Первые уроки

Домоводство. Первые уроки

Глава 1

Домоводство. Первые уроки

Каково оно – «Жить долго и счастливо»? Сороковник, выпавший на долю Ванечки-Иоанны, пройден. Достойные пары обрели друг друга. Зарвавшийся демиург наказан. Миры спасены. Что дальше?

Давайте подсмотрим за героями. Всё ли у них складывается, как мечталось? Так ли безоблачна их жизнь?

Особенно, когда мир, который раньше воспринимался лишь временной декорацией, оказывается насыщенным событиями и персонажами, порой не совсем приятными. А порой и опасными…

Глава 1 

Ещё вчера белоснежная и почти законченная ажурная шаль была безнадёжно испорчена. И мне ли не знать, кто приложил к этому кощунству ручку, унизанную фамильными кольцами?

Нет, что вы, несравненная Мирабель да Гама дель Торрес, по совместительству – горячо любимая и многоуважаемая свекровушка, здесь совершенно ни при чём. И это не она прокрадывалась, яко тать в нощи, в рукодельную комнату, выделенную мне доном Теймуром из числа самых светлых в родовом замке. Уж разумеется, его обожаемая Белль заметно присмирела после последней – говорят, грандиозной – выволочки, устроенной бабушкой Софи, а, стало быть, эта капризная великовозрастная хулиганка вряд ли сама испачкала тушью, чёрной, как ночь, моё рукоделье.

Не лично. Всего лишь прослышала, что мои дочуры, увлёкшись начертанием рун, в последнее время повадились рисовать вместе со мной, в комнате для вышивания. И решила этим воспользоваться. Интересно, знай она, что её внучки ещё и вяжут вместе со мной, передумала бы?.. Мы же с девочками рукоделье своё никому, кроме Элли, не показывали, хотели сохранить в секрете: подарок, как-никак, той же Мирабель на предстоящие именины, сюрприз. Значит, кто-то всё же настучал о получившейся у нас красоте…

А может, и не настучал, просто несравненной Мири очень уж хотелось меня задеть: вот она и послала в рукодельную комнату шпионку-горничную; та заметила шаль, которую, против обыкновения, я не запрятала в сундучок. Ага, ага, вот он, подходящий объект для мести!.. Вот только до сих пор не пойму, что за месть, где я свекрови дорогу перешла? Но сами действия засланки разгадать нетрудно. Банка с тушью, почти полная, обычно стояла в специальном углублении на столе, рядом с альбомами и мелками. Всего-то и понадобилось переместить её на этажерку, над моим рабочим местом, да отвинтить крышку, а потом протянуть ниточку разового заклинания от двери к ёмкости. Дверь открывается, краска опрокидывается, месяцы работы насмарку, Обережница (это у нас я!) рыдает и седеет от горя. Детский сад какой-то. И детская ворожба; впрочем, прислуга в Эль Торресе владеет только азами магии, а больше и не нужно. Характерные рисунки этих простеньких бытовых плетений мне давно известны. Особенно той горничной, что вечно по пятам за донной Мирабель ходит, ловя на ходу каждое слово.

А сама донна в своё время магией заниматься так и не захотела, и настоящей ведьмы из неё не получилось. Хоть в этом мне повезло. Как, впрочем, и всем окружающим.

Нет, но какова интриганка! Не хочет светиться, так чужими руками действует! Хвала всем здешним богам, что в Гайе пока не знают детективного жанра. Иначе дорогая свекровь обложилась бы томами Агаты Кристи, как учебниками, и устроила бы мне совсем весёлую жизнь.

Но вот что интересно: с Элизабет, второй своей невесткой, Мири уживается вполне мирно. Более того, порой даже снисходительно выказывает ей расположение, вроде бы искреннее. Ну как же, ведь бедняжка Элли когда-то умерла от тоски по её старшему сыну и даже беззаветно ждала его в царстве Мораны! Это же я, злодейка иномирная, не захотела помирать, мало того – и её младшего сына чуть не утащила за собой навсегда на тот свет. А того, что именно я вызволила оттуда Элизабет, да не одну, а с будущими малышами; что, пройдя для меня испытание третьей смертью, Маркос обрёл крылья Архимага и стал наследником Главы, младший-то сын![1] – вроде бы и не было. Н-да. Не в первый раз сталкиваюсь с избирательностью человеческой памяти, а потому даже не удивляюсь.

… – Опять? – горестно ахает за моей спиной Элли. И подаётся вперёд, оценить масштаб разрушений. Даже вредительства, я бы сказала.

Успеваю её перехватить.

– Осторожно. Сама не изгваздайся. Ну да, похоже на то. Вот чуяло мое сердце, слишком радостно Мири сегодня улыбалась за завтраком. Просто лучезарно! И как она сама сюда не заявилась полюбоваться?

Перчаток при себе нет: мы ж не с бала, а после семейной утренней трапезы, в домашних, так сказать, туалетах. Кстати, очень удобные здесь платья для беременных, чем-то похожи на наши сарафаны. Элизабет они чрезвычайно идут и так мило подчёркивают её положение! Я же, пользуясь, что срок невелик и живот почти не виден, предпочитаю брючные костюмы. Не обтягивающие джинсы, разумеется, но вполне уместные туалеты, вписывающиеся даже в общество, где дамы предпочитают длинные юбки. Впрочем, из-за обилия иномирян то же самое общество снисходительно относится к модам несовместимых, казалось бы, эпох, выбирая из новинок что-то интересное и для себя. Этим я и пользуюсь. Беззастенчиво.

В общем, перчаток при мне нет. Голыми же руками брать перепачканную банку из-под туши и вообще наводить здесь порядок – это до вечера не отмоешься. А попросить кого-то ещё прибраться – обеспечить прислуге мешок новых сплетен; выносить же сор из избы не хочу. Нет уж, мы как-нибудь сами управимся.

Несколько августовских недель, проведённых в компании суровой Софьи Марии Иоанны, а затем два месяца под патронажем домового Дорогуши[2] в Тардисбурге не прошли даром. Бабушка Софи – как дозволялось её называть самым близким – из лучших побуждений за кратчайший срок утрамбовала в моей голове уйму заклинаний бытовой магии; из тех, что, по её глубокому убеждению, должна знать каждая хозяйка замка. Во время совместных обходов Эль Торреса новые знания, и нужные и, с моей точки зрения, не совсем, сыпались на меня градом, причём каждый перл проговаривался лишь единожды: бабушка Софи считала ниже своего достоинства повторяться.

Вернее, это я так думала.

После первых же двух часов непрерывного обучения на фоне кухонных кладовых, погребов, прачечных, садовых домиков и прочего я взмолилась о пощаде, честно признавшись, что ничегошеньки не запоминаю: в одно ухо влетает, в другое вылетает. На что суровая донна неожиданно хмыкнула. Дескать, на тебя давно навешано нужное заклятье, деточка, которое аккуратно складирует нужную науку прямо в мозг. Мол, всё это я могла бы зачитать тебе, не выходя из кабинета, да вот люблю наглядность, так что наслаждайся примерами и запоминай ситуации, а когда появится нужда в каком-то действе – слова и жесты припомнятся сами.

Тогда-то, кстати, после наших с ней обучалок, Мирабель невзлюбила меня пуще прежнего. Ей всё казалось, будто я нацелилась на место хозяйки замка, а её – побоку; она так и останется приложением к всесильному мужу, не более. И ведь не докажешь, что оно мне ни к чему, это их громадное хозяйство. Тем более что наша бабушка-матриарх открытым текстом заявила, что на покой собирается не раньше, чем лет через двести, а сейчас ей невтерпёж поделиться тем, что знает, и не с соплюшкой какой-нибудь, а с настоящей взрослой женщиной. Нетрудно догадаться, что в соплюхах у неё числится пресловутая донна Мирабель. Что, разумеется, ещё больше прибавляет в мой адрес любви и уважения со стороны последней, да уж…

Откуда знаю? Да просто слышу иногда, как откровенничают горничные. Хоть при мне и умолкают, но умному человеку два плюс два сложить нетрудно.

Впрочем, не будем о грустном. Вернусь к тому, что в моё «домашнее образование» изрядную лепту внёс наш милый Дорогуша. Бабушка Софи – та мыслила глобально, обучая держать надзор за кухней и поставщиками, штатом горничных, садовников, приходящей прислуги, и прочая, и прочая, словно не замком командовала, а целым городом. Впрочем, оно, пожалуй, так и выходило. Домовой же основной упор делал на то, чтобы его хозяюшке меньше работать собственными ручками, но при этом всё успевать в нашем скромном домике из десяти комнат. Например, чистоту навести без тряпки и швабры; одежду постирать-посушить-выгладить, порой прямо на себе, буде попадёшь под дождь или, допустим, случится какая дорожная неприятность... Навесить на дверь охранные заклинания, фильтрующие гостей на своих и чужих, безопасных и подозрительных. Приёмы и «секретики» (очень уж полюбилось домовушке слово, перенятое у девочек) используемые при готовке еды, годились как для русской печи, так и для плиты с магическим подогревом. Плюсом к ним шли заклинания стазиса, разогрева и поддержания блюда горячим, да так, чтобы не перепрело. Век живи, век учись, одним словом. Не представляю, как я без этого обойдусь, если понадобится надолго отбыть в свою квартирку на Земле?