Страница 16 из 64
– Мой папа… – начал задушевно.
И жестом обратил внимание газетчиков на парадное крыльцо. С него, заложив руки за спину, не торопясь, грациозно, будто танцуя, спускался дон Теймур.
– Мой мудрейший отец с детства учил меня так: «Сынок, главное оружие мага – не заклинания, не личное могущество, а люди, его окружающие. Береги их». Кажется, у меня получилось.
И ты не поверишь, Ива, но те полтора месяца, что мы провели в Ильтариуме, лицо дона Теймура не сходило со страниц центральных газет и журналов. О братьях Торресах взахлёб говорили дней десять; потом волна восхищения схлынула, перекрытая другими новостями, но наш свёкор затмил всех политиков, дельцов и местных знаменитостей. Он, кстати, очень полюбил фотографироваться, наш скромнейший дон Теймур дель Торрес да Гама, архимаг и Глава Клана Некромантов из другого мира. А уж когда подготовил проект об открытии первой магической школы, а потом и университета – стал живой легендой.
Ник только посмеивался. Ему-то лишнее внимание только мешало. Но почему бы не побаловать драгоценного родителя?
А я… как-то сразу обжилась на новом месте, и порой мне казалось, что в этом чудесном доме прошло и детство моё, и юность. Как-то сразу запомнила всех слуг в лицо и по именам. Сразу подружилась. Сразу мы стали понимать друг друга с полуслова. Наверное, потому, что до этого они привыкли к Николасу, а ведь мы с ним, как он сам часто говорит, половинки; что хорошо для одного – прекрасно и для другого… Никогда бы не думала, что можно быть ещё счастливее. Оказывается, можно. Ведь у меня до сих пор не было своего дома: то я жила у бабушки с дедушкой, то у отчима, то в домике няни… И вдруг – вот оно, моё, родное! Стены, которые любят и берегут, исцеляют и дарят покой. Ждут и помнят.
Там-то, в этих стенах, наконец, обсуждая с поваром очередное меню и показывая, как печь твои знаменитые блины, разбивая садик на крыше, обустраивая будущую детскую, я окончательно поняла, что вернулась. Что жива. И неважно, в каком мире твой дом, главное – чтобы под его крышей обитало счастье.
Глава 6
Глава 6
Если кто-нибудь из иномирян усомнится в способности ещё нерождённых некромантиков делиться аурой с мамой, носящей их в своём чреве – будет неправ. Его быстро переубедят и приведут уйму примеров, начиная с моего. Например, «Зеркало» – уникальная аура дона Теймура, отбивающая любое заклинание – не только генетически передалось его внучкам, моим детям, но от них частично перешло и ко мне. За что, собственно, пришлось однажды пострадать, но то – дело прошлое.
А вот близнецы Элизабет явно унаследовали от своего общительного папочки дар убеждения. Некий Брэдшоу ошибочно принимал таковой за гипноз; на самом-то деле природа дара – магическая; своим бархатным голосом Николас дель Торрес способен уболтать кого угодно, отвратить от агрессивных намерений или мрачных мыслей, убедить, очаровать… Однако зачем подобное умение некроманту, спросите вы? А я отвечу: затем. Так называемые поднятые сущности могут оказаться очень и очень дурного нрава, особенно те, кто в своё время умер не своей смертью. А если учесть, что, восставая от вечного сна, они норовят прикончить вызывающего, подобно джинну из «Тысячи и одной ночи», который, озверев, поклялся убить любого, кто освободит его из кувшина – меры предосторожности не помешают.
Несколько очаровывающих слов – и призванная душа, труп либо созданный лич проникаются к поднявшему их некроманту бесконечной благодарностью и симпатией. А поскольку первое впечатление неизгладимо, сами понимаете, оно создаёт правильный фон для дальнейшего общения.
Рассказ Элли захватил меня настолько, что заставил забыть о чудесной панораме за окнами кареты; а ведь я всегда любуюсь горами, если выпадает случай проехаться в Террас. Уверена: толика обаяния Николаса поработала и здесь. Услышанное виделось мне настолько живо, что, когда Элли, наконец, умолкла, я минут пять-шесть возвращалась к реальности. И это состояние было чрезвычайно знакомо. Случилось в моей жизни несколько эпизодов, когда Ник намеренно воздействовал на меня, заговаривая, убирая ласковым словом то застарелый страх, то гнев, грозящий нервным срывом…
Я, наконец, отмираю.
– Удивительно! Значит, так нынче называется «установление межмирных связей и гашение местного конфликта», как меня пытались уверить? А я-то хороша! Решила, что и впрямь ничего серьёзного не происходило, что Николаса приняли с распростёртыми объятьями. А ведь, зная моего дорогого суженого, могла бы и насторожиться. И ведь заговорил мне зубы, добился своего! Ещё один… гипнотизёр нашёлся!
Элли мягко улыбается.
– Но ведь всё закончилось хорошо. Какой смысл расписывать подробности? Мага просто не хотел тебя тревожить.
– Конечно. С ума можно сойти от такой заботы.
Элли смеётся.
– Не сердись. Такова уж их природа, они не могут иначе. Я вот только сейчас поняла: а ведь этому негодяю Брэдшоу несказанно повезло, что Ник вернулся не один, а со мной. Не будь меня…
Она помолчала.
– Мне кажется, тогда наши мужчины вели бы себя гораздо жёстче. Просто они помнили, что я рядом, что удержать меня взаперти невозможно, и постарались не травмировать кровавым зрелищем. Ведь ни одного погибшего, Ива! Не представляешь, как я им за это благодарна.
Какое-то время мы едем молча. И вдруг я вспоминаю, с чего, собственно, начался сам рассказ.
– Так что там за рукоприкладство произошло? Как это Магу угораздило?
– А-а, вот ты о чём… – Элли усмехается. – Это случилось на первом же Совете, который Ник срочно собрал, чтобы предъявить себя всему миру живым и невредимым. Вместе со всеми нами. И всех нас пригласил в офис, чтобы официально представить, а потом рассказать об иномирье, о том, откуда просачивается магия и что с ней делать, о торговых контактах и обменах магами с Гайей и Раем. И вот представь себе: распахивается дверь лифта, и оттуда шагает воскресший из мёртвых Главный Босс, как его все там называют. На самом деле, это был не Ник, а твой муж, к тому времени злой, как чёрт. По дороге в Новый Город он многое услышал от журналиста, что увязался с нами, о некоторых директорах, которые повели себя непорядочно во время грязной кампании Брэдшоу. Так вот: Мага шагнул из лифта первый, уже изрядно взвинченный и с явным желанием высказаться; и надо ж так случиться, что первым ему подвернулся тот самый Антуан, которого он так хорошо по твоим фотографиям запомнил. Тот, по косвенной вине которого вы с Ником чуть не погибли. Твой драгоценный супруг потом, конечно, раскаивался из-за своей несдержанности… почти, но говорил, что, если бы не этот удар – он бы, скорее всего, бедолагу загубил: проклятье уже висело на кончиках его боевых ногтей. Вот он и обошёлся малым: глянул мрачно, сказал: «Это – за Иву!», и двинул Антуана в челюсть. Тот малый здоровый, лишь слегка качнулся. Ошарашен и тем, что видит, и тем, что бьют его. «За брата!» – добавляет Мага. И лупит с другой стороны. Для симметрии, наверное.
Элли вздыхает, после чего, вопреки всякой логике, начинает хихикать.
– А тут и мы с Николасом появляемся. Поскольку братья Торресы одеты почти одинаково и на первый взгляд неразличимы, у всех присутствующих ум начинает заходить за разум. Стоят, глазами перебегают от одного к другому, ничего понять не могут…
Смеялась я, надо сказать, до слёз. Нервных. И всерьёз задумалась: стоит ли в следующий раз отпускать мужа одного, далеко и надолго? Всё-таки беременная жена рядом – замечательный сдерживающий фактор.
В окно кареты деликатно постучали.
– Подъезжаем, донны! Вы просили предупредить!
Глава 7
Глава 7
Дорогая, ни в чём себе не отказывай!»
Вот слова, которые, без сомнений, мечтает услышать любая женщина.
Если только не привыкла в своё время к навеки включенному режиму вечной экономии. Когда постоянно приходится выгадывать, откладывать покупку на потом, хитрить и изворачиваться перед самой собой, говоря, что, конечно, да, себя надо любить и баловать, но ведь девочкам нужно обновить гардероб к сентябрю, а потом к зиме, свозить их куда-нибудь на каникулы, на дни рождения… И вот, когда наступают блаженные времена и ты чуть ли не каждодневно слышишь заветные слова… то вроде бы как-то их и не воспринимаешь. Вернее, пропускаешь мимо ушей: очень уж сказочно звучат. А ведь это так неправильно!