Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 18 из 26



Я поймал ее взгляд и улыбнулся — скромно и обещающе, как спутнику и пристало. В первые дни я долго тренировал эту улыбку. И этот взгляд. Лучше всего получалось, если повторять про себя: «Ты моя. Я нужен тебе. Ты меня любишь».

Этот фокус удавался мне всегда. Я смотрел и ждал, что принцесса тоже улыбнется, подойдет ближе, потом остановится и… Нет, эта не остановится. Эта поцелует сама, а после… Все будет как обычно. Я даже хотел этого — чего-то привычного во всем этом… хаосе.

Шериада действительно улыбнулась — но изумленно, словно не восхищалась мной, а глазам не верила. А потом, отвернувшись, рассмеялась, как будто я рассказал ей очень смешную шутку.

Вздрогнув, я отвел взгляд.

— Э-э-элвин, — протянула принцесса. — Боги и бездна! Не старайся, на мне твои чары не сработают. Я все-таки… Ну… — Она снова залилась искристым волшебным смехом. Потом обернулась, сама поймала мой взгляд и успокоилась. — Ну же, я не хотела тебя обидеть. Но это и правда смешно. Если тебе что-то нужно, просто скажи, ладно? Вдобавок ты уже мне очень важен. Зачем меня чаровать? — Она покачала головой. — Однако должна заметить: прекрасное исполнение. Для человека, который в магию даже не верит… Браво.

— Благодарю, госпожа, — выдавил я. Нужно было что-то сделать, а я стоял как идиот.

Она прошла мимо меня к двери.

— Идем, я покажу тебе библиотеку.

Дверь слева в середине коридора украшал вырезанный на деревянной панели кот с внимательными зелеными глазами. Уверен, он смотрел на меня, когда мы подошли, а коридор перед нами вытянулся. Впереди зажглись светильники в раззявленных стеклянных клювах птиц. Наверняка поместье принцессы было наполнено такими иллюзиями. Что ж, кто чем увлекается. Некоторые придворные — золотом. Шериада же, очевидно, жить не могла без своей таинственности.

Ее библиотека поразила меня даже больше роскошной спальни. Помните, я хвалил королевскую библиотеку во дворце? Забудьте. Принцесса или была из тех, кто кичится книгами, как золотыми ночными горшками, или тоже обожала чтение — и я надеялся на второе. Хоть одна общая тема у нас будет. Если она когда-нибудь перестанет говорить про эту свою магию.

Стеллажи тянулись от порога, и их ряды казались бесконечными. Здесь тоже имелись лестницы и десятки уютных ниш с диванами, креслами, пуфами… Всем, что в голову взбредет. Были даже качели — помню, уставился на них как дурак. Качели в библиотеке — это ж додуматься надо! Рядом стояла стеклянная витрина с напитками и десертом. Неподалеку я заметил роскошный письменный стол-секретер. Рядом — шахматный столик.

— Заниматься можешь здесь. — Принцесса подошла к столу, достала из ящика лист бумаги — очень белой, даже блестящей. Я ожидал увидеть на нем королевский герб, но ничего такого не было. — Держи. Посмотри, поймешь ли ты мой почерк. Признаться, я вчера ночью это писала. Странно, что шоколадом не заляпала… В общем, держи, а я пока соберу тебе книги.

На листе и правда был маленький коричневый отпечаток в правом углу. Почерк у принцессы действительно оказался непростым. Я с трудом разобрал лишь первую строчку: «Почему вода в Алом водопаде красного цвета?», когда слева от меня раздался сначала тихий шелест, потом шуршанье, а после — характерный звук упавшей книги.

— Бездна, — выдохнула принцесса, балансируя на верхней ступеньке лестницы у ближайшего стеллажа. — Элвин, лови ее, а то убежит!

Я осмотрелся.

— Кого, госпожа?

— Да книгу же!

У лестницы действительно лежала книга в черном кожаном переплете. Конечно, никуда она не бежала. Я послушно поднял, а Шериада буквально выдернула ее у меня. И принялась выговаривать — не мне, а книге:

— Ты ж смотри, какая шустрая! Дождешься, прикую к полке. Что, почуяла демонолога и притихла, да? Смотри у меня!

«Ты ведь и так знал, что она чокнутая, — думал я. — Чему ты удивляешься?»



— Ну как, ты разобрал мои вопросы? — позвала принцесса. С лестницей она управлялась лихо — раскачивала ее, как акробат трапецию.

— Все в порядке, госпожа.

— Да? Замечательно. А вот и твои… уф!.. книги.

Она спустилась, и я только сейчас сообразил, что слова о книгах все-таки не были метафорой. В руках у принцессы покачивалась целая башня из десяти увесистых томов — Шериаду за ними даже не было видно.

— Вот, все твое, — довольно сообщила она и положила это богатство на стол рядом со списком. — Итого у тебя неделя. Ты должен все это прочесть и быть готовым ответить на вопросы, которые я написала, — она кивнула на список, а потом улыбнулась: — Я же говорила, ничего страшного.

— Да, госпожа, — пробормотал я, переводя взгляд с нее на книги.

Принцесса улыбнулась и осторожно похлопала меня по плечу:

— Ты справишься. Я в тебя верю. — Потом добавила: — Меня всю неделю не будет. Так что непонятные места отмечай, и потом мы с ними разберемся. Я вернусь ровно через семь дней, час в час, минута в минуту: у меня так портал настроен. — Она помедлила, потом потянулась к моему воротнику. — Как у тебя привязка прошла?

Я замер, и она выудила из-под сорочки подвеску на шнурке — ту самую, из оникса в серебряной оправе. Я не видел ее с позавчерашней ночи и посчитал сном, но вот она — теплая, мягко мерцает в руке принцессы.

— Отлично, — кивнула Шериада. — Она тебе не мешает?

— Нет, госпожа.

Принцесса осторожно спрятала ее обратно под одежду. Камень должен был холодить кожу, а шнурок тянуть, но ничего подобного я не чувствовал — подвески как будто не было.

Принцесса посмотрела на массивные часы, украшенные крылатым змеем, вырезанным из дерева.

— Если честно, мне пора бежать. У тебя есть вопросы?

Конечно! Миллион.

— Нет, госпожа, — улыбнулся я.

— Ну и прекрасно. Чувствуй себя как дома, располагайся. И учти — я добрая, но если через неделю ты мне на это, — она кивнула на список вопросов, — не ответишь, я буду очень, очень злая. — Принцесса усмехнулась, и так жутко это у нее получилось, что я снова вздрогнул. — Поверь, ты не хочешь меня злить. Что ж, удачи.

Сказав это, она развернулась и стремительно направилась к двери. Ее легкие шаги очень скоро стихли в коридоре, а я остался стоять как дурак, не понимая, что это было, и главное — что теперь делать?

Часы пробили пять вечера. За окном загорелся алый закат, тот самый предвестник бед.