Страница 116 из 132
Я молчал. Месяц назад я уже спросил бы, значит ли это, что она хочет провести эту ночь со мной. Но я нынешний должен молчать, потому что она могла и согласиться. А я не хотел… ничего.
— Как там Остров? — поинтересовалась вдруг принцесса.
— Госпожа?
— Рай справляется? Давно я с ним не связывалась. Вон даже лорды Нуклия подняли очередной мятеж. А там как?
— Я… я не знаю, госпожа.
Она обернулась:
— Ты там не был? Но почему? Я же оставила тебе портал.
Я просто забыл. Столько учебы, столько книг. Я забыл.
— А семье ты писал?
Я побледнел. Нет. Я забыл и про них. Как… как я мог?..
— Ясно. Тогда мне лучше туда пока не возвращаться, — пробормотала Шериада. — А то твоя сестра все-таки решит, что тебя нужно от меня защищать.
— Вы слышали.
— У меня великолепный слух. Элвин, отправляйся к ним после испытания. У вас будет неделя каникул. За это время ты должен побывать дома, это приказ.
Я не ответил. Мне было стыдно. Ей не нужно было приказывать: я должен был давно сделать это сам.
— Первый месяц в Арлиссе. — Шериада снова сжала мою ладонь. — Сложно, я представляю. Удачи завтра, Элвин.
— Вы… придете смотреть?
— Конечно.
Я закрыл на мгновение глаза. Хорошо это или плохо — если она увидит, какой я слабак? Будет ли она по-прежнему рекомендовать меня Повелительнице? Не заставит ли вернуться на Остров, раз я бесполезен? Продолжит ли помогать моей семье?
— Эл, ты там заснул, что ли?
Я открыл глаза. Шериады рядом уже не было. Сэв закончил с ведьмами и теперь стоял рядом, недоуменно глядя на меня.
— Ты не заболел? Смотри, болеть после испытания будешь. Мы на тебя рассчитываем.
«…Именно поэтому мы оставили тебя в живых», — додумал я.
В общежитии на веранде меня ждал ужин. И мрачный Нил.
— Эл, ты долго, — сказал он, вставая из-за стола.
Я все понял по его лицу.
— Завтра наши группы будут соперничать, так? Жеребьевка ведь уже прошла.
Нил сильнее помрачнел.
— Да. Эл, мне жаль…
— Правда? Почему? Ты добавил в еду наркотик? Или сразу яд?
Нил резко отодвинулся от стола.
— Ты веришь, что я могу так с тобой поступить?
— Почему нет? Мы же соперники. В первый же день ты пытался так со мной поступить. После тебе было удобно учиться вместе со мной не враждуя. Сейчас это не так, поэтому — да, я… — Нил зажмурился, и я решил, что у него снова припадок. — Извини. Ты в порядке?
Он помотал головой. Потом открыл глаза и уставился на меня в упор:
— Я понимаю, почему ты так думаешь. Элвин, я клянусь, никакого яда и никакого наркотика. Я просто не знал, как тебе сказать, что мы действительно будем завтра противниками. И хотел заранее извиниться, потому что завтра буду вынужден сражаться против тебя. У тебя по-прежнему не получается изгнание низших?
Я покачал головой. Какое изгнание — низшие демоны липли ко мне, как мухи на варенье. Убить не пытались, даже покалечить — скорее наоборот, скакали вокруг, как преданные собаки. В определенной ситуации такая собака могла стоить мне если не жизни, то здоровья. Например, завтра они меня выдадут. И я не смогу оправдать ожиданий моих одногруппников, которые думают, что я изгоню всех низших с арены, чтобы они нам не мешали.
У Нила изгнание получалось блестяще.
— Мне жаль, — повторил он. — Элвин, я хочу, чтобы ты знал: для тебя это, возможно, мелочь, но ты — единственный человек, который… отнесся ко мне по-человечески.
Я фыркнул — больше от пафоса в его голосе, чем от тавтологии.
— Не преувеличивай. Это были всего лишь обеды.
— Всего лишь обеды, всего лишь ужины, всего лишь книги, всего лишь деньги на артефакты — я верну, ты не думай. И всего лишь возможность жить здесь и не бояться, что ты поставишь на меня печать. Для меня это очень много.
Пару мгновений мы смотрели друг на друга. Я действительно не понимал, но чувствовал, что происходит что-то хрупкое, но очень важное. Если я сейчас отвернусь, Нил мне не простит. Разве такая мелочь, как книги или деньги (у меня же их теперь много), для него так важна? Он не мог не видеть, что для меня это ничего не стоит.
Однако я ему поверил.
Мы наконец сели за стол и какое-то время ели молча. Потом появился Ори, подал второе блюдо и поставил на десертный столик пирожные.
— Могу я спросить, — медленно начал Нил. Поймал мой взгляд и также неуверенно продолжил: — Зачем ты носишь флер?
Я невольно нахмурился. После совета Шериады этот вопрос прозвучал не совсем невинно.
— Извини, — торопливо добавил Нил. — Это личное, я не должен был…
В беседе он часто извинялся. Куда чаще, чем даже я раньше.
Что ж, похоже, у меня появилась исключительная возможность посмотреть на себя со стороны.
— Мне не нравится чужое внимание, — выдавил я наконец. — Нил, все в порядке, просто я не ждал этого вопроса.
— Странно, — сказал он. — Я помню тебя без флера, ты очень красив. Разве тебе не делали предложения в группе, например?
— Я не хочу никаких предложений.
Он нахмурился:
— Это… из-за твоей наставницы? Она запрещает?
— Конечно, нет!
— Но тогда…
— А вот это личное, Нил. Извини. Я же не спрашиваю, кем ты был до поступления в Арлисс?
Он вздрогнул и вдруг широко распахнул глаза, сделавшись даже на мгновение привлекательным. Ему не шло, когда он щурился.
— Нет. Конечно, нет. Прости. Эм… Что ты собираешься делать после испытания?
— Если выживу?
— Эл, кроме того, что ты сильный волшебник, у тебя на шее могущественный артефакт. Ты можешь проиграть, но погибнуть — вряд ли. Так что?
— Я должен буду вернуться на пару дней в свой родной мир. Моя семья осталась там, и я хочу их навестить.
— Семья, — повторил Нил так, словно слово было ему незнакомо. — А потом? У нас десять дней.
— Не неделя? Честно говоря, не знаю.
— Ты выходил за пределы Арлисса? Гулял по Междумирью?
— Да, когда только приехал. Но очень мало. А что?
Нил улыбнулся:
— Хорошо. Тогда приглашаю. За месяц, пока здесь работал, Междумирье я изучил как свои пять пальцев. Мир ведь совсем маленький. Хочешь?
— Хочу. Если это не опасно…
— Брось, Эл, поединки запрещены на время каникул. К тому же Повелительница будет здесь, а при ней не дерутся.
«Интересно, я ее увижу? — думал я. — Похожа ли она на Руадана? Такая же пугающая?»
— Тогда тем более хочу. Спасибо, Нил.
Кажется, он обрадовался. Я тут же принялся вспоминать весь наш разговор, выискивая ловушку, но потом оборвал себя. Кажется, я становлюсь здесь параноиком.