Гавань

Я хихикаю и практически бросаюсь к нему в объятия.

— Этого никогда не случится. Я всегда буду хотеть, чтобы ты был моим мужчиной.

— Тогда хорошо. У нас все хорошо, — Джексон крепче обнимает меня и не отпускает.

***

Я планирую на следующей неделе отправиться в восточную часть Кентукки. Джексон и я просим добровольцев, так как мы не хотим заставлять кого-либо выдвигаться в поездку, которая может быть опасной. Так что в итоге остаемся я, Хэм, Гейл и Лэнгли, которые кажутся мне хорошей группой.

Я взволнована этим — и тем, что Джексон, кажется, искренне понимает и поддерживает меня. Так что следующие дни проходят хорошо. В течение дня я усердно работаю над своими обычными делами, а также готовлюсь к поездке. И каждую ночь я ложусь в постель с Джексоном. Мы много занимаемся сексом, а потом бодрствуем в темноте и разговариваем. Я сплю очень хорошо и просыпаюсь счастливой, впервые в жизни уверенной в том, что Джексон испытывает ко мне те же чувства, что и я к нему.

Утром, когда я планирую уезжать, я спешу все сделать, и когда наконец добираюсь до гаража к забитому пикапу, который мы забираем, у меня перехватывает дыхание.

Единственное, чего я не жду с нетерпением, так это разлуки с Джексоном, даже всего на несколько дней.

Я удивлена, увидев его стоящим рядом с водительской дверью грузовика. На нем поношенные джинсы и черная футболка, которые мы взяли в том Уолмарте. Он откидывает волосы со лба и дарит мне легкую полуулыбку.

Я подхожу к нему, растерянно хмурясь. Затем я замечаю наполненный рюкзак, стоящий у его ног.

— Что такое…

— Я еду с тобой, — тихо говорит он, когда я подхожу ближе.

Я задыхаюсь и поднимаю руки к его груди.

— Правда?

Застенчиво кивнув, он признается:

— Я много размышлял о том, что ты сказала. И я думаю… Я думаю, что тоже хочу, чтобы мой мир был больше.

Я издаю тихий всхлипывающий звук и притягиваю его к себе в объятия. Джексон обнимает меня в ответ, но всего на минуту. Он говорит мне на ухо:

— Не тогда, когда все остальные смотрят, котенок. Позже ты сможешь обнять меня получше.

Я хихикаю и отстраняюсь. Корчу гримасу Хэму, который дразняще улыбается мне.

Мы трогаемся в путь, и я не могу вспомнить, когда в последний раз была так счастлива. Джексон пытается скрыть это за своим обычным суровым выражением лица, но я вижу, что он чувствует то же самое.

Может, счастье больше не будет таким чуждым для нас.

***

Через неделю мы возвращаемся домой.

Поездка прошла на удивление хорошо. Дорога туда и обратно была безопасной и без происшествий. На обратном пути у нас возникли некоторые проблемы с двигателем, но Джексон сумел найти временное решение, которое доставило нас домой, где он сможет поработать над нормальным ремонтом. На обратном пути мы заехали в тот Уолмарт и набили полный грузовик припасов и одежды.

И мы сделали много хорошего для людей, которые пытаются переселиться. Мы привезли им несколько цыплят и помогли спланировать их огороды и посевы пшеницы. Мы научили их изготавливать муку и печь хлеб, а также консервировать фрукты и овощи на зиму.

Я совершенно вымотана, когда в поле зрения появляются ворота Новой Гавани, но это приятная усталость. Чувство выполненного долга. Достигнутой цели.

Я так долго этого хотела и только недавно смогла осознать это.

Джексон сидит за рулем рядом со мной, и в этот самый момент он оглядывается, одаривая меня легкой улыбкой, которая преображает все его лицо.

Он рад вернуться домой. Я тоже.

Несмотря на его опасения, Джексон, казалось, хорошо провел время на этой неделе. Он работал с людьми над организацией дежурств и учений, давал советы по строительству стены, которая все еще необходима для обеспечения безопасности в современном мире. Он никогда не станет общительным человеком или болтуном, но, казалось, многие люди ему понравились и вызвали у него уважение, и все они посчитали Джексона даром, посланным им с небес.

Он довольно крут. Я не могу этого отрицать. Я протягиваю руку и сжимаю его колено.

— Это была хорошая идея — поехать, — произносит он своим знакомым гортанным бормотанием. — Я рад, что мы это сделали.

Это самое большое подтверждение, о каком я могла мечтать.

***

Все в Новой Гавани в восторге от нашего возвращения, и остаток дня проходит быстро — за разгрузкой вещей, обсуждением новостей и долгими вечерними посиделками, на которых мы рассказываем истории о нашей поездке, а не читаем по книге.

Я должна быть готова проспать несколько дней, но нахожусь в нелепом возбуждении, пока умываюсь в своей комнате и надеваю любимую розовую ночную рубашку. Лямочки истончились от износа и неправильного использования в руках Джексона. Я не уверена, как долго она продержится, но, вероятно, я смогу просто пришить к ней новые бретельки.

Я не хочу от нее отказываться.

На улице и в доме уже темно, поэтому я, как обычно, беру свечу и иду по коридору в комнату Джексона.

Было трудно много заниматься сексом в отъезде, так как у нас было мало уединения. На самом деле, мы пару раз сбегали, чтобы по-быстрому потрахаться в заброшенном внедорожнике, но это не так уж удобно.

Я открываю дверь комнаты Джексона и вхожу внутрь. Половица скрипит на моем третьем шаге. Я ставлю свечу на стол.

Я не слышу шороха на кровати. Когда я моргаю, глядя в том направлении, то вижу, что она пустует, хотя покрывало смято.

Где, черт возьми, он…?

Мой внутренний вопрос прерывается испуганным визгом, когда чья-то рука обхватывает меня сзади, разворачивает, а затем поднимает, чтобы перекинуть через широкое плечо.

Я беспомощно хихикаю и притворяюсь, что сопротивляюсь — так сильно, что он шлепает меня по заднице, чем вызывает нелепый резкий прилив удовольствия. Джексон по-волчьи ухмыляется, когда бросает меня на кровать и забирается на меня.

— Придурок, — говорю я, все еще пытаясь сдержать смех. — Ты же знаешь, я не ведусь на эти штучки пещерного человека.

Он усмехается, стягивая с меня сорочку через голову.

— Теперь я точно знаю, что это неправда. Все, что связано с пещерным человеком, очень заводит тебя.

— Это просто нелепо. Ничего подобного… — мое неубедительное возражение прерывается вскриком неожиданного удовольствия, когда Джексон переворачивает меня на четвереньки и прижимает верхнюю часть моего тела к матрасу. Он несколько раз шлепает меня по заднице и трахает пальцами, пока я не достигаю громкой, бесконтрольной кульминации, которую едва могу заглушить покрывалом.

Пока я все еще задыхаюсь от затяжных спазмов, Джексон наклоняется и шепчет мне на ухо:

— Ты что-то говорила о пещерном человеке?

— Заткнись. Это был несчастный случай.

Он безудержно хохочет и переворачивает меня на спину. Я притягиваю его к себе и заключаю в объятия.

Объятие переходит в поцелуй, который перерастает в горячий, настойчивый секс. Сначала сзади. Потом я верхом на нем. Джексон пристально смотрит на меня, пока я скачу на нем, и даже в мерцающем свете я вижу выражение его глаз. Что-то похожее на благоговейное обожание. Это переполняет меня. Ошеломляет меня. Я резко кончаю, а затем наклоняюсь, чтобы поцеловать его.

Его член выскальзывает при этом движении, что тоже к лучшему. Я опускаюсь вниз по его телу, чтобы полностью взять его в рот. Я усердно сосу его, пока Джексон не кончает с протяжным, беспомощным стоном.

Затем я падаю на него сверху, и он обнимает меня, пока мы оба переводим дыхание.

Через некоторое время Джексон начинает гладить мои волосы, спину, ягодицы.

— Ты действительно подстерегал меня, чтобы побыть пещерным человеком? — спрашиваю я у него. Я улыбаюсь, лежа у него на груди, время от времени утыкаясь носом в изгиб его шеи.

— Нет. Я просто по чистой случайности смотрел в окно, когда ты вошла. Но я никогда не из тех, кто упускает возможность.