Танец Феникса

Алиса Вишня

Танец Феникса

Глава первая

Дневные светила опускались, бросая на Земли Рассвета рассеянный оранжево—дымчатый свет, а ночная звезда рдела у самого горизонта, как актриса в ожидании своего выхода. Стихла рыночная сутолока, ряды с редкими покупателями залились пестрым закатным лучом, вытянулись тени, вползая в самые укромные прорехи базара – привычная картина для местных. Только голову в этот час не поднимай, не смотри на садящиеся дневные звезды – сожжешь глаза.

Рынок уже опустел, и только задержавшийся кожевенник складывал свои товары в тележку, хмуро поглядывая на рыночную площадь, посередине которой топталась на месте крошечная девочка, лет трех, черноволосая, смуглая и пестро одетая. Малышка не казалась испуганной, она вертела головой, смотря то на торговца, то на двух женщин, стоящих подле нее. Кожевенник был хмур, потому что мало что сегодня продал, а стоящие на площади точно не были покупателями.

Про девочку торговец ничего не знал, а женщины были ему знакомы – сестры Пэм и Кей, держащие рядом с рынком небольшую пекарню. Вернее, пекарней занималась Пэм, а Кей была астрологом, и ее контора находилась чуть дальше, на окраине города.

Женщины озадаченно и сочувственно рассматривали девочку.

– Скажи—ка, – обратилась к кожевеннику Пэм – как давно это дитя здесь стоит?

– Почем я знаю! – пробурчал торговец – Я за ней не следил. Но факт, что ее здесь бросили!

– Ну почему бросили… – произнесла Пэм – скорее всего, девочка потерялась…

– Ага, как же! – съехидничал кожевенник – С утра потерявшись, и родители не ищут!

И, более внимательно глянув на девочку, добавил:

– Цыганка, наверно! Вон, как пестро одета! И черная, как ворона!

– Цыгане своих детей не бросают! – возразила Пэм – И чужих норовят прихватить! Дитя, как тебя зовут? – наклонившись к ребенку, спросила она.

Но девочка не ответила, хотя взглянула на женщину большими карими глазами, и улыбнулась.

– Ее имя Эсмина! – произнесла молчавшая до этого Кей.

Пэм выпрямилась, и озадаченно посмотрела на сестру.

– Эмина! – повторила девочка, улыбаясь.

– Вот! – воскликнула Кей – Эсмина! Она вернулась!

– Скажешь, тоже! – неуверенно возразила Пэм – С чего ей быть Эсминой?

– Эсмина! – опять повторила девочка.

Кей взяла ее за руку.

– Я ее заберу! – сказала она, и повела девочку с площади.

– Кей, – бормотала Пэм, семеня за сестрой – мы, конечно, не можем бросить ребенка, попавшего в беду, но родители ее наверняка ищут, и вернутся на рынок…

– Никто ее не ищет! – ответила сестра – Эсмина вернулась! Или ты забыла предсказание? Я говорила, что это скоро произойдет!

Она остановилась и нахмурилась.

– Или, ты не веришь в мои прогнозы?

– Что ты! Верю, конечно! – воскликнула Пэм – Но пусть девочка побудет у меня! Ты не сможешь о ней позаботится, должным образом!

– Хорошо, пусть живет у тебя! – согласилась Кей.

И они пошли дальше.

– Если Эсмина вернулась, значит Иниго освободился! – тихо произнесла Пэм.

– Да! – лаконично ответила Кей.

– И будет за ней охотится! – также тихо, продолжила Пэм, опасливо оглядываясь по сторонам.

– Мы ее защитим! – сказала Кей, хотя ей тоже было не по себе.

Тем более, никто не мог знать, как выглядит Иниго. Никто, кроме Эсмины.

… Седые волокнистые облака проплывали над поселением Митис—Ант, пустынные птицы арбиску снова бросали тень на площадь, как и в прошлые сезоны перед заморозками. Это значило, что идут холода.

Жасмин смотрела вверх, провожая взглядом стаю. Птенцы, едва окрепшие, с трудом держали строй за клином. А в голове у девочки зарождались мысли о том, кто она, откуда? У соседских ребятишек есть родители, сестры, братья… А у нее только две тетки…

– Эсме, лепешки стынут! Беги скорей! – послышалось из пекарни.

… Девочку, которую сестры нарекли Эсминой, или Жасмин, на здешний манер, никто не искал. Тетушки оставили ее у себя, и вдвоем растили. Жила Эсме с Пэм, у которой была пекарня, и девочка тете помогала – в ее обязанностью входило разносить свежие булочки постоянным покупателям. Жасмин было

тяжело таскать корзины полные выпечки, поэтому она носила порциями, и, что бы успеть везде и ко всем, пока булочки не остыли, Эсме бегала.

"Вот ваша девчонка! – говорили горожане тетушкам – Огонь!"

Однажды, принеся выпечку на постоялый двор, Жасмин услышала музыку. Она остановилась, прислушалась, и поспешила на звук. Во дворе заведения постояльцы, заезжие купцы из далекой страны, отмечали какой—то праздник, и выполняли положенный ритуал. Они стояли кругом, хлопали и радостно кричали, а в круге кружилась в танце женщина в незнакомом Жасмин наряде. Из—за этой одежды, которая развевалась и кружилась вместе с ее владелицей, танцовщица показалась девочке яркой волшебной птицей. А движения женщины были завораживающими и чарующими.

Как—то само собой, бессознательно, девочка поставила корзину, и стала повторять па танцовщицы, сначала нерешительно и неуверенно, потом все более смело, и все более похоже. Она топталась на месте, или кружилась, или взмахивала руками, как крыльями. Зрители заметили, и принялись подбадривать криками, и хлопать уже Жасмин. Обратила на девочку внимание и танцовщица – она взяла Эсме за руку, завела в круг, и они принялись танцевать вместе.

По окончании этого действа Жасмин дали монету, и она бросилась бежать к тетушке, что бы похвастаться заработком. Удивительно, но девочка ни сколько не устала. Наоборот, ей казалось, что танец придал сил, и наделил крыльями – так легко ей теперь бежалось. А волнующее ощущения волшебства, захватившее ее во время танца, долго не отпускало Эсме.

В субботний вечер, когда вся молодежь Митис—Анта, как обычно, собралась на танцах на главной площади, Жасмин тоже пришла туда. Вначале, она стояла в сторонке, и просто приплясывала, потом осмелела, и присоединилась к танцующим, которые казались ей взрослыми дядями и тетями. Над девочкой посмеялись, но не прогнали, и Эсме стала бывать на площади каждую субботу. Вскоре все отметили, как хорошо она танцует – Жасмин не просто повторяла движения молодых людей, она привносила в каждый танец свое, новое, не виданное. Откуда что бралось – девочка не знала, но делала это так красиво, легко и вдохновенно, что весть о талантах воспитанницы Пэм разнеслась по всему городку, девочку стали приглашать на праздники, а за выступления платили деньги.

…Жасмин не перестала танцевать, и когда выросла. Осталась у девушки и другая детская привычка – она почти всегда спешила, почти всегда бежала. А выросла Эсме красавицей, с большими зелеными глазами, и роскошными темными, вьющимися волосами, что только подтверждало теорию Кей – именно такой внешностью обладала, по преданию, астролог Эсмина.

Кроме того, и фигура Эсме была, как у восточных женщин, к которым принадлежала и жившая несколько веков назад девушка—астролог. Как выглядели те древние восточные красавицы можно было увидеть на старинных картинах, время от времени продающихся в лавке, торгующей всякими ненужными мелочами – женщины были стройные, с тонкой и гибкой талией, но с пышной грудью, и такими же бедрами. Как у Жасмин.

Одежда девушки, конечно, отличалась от нарядов древних жриц и танцовщиц с картин. Как, впрочем и от фасонов платьев, принятых в Анфии. В землях, где располагался Митис—Ант, предпочитали простую легкую одежду светлых тонов, а платья женщин были довольно короткими, и открывали ноги почти до колен. И прически носили простые – волосы или распускали, или заплетали в косы. Жасмин носила распущенные. К тому же, в этих местах бывала зима, и в это время люди основательно утеплялись – носили сапоги, толстые многослойные плащи и куртки, а головы покрывали шапками и платками.

Вторая тетя Эсме, Кей, была астрологом – предсказывала будущее по звездам. Дохода эта деятельность приносила немного – жители их маленького городишки уже все побывали у Кей, и всё узнали о своих судьбах. И только когда через город проходили торговые караваны, купцы заглядывали к астрологу, что бы узнать, будет ли им сопутствовать удача, и каких опасностей надо остерегаться.