Орел легиона

Спустя примерно полчаса Зеленоглазый появился из кустарника и со стоном свалил со спины кабанью тушу.

— Дотащил! — завопили хором охотники, только что развлекавшиеся спором, сколько упрямый германец пройдёт шагов с такой ношей и когда, наконец, её уронит.

Дитрих стоял над тушей, с трудом переводя дыхание. Драгоценная находка, о которой, кроме него, пока никто не знал, явно придала ему сил. Вид у охотника был внушительный: на его обнажённом торсе струйки пота смешались со струйками крови побеждённого им зверя, лицо и даже коротко остриженные волосы тоже были в крови, а на плечах и руках алели ссадины — ему здорово досталось от окружавшего болото кустарника.

— Тяжело! — воскликнул тевтон и заставил себя улыбнуться.

Его сверкающая белозубая улыбка привела бриттов в ещё больший восторг.

— Поделишься с нами добычей, великий зеленоглазый охотник? — спросил старший из них, почтительно кланяясь Дитриху, который, как обычно, принёс и им всем охотничью удачу.

— Сейчас давайте все вместе съедим часть этой добычи, — ответил Зеленоглазый, продолжая улыбаться. — А потом мы с товарищем накоптим немного мяса себе в дорогу. Остальное можете забирать, кроме клыков кабана — они по праву мои. Но я оставлю их вам на хранение, потому что мы с Крайком хотим пойти дальше, на север. За большую часть нашей общей добычи вам ведь не трудно будет сохранить этот трофей до нашего возвращения?

— Ничуть не трудно! — бритт даже не скрывал радости, хотя и прежде знал о необычайной щедрости Зеленоглазого. — Только для чего вам сдалась охота на севере? Здесь куда лучше — и дичи сейчас хоть отбавляй, и дожди закончились, надо думать, надолго. Оставались бы. Жильё найдёте хоть в нашей деревне, хоть в любой другой.

— Спасибо! — проговорил Дитрих, сумев, в конце концов, восстановить дыхание и искренне этому радуясь. — Но мы отправились в путь, чтобы как следует встряхнуться и увидеть охотничьи края, которых ещё не видали. Так что пойдём дальше.

Бритты принялись разводить костёр и стаскивать в одну кучу убитых свиней, а Крайк подошёл к своему товарищу, устало присевшему на едва выступающую из земли кочку.

— Ты очень рисковал! — воскликнул он, едва сдерживая волнение.

— Риск себя оправдал! — прошептал по-латыни Дитрих и раскрыл правую ладонь, на которой алел кусочек ткани. — Это — обрывок легионерского плаща. У Девятого легиона они красные. Значит, Арсений и его когорты вышли по эту сторону болота. И мы теперь знаем, в каком именно месте он вышел, знаем, где заканчивается брод через топь.

— О, так вот для чего ты туда полез! — от восторга Крайк не сдержался и заговорил слишком громко, но тотчас заметил предостерегающий взгляд Дитриха и понизил голос: — Да, хвала богам, кажется, они посылают нам удачу уже в начале пути. Что теперь станем делать?

— Будем искать продолжение следа. Уж если он остался на воде, то обязательно отыщется на суше. Прошу тебя, помоги охотникам нарезать мясо, а мне нужно вернуться к воде и помыться — если кровь загустеет, её будет трудно смыть, волосы я вообще тогда едва ли отмою.

Они с удовольствием отобедали вместе с четвёркой бриттов, за едой веселя друг друга охотничьими россказнями, а после приняли приглашение старшего из охотников, его звали Сегдуан, и поехали ночевать в его деревню.

Глава 2

ДВА ОТКРЫТИЯ

Привычный к общению с местными, Зеленоглазый отлично умел заводить с ними разговор на любую тему Кельтский он знал не хуже латыни, это располагало к нему бриттов, а уж в способности как бы невзначай задавать нужные вопросы и исподволь заставить собеседника разговориться, с ним потягался бы не всякий дипломат.

Но беседы с жителями деревни никаких результатов не дали — скорее всего, никто из них действительно не видел когорт Девятого легиона, миновавших опасную топь. Тем не менее Дитрих был уверен: Арсений Лепид со своими воинами прошёл именно здесь.

Поэтому наутро они с Крайком вернулись к месту своей удачной охоты и продолжили поиски следов. И здесь им неожиданно повезло. В паре миль от болота, на небольшой, втиснувшейся между кустарниками и берёзовой рощицей лужайке паслись три тощие коровы. Вечерело, и вскоре появился мальчик лет двенадцати, обнажённый по пояс, в клетчатой юбке, с длинной берёзовой хворостиной, которой он стал деловито сгонять коровок с лужайки на узкую тропу — она наверняка вела к его деревне.

— Доброго удоя! — пожелал мальчику Крайк.

Тот недоверчиво оглядел чужаков, но не нашёл в них ничего подозрительного и величаво ответил:

— И вам хорошей охоты на завтра.

— Мы постараемся! — пообещал Дитрих. — А что ты так разглядывал нас, друг? Сам видишь, мы простые охотники.

— Но вы же пришли с той стороны? — то ли спросил, то ли сделал заключение паренёк.

— Да, с той. — Крайк, демонстрируя дружелюбие, похлопал по загривку одну из коровок — Но разве здесь нельзя охотиться людям из-за Вала? Я такой же бритт, как ты, из племени иценов. Слыхал? А мой друг — из племени тевтонов, из Германии. Разве для нас здесь не хватит дичи?

— Из племени тевтонов? Твой друг из племени тевтонов? — Всю величавую невозмутимость пастушка будто сдуло ветром. — Так, может, это — Зеленоглазый? Великий охотник с той стороны? И глаза у него зелёные!

— Я получил их в наследство от моей покойной матери! — воскликнул, улыбнувшись, Дитрих. — Вероятно, я действительно тот, о ком ты слышал, пастух. Прости уж, если наше появление в этих местах выглядит неучтиво, но я бывал по эту сторону Вала много раз, и никто до сих пор не гнал меня отсюда.

Мальчишка с восторгом смотрел на знаменитого охотника, кажется, даже не находя слов для достойного ответа. Но наконец сумел заговорить, и первые же его слова доказали, что Дитрих и Крайк не зря завели эту беседу.

— Ты — желанный гость в наших местах! — проговорил пастушок. — Наши охотники много рассказывали о твоей великой щедрости, не меньше, чем о твоём охотничьем искусстве. Поэтому прости мне мою подозрительность, Зеленоглазый! Но у неё есть причины: на нашу землю снова вторглись Красные гребни!

— Римские воины?! — Дитрих так похоже изобразил изумление, что Крайк позавидовал его умению притворяться. — Неужели из-за Вала кто-то ещё приходит сюда с войной? Мне казалось, с этим покончено.

Мальчик почувствовал, что завладел вниманием охотника. Это ему польстило, поэтому он тотчас постарался оправдать внимание Дитриха и выложил всё, что мог:

— Мне никто не поверил! Никто! Но они действительно были здесь. И прошли туда, на север. Я видел поутру, как они вышли со стороны болота, будто прошли через топь, через которую пройти невозможно. Их было много — я не раз загнул палец, когда мимо протопал очередной десяток Красных гребней. Я загнул палец больше ста раз!

Зеленоглазый постарался не смотреть на Крайка, понимая, что тот может выдать своё волнение. Напротив, охотник во все глаза смотрел на мальчика-пастушка и постарался показать, будто не доверяет его сообщению:

— Прости, парень, но, сдаётся мне, ты что-то навыдумывал! Ну как могли римляне пройти через болото, через которое пройти вообще нельзя? А то я в здешних местах не охотился и не знаю этого? Ну, ладно, допустим, они прошли его. А дальше-то куда делись? Или ты хочешь уверить меня, что сотни римских воинов могли пройти незамеченными на север, через эти земли, где так много деревень, где и по самым глухим местам бродят охотники и скотоводы? Может, ты считаешь меня дураком, пастух?

Мальчик так отчаянно покраснел, что на какой-то миг Дитриху сделалось стыдно. Однако он должен был выудить из паренька всё, что тот мог рассказать, а потому стыд пришлось подавить.

— Если кто-то посмеет здесь упрекнуть тебя в глупости, я первый стану его врагом! — пылко воскликнул пастушок. — Но ты зря мне не веришь, как не поверили и люди из нашей деревни. Ты же умнее их! Клянусь, я видел, как Красные гребни шли туда, к северу. Шли по пригорку, что проходит от болота, а дальше, должно быть, через гнилую чащу, вдоль озера, и, наверное, туда, в Долину туманов. Там никто не охотится и не пасёт скот, потому что это — плохое место. Там из земли исходит дым, будто кто-то жжёт под землёй костры, там плохой запах, его боятся собаки и коровы. Именно туда Красные гребни и пошли. Я, конечно, не последовал за ними, но пошёл и рассказал нашему вождю и старейшинам. А они только смеялись надо мной! Сказали, что я наслушался рассказов стариков о приходе в наши края римлян и о том, как «римский бог» оказался у нас в плену, но был отнят у нас их лазутчиками. Мне не поверили! И ты не веришь, великий охотник?