Страница 90 из 132
Клубника и впрямь оказалась сладкая. И очень сочная — я тут же заляпал ею весь стол. Но кто же знал, что она брызнет?
Ори с улыбкой потом долго тер пятна, а они все не сходили. И язык у меня долго оставался синим. Да что язык — зубы тоже.
А на вкус она — как сахарная вата. Тине бы понравилась…
Как только стемнело, моя спальня засияла. Теперь это были не просто знаки на стенах — пентаграмма покрывала также и пол, и даже потолок. Серебристый мертвенный свет. Его нельзя было потушить, как свечу, и он мешал мне заснуть. Он, а еще сверчки — они пели так громко, что, казалось, живут прямо на моей кровати. Всю ночь я провел, переворачиваясь с одного ее края на другой, а она была огромной, — почти как моя с Тиной комната в нашем старом доме на Острове.
Всю ночь мимо окна летали разноцветные светлячки. Сначала я глядел на них с восхищением — никогда раньше не видел их и только в сказках читал. Потом они облепили все окно; от них оно буквально сияло, и я закрыл портьеры. Лучше не стало: светлячки подсвечивали стекло, по крайней мере, полночи. Я знаю это, потому что не сомкнул глаз, а утром пришлось искать среди косметики специальный крем от мешков под глазами. Шериада подарила мне целых пять банок этого крема, снабдив запиской:
Конечно, понадобился. Он и вчерашние драже для концентрации — «Свежий взгляд». Куда там кофе — не знаю, что в него намешали, но я почувствовал себя лучше буквально через минуту после того, как съел одну конфетку. А ведь до этого даже прохладная ванна не помогла.
Но и ванна, и драже были уже после занятия с мастером Рэйвеном. Хоть что-то отныне постоянное в моей жизни: Остров или Междумирье — а мастер, верный себе, явился в пять утра, вытащил меня из постели и поволок к спортивной площадке. Да, прежде чем я успел сказать, что туда можно быстрее добраться через портал на браслете.
Впрочем, это вряд ли помогло бы.
— Портал, не портал, — ворчал мастер. — Бегом, я сказал! Вместе со мной — до площадки!
По пути мы пару раз заблудились: я забыл карту, а Рэйвен не очень хорошо разбирался в устройстве Арлисса. Первый раз нас выкинуло в лесу, таком неприятно тихом, что у меня волосы встали дыбом. Но ничего страшного тогда не произошло.
А во второй раз мы оказались на конюшнях. Кони здесь странные: есть обычные, а есть однорогие и даже крылатые… А некоторые и вовсе не очень-то кони — была, например, пара огромных ящериц. Одна из них была крылатая, похожая на дракона. Она дохнула в мастера пламенем, тот немного опалил свои волосы и долго потом ругался.
Несмотря на ранний час, спортивная площадка не пустовала. Она представляла собой огромный стадион под открытым небом (на самом деле под волшебным, но невидимым куполом от дождя и ветра). Здесь был впечатляющий турник и очень много разнообразных приспособлений. С этим стадионом было не сравниться полосе препятствий на экзамене.
— Руки, — ругал мастер, когда после отжиманий и подтягиваний я с трудом удерживал кинжалы, которые теперь казались неподъемными. — Какие у тебя слабые руки! И, бездна тебя забери, мальчишка, ты что — слепой? Не видишь мишень⁈
Тренировались мы не одни, неподалеку метал кинжалы рыжий юноша моего возраста. У него получалось намного лучше, чем у меня, — десять из десяти. И на перекладине он висел не беспомощной тряпочкой, как я. Он был ловок и весел, как гимнаст, и весело улыбнулся мне, уходя.
— Не завидуй, — бросил мне Рэйвен. — Ты тоже так сможешь. Зря я, что ли, с тобой работаю?
— Наверное, мастер, — вздохнул я.
— Ты не выспался. Что, так все плохо? Тебя уже пытались убить?
— Н-нет… А что, могут?
— Наивный! — фыркнул Рэйвен. — Не только могут, а точно попытаются. Держи оружие всегда при себе. Особенно на первом занятии. Сосед у тебя кто?
Я пожал плечами:
— Не знаю, он еще не приехал.
— Тогда у тебя есть время, чтобы устроить засаду. Элвин, прими мой совет: его остерегайся особенно. Вы будете жить рядом, встречаться с личным наставником — столько возможностей для убийства! — Рэйвен был очень серьезен.
У меня это в голове не укладывалось. Как можно так легко говорить об убийстве! Да, Остров — не самое безопасное место на свете, но даже в бедных районах у нас никого не режут направо и налево. Людей и так не хватает: после Потопа все уяснили, что хуже греха, чем убийство, ничего нет. Поэтому войны с Большой Земли так страшны, хотя и варвары стараются скорее брать в плен, чем убивать. У них, говорят, не хватает рабов.
С соседом я познакомился после обеда, когда вместе с Ори шел осматривать достопримечательности. Ори робко заметил, что нужно хотя бы раз побывать в Небесной гавани и что мне там понравится. Он, наверное, обратил внимание, что меня потряхивает от недосыпа и волнения, поэтому и предложил прогулку. Сидеть за книгами я все равно не мог: клонило в сон. Но и спать не получалось из-за волнения. Первое занятие завтра обещало быть по меньшей мере интересным.
Вряд ли мой новый сосед чувствовал себя лучше. Мы столкнулись в холле случайно, и никакую засаду я, естественно, устраивать не стал.
Он оказался юношей не старше меня, нес потрепанный чемодан; его плащ был черным, но потертым. Сам он был очень бледен — пожалуй, белее его кожи были только волосы — густые, совершенно седые.
И он прибыл один, без слуг. Меня это воодушевило: может, мы все-таки найдем общий язык, если он такой же простолюдин, как и я?
— Здравствуй. — Мой нуклийский звучал ужасно, но я надеялся, что он поймет. — Мы соседи. Меня зовут Элвин…
Он вдруг побледнел еще сильнее. И стоило мне шагнуть к нему с протянутой рукой, он отшатнулся, хватаясь за кинжал. А как смотрел! Такой ужас в глазах я никогда и ни у кого раньше не видел.
Еще бы: уж он-то знал про народную нуклийскую забаву — убивать волшебников. Это мне тогда было невдомек.
Я отпрянул, не понимая, что происходит. Может, он не так меня понял? Может, акцент как-то извратил мои слова?
— Господин, идемте, — шепнул Ори. И, поклонившись испуганному соседу — совсем не так низко, как мне, — прошел к двери.
Я выдавил из себя улыбку — неплохо получилось, профессионально. И старательно выговорил:
— Увидимся завтра на занятии.
Сосед мне так ничего и не сказал. Он проводил меня испуганным взглядом, а потом дверь за ним закрылась.
Может, он сумасшедший?
— Ори, я сказал что-то не то? — не выдержал я. Мы проходили через очередные ворота — на этот раз в виде деревьев. — Мой нуклийский настолько плох?