Страница 40 из 132
Глава 6
Когда я проснулся — на кровати в своей спальне, — в окно лился тусклый утренний свет, а принцесса хлопала меня по щекам. На ее руках снова были перчатки, она носила их даже дома.
— Очнулся?
Я испуганно смотрел на нее. В голове было ясно, словно я и не спал. И мысли скакали так, что я не успевал остановиться ни на одной. «Я хочу жить» и «Не надо, пожалуйста!» звучали громче всех. Уверен, Шериада их прочитала — она скривилась.
— Собирайся, Ори поможет тебе одеться. Жду тебя через полчаса в библиотеке.
И глядя, как я отползаю подальше от нее к изголовью, бросила:
— Даже не думай сбежать. Я выставила стражу на лестнице, в саду и… вообще по всему поместью… Сумасшедший!
Это я-то!
Потом она ушла, и ее сменил уже привычно суетливый и испуганный Ори.
— Господин, как же так… Зачем вы прогневали миледи? Это неразумно…
«Я не жертва, — думал я. — Я не пойду на убой, я не буду — ни за какие деньги!»
Но в глубине души — а может, и не очень глубоко — я знал, что лгу. Стоит принцессе предложить моей семье счастливое будущее — и я соглашусь на все что угодно.
Наверное, поэтому собирался я молча, без возражений и вопросов. Утреннее купание — как обычно, только на этот раз оно не доставило мне никакого удовольствия.
Черный костюм — не как обычно.
— Миледи приказала: только черное, — оправдывался Ори.
— Помоги, — взмолился я, схватив его за плечи. — Помоги, она же убьет меня!
Ори отпрянул и тоже посмотрел на меня, как на сумасшедшего. Потом быстро сказал:
— Господин, не противьтесь. Пожалуйста — хуже будет.
Он одевал меня, а у меня перед глазами стояли пятна крови на этих же стенах. И пустые глаза принцессы, проворачивающей кинжал в ладони пленника. Со мной она тоже церемониться не будет, зачем ей?
Помню, как меня трясло, а Ори пытался справиться с цепью — той самой, которую, по его словам, носят все маги в Нуклии. Он наряжал меня, как новогоднее дерево. Жемчуг на вороте черной сорочки, жемчуг на боковом шве брюк. Капли алмазов — теперь я верил, что камни настоящие, — на манжетах. Я был в черном с ног до головы, когда пришел в библиотеку, но сверкал, полагаю, как дорогая игрушка. И дрожал как осиновый лист.
Стоявшая у окна Шериада посмотрела на меня с брезгливостью леди, которая рассматривает коллекцию бабочек. «Красивые, да… Но что-то с ними не то. Почему они на булавках?» Это спросила одна из дам, до колик рассмешив Лавинию во время визита в дворцовый музей. Мне же сейчас смешно не было. Я думал: «Интересно, меня она тоже куда-нибудь пришпилит, когда убьет?» А что убьет — я уже не сомневался. В ушах звучал голос Рая: «Ты жив!» Такой удивленный…
Она сумасшедшая, она — маньячка, и я с самого начала это видел. Надо было еще тогда бежать! Но Тина и мама…
Принцесса вздохнула и, отослав Ори, осмотрела меня с ног до головы. Потом поинтересовалась:
— Скажи, Элвин, ты пил что-нибудь этим утром?
На ней тоже было черное. Неправильно! Леди должны носить белое!
О каких глупостях я думаю перед смертью…
— Н-нет, госпожа.
— Замечательно. А в воздухе что-нибудь чувствовал? Какой-нибудь наркотик? — судя по голосу, она издевалась. — Или, может, был укол, пока ты спал?
Забывшись, я схватился за рукав.
— Посмотри-посмотри. Свежий след от шприца на коже — она у тебя бледная — ты наверняка увидишь. Ну как? Может, посветить? Нет? Да ладно, неужели я тебя ничем еще не отравила? А?
— Н-нет, госпожа.
— Прекра-а-асно, — протянула принцесса. И, подойдя ко мне почти вплотную, запрокинула голову, чтобы поймать мой взгляд. — Идиот твердолобый, обязательно было все усложнять? Разве это так сложно? Поверить, что магия существует? Я колдовала при тебе!
Вот теперь и я, как некогда Ори, был близок к тому, чтобы рухнуть перед ней на колени.
— П-простите, госпожа! Н-не н-надо, п-пожалуйста…
— Ради всего святого, заткнись.
Я умолк, и она какое-то время смотрела мне в глаза, стоя по-прежнему близко. Я чувствовал цветочный запах ее духов. Ненавижу фиалки…
— Что же, — вздохнула она наконец. — Закрой глаза.
— Г-госпожа…
— Закрой.
Я зажмурился. Меня колотило, и когда принцесса дотронулась до моей руки, я содрогнулся.
— Вдохни, — скомандовала Шериада. — Теперь выдохни. Снова вдохни. Теперь медленно выдыхай. Хорошо. Не открывай глаза. Иди за мной, — она потянула меня вперед. — Я сказала: иди!
Я сделал шаг, представляя себе такие ужасы, что героям в книгах и не снились. Она — настоящая ведьма, она мысли читает, мы обсуждали, как она убьет детей… Как сведет с ума шаманов… Господи!
Третий шаг дался мне с трудом: нога потеряла опору, в ушах зашумело. Я попытался открыть глаза, но не смог, сердце екнуло…
Сзади мне под колени уперлось что-то твердое, и я упал… в кресло.
Библиотечная тишина исчезла. Откуда-то лилась нежная музыка флейты, что-то ритмично постукивало, оглушительно пели птицы, — они даже перекрикивали инструменты. По моему лицу полз солнечный зайчик — я чувствовал это даже с закрытыми глазами.
— Можешь открывать, — объявила принцесса. — Теперь можно. Я уж все сделала: усадила тебя, бежать тут некуда, и настой мяты сейчас принесут; он отлично успокаивает. Ну как?
«Я молодец?» — повисло в воздухе. Я осторожно открыл глаза — и рот заодно, потому что мы больше не были в библиотеке. Мы сидели за столом на балконе, вид с которого открывался совершенно фантастический. Лес. Город. Город в лесу. Шпили дворца таких форм, что я и представить не мог, что такие существуют. Над ними что-то крутилось, как юла, и сверкало, пульсировало. Облака у меня на глазах почернели, взорвались молниями и тут же растаяли в невероятно синем небе. Мимо — стаей, как чайки, — пролетели крылатые змеи. Летели они высоко, но я хорошо рассмотрел их разноцветные, как у бабочек, крылья и длинные хвосты.
Дома — десятки, сотни домов, похожих на что угодно, только не на жилье. Один — хрустальный шар, другой — кубическая башня с бойницами окон, третий — пирамида с зеленым светящимся шаром на вершине. В воздух из нее поднялась группа крылатых людей…
Я вскочил, уронив кресло:
— Это просто… не… не… Я сошел с ума. Мгновение назад мы были в библиотеке. Снаружи царила зима. Здесь лето. И люди летают!
— То есть летающие змеи — это нормально, а люди — будьте добры, ходите пешком? — хмыкнула принцесса.
Она внимательно смотрела на меня, и под ее взглядом я попятился.