Исповедь демонолога

Глава 8

— Что это за конструкция в саду? — удивился Рай, разглядывая полосу препятствий.

Сад она откровенно уродовала. Сверху, из столовой залы, вид открывался особенно печальный: клумбы, тропинки и даже аллею прекрасных раскидистых дубов — все безжалостно пересекал ров. Я вспомнил, как пытался утром из него выбраться и ледяная земля исколола мне руки.

Пришлось спрятать ладони за спину. За последние дни мои руки покрылись уродливыми ссадинами и мозолями. Мне бы носить перчатки, как Шериаде. Стыдно: я совсем распустился, и рядом с Раем это было особенно заметно. Уж он-то за собой следил.

Отражение смотрело на меня из вазы с цветами, которую вместо рисунка украшало зеркальце в золотой раме. Это точно имело какое-то значение: Шериада вчера обмолвилась, что зеркала для волшебников — не просто символ. Но я так устал, что забыл уточнить. Мне следует быть внимательнее.

— Эл?

А вот Рай выглядел как образцовый спутник. Серый цвет всегда ему шел, а небрежность в прическе и дерзкий взгляд придавали шарм. Впервые так придирчиво я посмотрел на него во время знакомства. Тогда я пытался понять, соперник передо мной или товарищ? Чаще всего спутники друг друга не любили: милость госпожи давала привилегии и не хотелось их терять из-за смазливого личика другого любовника. А любить сразу двоих большинство аристократок не умело. Это Лавиния у нас с большим сердцем.

Рай и тогда, увидев меня, сказал лишь:

— Слава богу! Я думал, скоро взвою от одиночества.

Сейчас мы словно поменялись местами, и это Рай за расслабленной улыбкой скрывал волнение и страх. Догадываюсь, о чем он подумал, увидев «конструкцию» в саду.

Я поднялся из-за накрытого стола — мы ждали ответа Ори о госпоже и пока не приступали к обеду.

— Это для упражнений на свежем воздухе. Что-то вроде турника. Как строевая подготовка.

— Для солдат? — поднял брови Рай.

— Не уверен, что у принцессы есть солдаты, — признался я. — Ни одного не видел.

Что странно: она говорила, прежде чем увести меня в Междумирье, что выставила стражу. К тому же — неужели поместье принцессы никто не охраняет?

— Не удивлен, — усмехнулся Рай. — Ты живешь с закрытыми глазами. Если эта штука не для солдат — тогда зачем?

Не знаю почему, но у меня язык не поворачивался сказать, что она для меня. Поэтому я отделался пространным:

— Принцесса там тоже занимается…

— Там? — Рай уставился на полосу. — Как ты сказал? На свежем воздухе? Там сейчас минус пятнадцать.

Да, а утром по ощущениям все минус тридцать. Я уже оценил.

— Выносливость развивает, — пробормотал я.

— Что, она фанат физкультуры, как Лавиния? — рассмеялся Рай. — Тоже танцует у шеста?

Я не видел. Но не удивился бы.

— Хотел бы я посмотреть, как она эту штуку проходит, — сказал Рай, отворачиваясь от окна.

— Красиво, — вырвалось у меня. — Там есть на что посмотреть.

Я каждый раз безумно ей завидовал. Слабая и маленькая — да, Рэйвен? Изо рва она выпархивала, словно у нее в ногах пружины, пока я сбивал руки в кровь, взбираясь на склон.

Хотелось бы верить, что когда-нибудь — может, через год упорных тренировок — я тоже так смогу. Но точно не через две недели… То есть уже через десять дней. Да ведь я же не сдам! На что Шериада рассчитывает? Или снова скажет, что это мои проблемы?

— Она вообще красивая, — бросил Рай. — Если не ты, то с кем она спит? И между прочим, почему не ты?

Повисла тишина. Абсолютно нормальный вопрос для спутника, но за эти дни я как перестал следить за собой, так же не замечал и красоты принцессы. Ее прелесть никуда не делась, но, наверное, я привык к ней, как и к волшебному голосу.

Тишину разбил Ори — он низко поклонился мне и церемонно объявил:

— Господа, миледи нет в поместье.

— Когда она успела уехать? — шепнул Рай, с подозрением смотревший на Ори. Прямо как я в первые дни.

— Госпожа что-нибудь передала? — поинтересовался я.

— Нет, господин. — Ори снова поклонился. Нужно с ним поговорить: его поклоны меня смущают.

Любопытно, мое «госпожа» так же смущает Шериаду?

— Спасибо, Ори. Рай, тогда нам стоит пообедать. Прошу к столу.

Стол давно был накрыт — и я уже привык к тому, что еды много. Пять перемен блюд — праздник и невероятный шик даже для королевских приемов — здесь были в порядке вещей. Ори наложил мне полную тарелку ветчинных рулетиков с сыром — я их просто обожал. Салаты по большей части оставляли меня равнодушным, хотя недавно повар придумал новинку — что-то зеленое под клубничным уксусом. Мы с Шериадой оба оценили, так что теперь в моей тарелке красовалось и это. А также морепродукты — устрицами в столице никого не удивишь, но красная икра и щупальца кальмара — это редкость. Даже у короля я такого не видел. К тому же невероятно вкусно.

Ори застыл с тарелкой Рая и серебряными кулинарными щипцами.

— Что желает господин?

— Ожидаются еще гости? — тихо спросил у меня Рай.

— Нет, он имеет в виду тебя. Ори, пожалуйста, морской салат и что-нибудь из овощей на пробу. Спасибо. Рай… сядешь?

Он медленно опустился в кресло и пораженно посмотрел на Ори. А потом на меня.

— Эл, что происходит?

— Обед. — Я постарался сделать вид, что все в порядке.

— Да, я вижу. Почему с нами обращаются как с господами?

Рай говорил тихо, но я заметил, как Ори поджал губы, а лакеи у стены переглянулись.

— Рай, я ведь уже рассказал.

— Ты какой-то бред рассказал. Что…

Паркет у стены вдруг вспыхнул. Не загорелся, а именно вспыхнул — золотым светом. Стоящие неподалеку лакеи слаженно отступили, а дворецкий — я видел — послал за еще одним прибором.

На мгновение на полу показался узор магического плетения — что-то дикое: кривые линии, словно кот запутался в нитках. И из стены в столовую шагнула Шериада.

Я услышал, как Рай резко втянул воздух: принцесса была в своем репертуаре. Вряд ли она специально так оделась для нас… Но она ослепляла. У нашей королевы даже на годовщину собственной свадьбы наряд был беднее. Каждый сантиметр платья Шериады, казалось, был сшит из алмазов — и даже не хочу знать, сколько эта конструкция весила. Или стоила. Рубиновое ожерелье с камнями, как орех, сверкало на неприлично глубоком декольте. Молчу уж о браслетах и перстнях: пальцы Шериады буквально сияли. Голову принцессы венчала диадема, тоже рубиновая.

— Ой, еда! — воскликнула Шериада.

И двинулась к столу, звеня и сверкая. Дворецкий уже поставил дополнительный прибор.

— Вина, миледи?