Первый паладин

Я не стал им мешать, вместо этого занявшись уходом за отдыхающей Харли. Кобылица чувствовала себя нормально. Нанесенные ей раны затягивались на глазах, а от хрипов при дыхании не осталось и следа. Примерно через час она уже открыла глаза и уверенно встала на ноги. Приняв мои радостные поглаживания и ласковые слова с присущим ей достоинством, она обнюхала сидевшую без движения Алисию и решила не беспокоить столь увлеченных погружением в себя эльфов, принявшись за трапезу подножным кормом.

Я же, пользуясь отсутствием внимания в мою сторону, решил отойти в ближайшие кусты, дабы «насладиться красотами природы в непосредственной к ней близости».

Поглощенный своими мыслями, я перевожу взгляд с земли вверх, в зеленую чащу и внезапно понимаю, что анекдот про «пошел по маленькому, заодно пришлось и по большому» для меня теперь никогда не будет смешным. Потому что, буквально, в метре от меня сверкнули зеленые глаза с узким вертикальным зрачком, явно не предвещавшие ничего хорошего, учитывая, что размером они были, как мне показалось, с кулак.

Не знаю, как мне хватило самообладания не взвизгнуть как девчонка и не отпрыгнуть с места. Вместо этого я на автомате выставил перед собой барьер и начал медленно отступать, пятясь назад.

Вслед за мной из зарослей медленно вышла большая… нет, огромная кошка! Габаритами она не уступала хорошей лошади, только слегка поприземистее, зато шире в плечах. Идентифицировать представителя семейства кошачьих как льва или тигра было нельзя. Морда его походила больше на рысиную. Разве что не хватало соответствующих кисточек на ушах. Зато окрас шерсти был чем-то похож, надежно скрывая зверя в лесу, что и позволило ему так близко ко мне подобраться.

– Хоро-о-оший котик. Давай не будем ссориться.

«Котик» внешне агрессии не проявлял, лишь пристально всматриваясь мне в глаза и шумно втягивая ноздрями воздух.

– Ребята! Кто-нибудь подайте мне мой меч. Или хотя бы щит. Ну, хоть палку какую-нибудь! А-а!

Зацепившись пяткой то ли за ветку, то ли за какой-то камень, я с грохотом рухнул на землю. Самое страшное и неожиданное было то, что в полете я потерял концентрацию, и выставленный щит света растаял на глазах, чем не преминула воспользоваться рысь-переросток, в один прыжок, оказавшись надомной.

Ожидая удара когтистой лапой, всё что я смог сделать в этой ситуации, это героически закричать. Но удара не последовало. Вместо него я ощутил, как моего лица коснулось что-то мокрое, теплое и очень шершавое. Настолько шершавое, что чуть не стерло кожу у меня с черепа.

Огромный кот, самым натуральным образом, меня вылизывал, а я лишь замер, боясь пошевелиться. Если несколькосоткилограмовая киса решила тебя вылизать, то у тебя нет выбора, потому что в такой ситуации решает кот, а не ты. Тебе же остается молиться, чтобы его настроение не поменялось с игривого на какое-нибудь менее безопасное.

– Альф, фу! – Услышал я голос Алисии. – Оставь этого человека, он же грязный! Вечно ты всякую гадость в рот тянешь!

Отогнанный от меня кот лениво уселся неподалеку, наслаждаясь радостными ласками очнувшейся от медитации эльфийки.

«Это я то гадость?» – Оставалось размышлять мне лежа на земле, не в силах понять, что тут вообще происходит.

Я неуверенно поднялся, глядя на невиданное чудо, в виде кота-переростка. «Чудо» же в свою очередь подошло ко мне, толкая меня в грудь лбом, как это делают кошки, требуя ласки. Я неуверенно почесал его за ухом, вызывая у того довольное мурчание, что учитывая его размеры, заставляло испытывать вибрацию на себе вплоть до внутренних органов.

– Странно. – Подошла Алисия поближе, заложив руки за спину и улыбаясь. – Он редко выражает такое расположение кому-то кроме меня.

– Я люблю кошек, а кошки любят меня. В большинстве случаев.

– Возможно. А еще, возможно, Альф, будучи порождением аспекта жизни, чувствует твою связь с Матерью.

– Это уже не важно. – Ответил я, увлекаясь чесанием своего нового приятеля. – Главное что мы нашли общий язык. Язык почесушек! Ведь при общении с девушкой, самое важное – понравиться её коту. – Ляпнул я не подумав и прикусил язык.

Щеки Алисии залились румянцем, и повисло неловкое молчание.

– Кхм. Может объяснишь что тут вообще происходит и откуда здесь это мохнатое чудо?

– Ну-у. Это Альф, лесной лев. Еще будучи детьми, я, Эльсиил и Тисиил нашли в лесу брошенных маленьких львят и притащили их к моему отцу. Их мать, видимо, погибла, а они были слишком малы, чтобы выжить самостоятельно. И слишком истощены. Поэтому отец провел ритуал привязки. К нам троим, с одобрения Матери, были привязаны котята. Их как раз было трое. Они начали подпитываться источником жизни, заложенным в нас, как и в каждом живом существе. А, как знаешь, у эльфов он весьма большой. Однако, этим мы сократили себе будущую продолжительность жизни, зато получили верных пушистых друзей, с которыми теперь связаны навсегда. – Эльфийка погладила по голове довольного льва.

– А они все вырастают такими большими? Как же они прокармливают себя, имея такие размеры?

– Отнюдь. Обычно взрослые особи достигают размеров сопоставимых с массой пары человек. Но, обретя привязку, тем более в детстве, они получают внушительную подпитку извне, позволяющую им достигать внушительных размеров, и обходиться умеренным количеством пищи. Иначе это сломало бы всю экосистему. Представляешь, сколько потребовалось бы мяса, для прокорма такой туши?

– Значит, ваша медитация, это способ призвать к себе ваших львов, которые сейчас гуляют где-то по лесу?

– Именно. Альф всего лишь оказался ближе всех.

В течении последующего часа мы ожидали пробуждения Эльсиила и Тисиила, с прибытием их львов.

Вдоволь поиграться с новым другом, к сожалению, мне не позволила Харли, не вытерпев столь наглой измены у нее на глазах, обиженно толкая мордой меня в плечи.

Поэтому пришлось лесному льву, соскучившемуся по ласковым рукам, довольствоваться лишь тисканием со стороны своей хозяйки.

Вскоре прибыл лев Эльсиила по кличке Бертран, одарив меня озорным добродушным взглядом. А за ним Гаммон – питомец Тисиила, будто бы демонстративно не удостоивший меня внимания.

– Смотрю, Альф от тебя без ума. – Заметил Эльсиил, заговорщицки метнув взгляд в насупившуюся в ответ Алисию.

Я лишь пожал плечами, забрасывая снаряжение на Харли, готовясь к дальнейшему путешествию, в очередной раз радуясь, что теперь у меня есть свой транспорт (как бы пошло это не звучало по отношению к верной подруге).

Эльфы же, не мудрствуя лукаво, всего лишь запрыгнули верхом на своих львов, даже без седел, используя какую-то необычную манеру езды, странно подогнув назад ноги и плотно прижавшись корпусом к телу «маунта». Как я понял, такой прием позволяет не ловить зубами все пролетающие мимо ветки деревьев в лесу. Надо бы мне этому у них поучиться. Хотя, лес уже скоро должен закончиться, и мы выйдем на границу земель Пертинакса. А гаркающий с ветки ворон Отшельника ненавязчиво намекал, что нам стоило бы поторопиться.

***

– Это и есть орда? – С некоторым волнением в голосе спросил Тисиил. Ну да, он же еще не встречал демонов.

– Очевидно, так. Только эти демоны отличаются от тех, что напали на анклав, разве нет? – Заметил Эльсиил.

– То были демоны гнева. Эти же, по словам Отшельника, олицетворяют гордыню.

Я пытался всмотреться в бродящих в отдалении демонов, пользуясь тем что возвышенность, на которой мы находились, позволяла вести наблюдение, оставаясь незамеченными.

Демоны гордыни заметно отличались какой-то неестественной долговязостью. Как будто худощавого человека со светло-серой кожей вытянули в длину и обрили налысо. Причем передние конечности были настолько длинными что, при желании, они могли, немного согнувшись, опираться на них при ходьбе. На руках у них было по три пальца, несущих длинные бритвенно-острые когти, отдаленно напоминающие косы. Черепа их были абсолютно безволосы и безносы, а в тех местах, где должны быть провалы глаз, не было ничего. Просто бугристый лоб, переходящий в верхнюю челюсть, с мелкими зубками. Вот уж правду говорят, что гордыня слепа.