Исповедь демонолога

Рай натянуто рассмеялся, внимательно осмотрел меня и только потом обнял.

— Ну как ты? Слухи ходили один другого интересней. А после того, как у герцога Инда сгорел дом…

Про дом я не знал. То есть я бывал у герцога вместе с Лавинией и видел этот шикарный дом. Но что он сгорел… При чем тут я?

— Да ты что! Последней у герцога гостила твоя принцесса, — шепнул мне на ухо Рай. Мы стояли рядом и говорили тихо, чтобы не привлекать внимание графини. — Теперь слухи ходят, что она его и прокляла. И что она правда ведьма. Теперь даже Лавиния в это верит.

— Ты серьезно?

— А ты газеты не читал? Журналисты все вынюхали: у герцога дела раньше шли в гору, а потом все как под откос покатилось. И явилась наша новая принцесса с невероятно выгодным предложением. Он его не принял. А потом его дом сгорел. Вместе с герцогом. И кому, ты думаешь, его состояние ушло?

— Сыну? — У Инды было аж три отпрыска. Тут без вариантов, как говорится. Старший весь в отца — выражаясь языком Шериады, гнида. Значит, точно ему.

— Ха! Принцессе. Сыновей объявили изменниками и быстренько повесили.

За три дня⁈

— Да, я не шучу, — продолжал Рай. — Она такую деятельность развернула, что весь наш гадюшник лихорадит. Деньги гребет лопатой — с кладбища.

«Пойду кого-нибудь прокляну», — вспомнил я.

— Рай, это может быть совпадением.

Он посмотрел на меня, как на младенца:

— Неужели? И ты ничего не слышал, хотя живешь с ней? Ох, Элвин, ты как всегда! Как тебе удается оставаться таким слепым и глухим?

Я вспомнил ночных разбойников, и у меня появились новые вопросы. Кто их нанял? Родственники герцога? Кто-то еще? В какую змеиную яму я угодил?

Тем временем ударил гонг — и двери в тронный зал распахнулись.

— Мне пора, — пробормотал я, отступая.

Рай улыбнулся и сжал мое запястье. Потом его оттеснили придворные.

— Кузина, — говорил стоящий у трона принц Дамир, когда я добрался до госпожи. — Где же твой спутник?

— Я не держу его на веревке, любезный кузен.

— Ха!

Я поклонился и ему, и принцессе. Элизабет, замершая слева от трона, впилась в меня взглядом — как, впрочем, и всегда. Шериада молча оглядела меня с ног до головы.

— Все в порядке?

— Конечно, госпожа.

Она отвернулась и обменялась улыбкой с королем. Тот выглядел свежее обычного. То есть не таким дряхлым.

Я чувствовал на себе взгляды — больше, чем обычно. Они всегда смотрят: красивый мальчик; интересно, сколько он стоит? Сейчас их взгляды скользили от меня к Шериаде, и я вспоминал клинок, прижатый к моему горлу этой ночью. Следующие налетчики решат, что я что-то для принцессы значу: конечно, слух о том, как она меня покупала, уже распространился в высшем обществе. Такой скандальный! Что тогда сделают со мной? Принцесса может за себя постоять — а я?

Тем временем гонг прозвучал снова, и я впервые увидел варваров.

Они шли по коридору, оставленному расступившимися придворными: десять полуголых воинов. Впереди других, вместе с военачальником, перьев на котором было больше, чем на других, легко ступал человек, черный, как ночь.

Эти варвары были смуглыми, узкоглазыми и черноволосыми, но только шаман имел крупные черты, лысую голову и кожу по-настоящему черную. О таком я раньше только читал. Разноцветные татуировки на ней смотрелись даже красиво: синие, розовые, белые и одна желтая посреди груди — солнце. Я невольно стал искать знаки, похожие на те, которые светились в моей спальне, но напрасно — ничего подобного на теле шамана не было.

Он смотрел вокруг так, словно нас уже победили. Словно Остров уже принадлежал ему.

У меня сжалось сердце. В народе еще свежа была память о нашествии сорок восемь лет назад — и нам в школе много о нем рассказывали. Тогда варвары убивали всех без разбора — детей и женщин в том числе. Я вспомнил о матери с Тиной и похолодел.

— Расслабься, — бросила Шериада, заметив мое напряжение. — Они не опасны.

Странно, но это помогло мне взять себя в руки.

Делегация варваров не знала нашего языка. Потому они вытолкнули вперед одного из наших пленных солдат — трясущееся, жалкое существо. Он переводил, а они говорили на своем наречии — и это был не нуклийский. Я не слушал перевод. Меня так поразило, что я их не понимаю: я был уверен, я уже не сомневался, что учил варварский или один из допотопных языков. Но тогда в речи варваров я должен был угадывать хоть какие-то слова. Но я не понимал ничего.

Шериада, похоже, тоже не слушала. Она отпустила мой локоть и медленно прошла к варварам, остановившись поближе к шаману.

То, что произошло дальше, заставило меня крепко задуматься и о своей судьбе.

Принцесса встретилась с шаманом взглядом. Они оба — и Шериада, и чернокожий — улыбнулись. Одинаково высокомерно.

Потом принцесса вытащила из потайного кармана своего жакета цепочку и подняла на ладони, демонстрируя ее шаману. Заодно и я хорошо ее рассмотрел — это был тот самый медальон с солнцем, который Шериада сняла с разбойника ночью.

Глаза шамана расширились.

Принцесса, глядя в лицо шаману, перевернула ладонь и уронила медальон на под.

Шаман бросился было, чтобы поймать медальон, но он стоял слишком далеко — шагах в десяти от принцессы. Его движение испугало весь двор.

Тем временем принцесса наступила на медальон и хорошенько провернула каблук.

Не знаю, одному ли мне почудилось исходящее от разбитого медальона сияние, но оно быстро исчезло. И в тот же момент шаман упал замертво.

То есть не совсем замертво. Он еще бился некоторое время на полу, пуская пену изо рта, и вся делегация варваров, такая напыщенная и высокомерная, смотрела на него в ужасе.

Когда он затих, принцесса шагнула вперед и заговорила с военачальником варваров на его языке бегло и легко. Я снова ничего не понял, но двор онемел от удивления, и даже король застыл от изумления. Но никто ее не перебил, включая варваров. Стоило ей закончить, как они молча развернулись и пошли прочь, к дверям тронного зала. Даже переводчика своего забыли. Военачальник только постоянно оглядывался на Шериаду. А принцесса стояла посреди зала и махала ему ручкой, как доброму другу.

— Госпожа, что вы ему сказали? — спросил я позже в карете, увозившей нас домой. Весь двор снедало бессильное любопытство, а я мог спросить об этом сам. Впрочем, особенным я себя из-за этого не чувствовал.

— Кому? А, вашим варварам? Да про детей же. — Шериада зевнула и откинулась на спинку сиденья. — Вот и проверим, сработает на этих или нет.