стены разделяли камеры друг от друга, а в них заржавленные решетки, скрипучие двери и нары.
Как и всегда, около тюремного замка ютились жалкие лавчонки, и только одна харчевня с прибитым окороком вместо вывески держалась весело и гордо.
Виллиам Дройд, сидевший за кружкой пива, вызывал целый ряд предположений у завсегдатаев харчевни. Несмотря на то, что он одел самый скромный костюм, он выделялся блестящей золотой мухой среди маленьких черных мушек в застиранных костюмах. Его цилиндр, стоявший на столике, вызывал ненависть и любопытство.
Харчевня служила местом сбора всех окрестных жителей, искателей приключений, считавших за лучшее постоянно вертеться около мундиров тюремных солдат, торчавших в харчевне.
Даже мундиры гармонировали со всей обстановкой, и без них само существование харчевни казалось бы немыслимым.
Дройд попал сюда, загнанный идеей добиться интервью с Корнелиусом Кроком. И в ожидании счастливого случая пил пиво и лениво набрасывал строчки своего интервью с Корнелиусом. В конце концов ведь не важно, добился ли он свидания или нет, говорил ли он с ним или нет, важен сам фельетон, важно хлесткое название, а важнее всего звон долларов, которые он мысленно пересчитывал у себя в кармане.
— А сержанта Гранро все еще нет?
— Еще не приходил.
— Ну, так дайте мне стаканчик рома, веселей будет ждать, — громко и уверенно раздалось над головой Дройда.
Дройд поднял голову и увидел великолепный пробор, прекрасно выбритое лицо с выразительно-насмешливыми глазами. Этот человек показался Дройду верхом благородства и изящества. Но это было только на мгновение, пока Дройд не увидал чрезвычайно потертый пиджак, видавший лучшие дни.
«Как можно ошибиться! — подумал Дройд. — Никогда нельзя верить первому впечатлению».
Незнакомец выпил, с удовольствием крякнул и опустился за соседний столик.
— Еще кружку, — попросил Дройд.
— Слушаюсь, ваше сиятельство, — стоял лакей и не уходил, перебирая конец грязной салфетки. Но, не дождавшись со стороны Дройда расспросов, он произнес в пространство:
— А он очень странный человек, очень.
— Вы о ком?
— Да о нем, об этом господине. Вы посмотрите, ваше сиятельство, на него: он анархист. Анархист самой чистой воды. А знаете, кем он был? Был князем, имел дворцы, а теперь едва имеет несколько шиллингов на ром и виски. Ей-богу, нельзя поверить этому, ваше сиятельство. А главное, он такой анархист, что никаких властей не признает.
Дройд прищурился на этого князя, самоуверенно позировавшего за столом.
— Он, значит, из русских князей?
— Ну, что вы! Совсем невозможная мысль. Русские все большевики, а он — наследник испанского престола.
— Как, разве это Альфонс XIV?
— Тише, ваше сиятельство, он не любит прошлого, которого стыдится, он здесь просто мистер Хозе.
У Дройда пронеслась великолепная мысль, что он снова натолкнулся на идею блестящей статьи, и мысленно он видел ее напечатанной на первой странице «Дэйли мэйл» под заголовком: «Князь из харчевни».
— А, вот и ты, дружище, — завопил мистер Хозе, приветственно подымая руку к вошедшему в харчевню дородному сержанту в заплатанных галифе, с лицом, багровым от дружеских попоек.
— А, здравствуй, Хозе. А я, брат, — и сержант лихо закрутил в колечки усы, — повстречался с одной красавицей. Боже мой, что за плечи, что за выправка, стройна, как дуло винчестера…
— Брось свои огнестрельные выражения.
И Хозе щелкнул кружкой по кружке сержанта.
Дройд знаком подозвал лакея, тот услужливо подбежал и, не дожидаясь вопроса, доложил:
— Сержант Гранро, начальник охраны замка.
— Какого замка?
— Как — какого? Вот этого, — и грязным пальцем указал через окно на серую суровую тушу тюрьмы.
Дройд оживился, сразу же решил войти в контакт с ним и приказал лакею подать им бутылку рома.
— Ну, теперь она моя. Понимаешь? Ну, кто может устоять против меня? Никто, право, никто. Я на нее посмотрел так, а потом — сударыня, мадонна, ангел, назначьте мне рандеву.
Окружающие посетители весело захохотали.
— Браво, сержант.
— За ваше здоровье.
— Ну, и что же? — спросил Хозе, ожидая, когда сержант отопьет несколько глотков ответного тоста.
— Она придет сюда.
Хозе захохотал.
— Ну и врешь, Гранро. Чтобы она да зашла в эту дыру!..
Сержант молодцевато расправил грудь, вздернул голову вверх и, оглядев столики, с удовольствием не сказал, а возвестил:
— Да, надо сознаться, здесь дыра, да и очень грязная, очень грязная, говорю я, но все-таки она придет сюда.
Хозе и соседние столики залились хохотом. Они давились хохотом каждый раз, когда взглядывали на багровое лицо сержанта, сплошь покрытое прыщами самой разнообразной формы и величины. Но смех затих и грохот хохота замер, когда, хлопнув дверью, в харчевню вошла женщина.
Сделалось тихо, даже сержант был в оцепенении, видя, что его хвастливые слова исполнились. Все завсегдатаи удивленно уставились на сержанта, с ожиданием следя во все глаза за каждым его движением.
Женщина нерешительно сделала несколько шагов вглубь харчевни.
Дройд, вообще большой любитель женщин, быстро встал и, поклонившись ей, галантно произнес:
— Сударыня, прошу за мой столик.
— Благодарю вас.
И женщина, преследуемая гневными взглядами сержанта, села за столик Дройда.
— Ну? — улыбаясь, прошептал Хозе.
Но сержант оцепенел, он сидел, не сводя глаз с женщины, и только одни пальцы с заплывшими ногтями напряженно сгибались и разгибались.
— Ты проучи этого цилиндроида, — прошептал Хозе, — чтоб он забыл дорогу сюда, в единственно честное место во всем городе. Спроси его документы, и если…
— Я его сейчас распатр-р-роню, — наконец выговорил сержант, грузно поднимаясь с места.
Но как раз в этот момент лакей на столик перед ним поставил бутылку рома и два стакана.
— Это ты требовал? — вопросительно обернулся к Хозе сержант. — Ты смотри, без меня не пей.
— Я не требовал.
Перегнувшись через стол, лакей, обязательно показывая глазами на Дройда, доложил:
— Это они… Подай, говорит, этим симпатичным людям лучшего рома.
— Ах, так. А что ты, каналья, подал? Что? Это, по-твоему, лучший? — загорячился сержант.
— Виноват, это по ошибке, я сейчас.
И лакей, схватив бутылку, скрылся с нею в буфет.
Несколько глотков старого рома удивительно подействовали на сержанта, и в его взглядах, бросаемых на Дройда, не было и тени прежней злобы.
Через минуту они были за столиком Дройда. Дройд пил с ними, чокаясь с женщиной, говорил любезности сержанту и совсем подкупил его, обещав написать о его подвигах целую статью.
Он был весел, он предвкушал сенсацию от своего интервью с Корнелиусом Кроком.
Глава II
ПЬЯНЫЙ АВТОМОБИЛЬ
Сержант пил, как бочка, и перед ним Хозе, привыкший здорово пить, казался трезвенником. Дройд делал только вид, что пьет, но зато энергично заказывал напитки.