Тайна Наполеона

Простое серое пальто императора было расстегнуто и открывало его мундир полковника и белый жилет. За Наполеоном следовали гвардейские кирасиры, которыми командовали генералы Готпуль и Нансути.

Почтительное восхищение невольно охватило толпу. Среди молчаливых рядов людей императорский кортеж проехал по городу.

Нужно отдать справедливость патриотическому такту пруссаков: ни один враждебный крик не вырвался из груди побежденного народа в адрес победителей; но пруссаки ни разу не высказали и одобрения этой блестящей армии, занявшей их родной город.

Наполеон, торжественно получив ключи от города, дал аудиенцию представителям городского управления и постарался успокоить их относительно дальнейшей участи жителей Берлина.

Он отдал строгий приказ, чтобы дисциплина ни в чем не нарушалась с обеих сторон, и предупредил, что всякое насилие как со стороны побежденных, так и победителей будет жестоко наказываться.

Особенно благосклонно император принял бургомистра Берлина князя Гацфельда. Он спросил, не желает ли князь оставить за собой свое место, причем обещал ему почтительное обращение со стороны французов. Наполеон заявил, что ничего не изменит в учреждениях Пруссии, если администрация согласится признать его авторитет. Он предложил Гацфельду управлять городом на таких же основаниях, как и раньше, при одном лишь условии, чтобы он не предпринимал ничего враждебного против французов.

Князь Гацфельд принял это условие. Он горячо поблагодарил императора за его доброту и, положив одну руку на Библию, поднял другую и поклялся, что никогда не причинит вреда французской армии, будет верно служить императору и ничего не сообщит генералам прусского короля, если узнает что-нибудь о планах и действиях французского войска.

Простившись с князем Гацфельдом, Наполеон только что собирался сесть за работу со своими секретарями, как вошел Дюрок и доложил ему, что маршал Лефевр желает говорить с ним.

– Пусть войдет, – живо воскликнул император. – Разве Лефевр нуждается в специальной аудиенции? У меня существуют доклады для королей, а маршалу Лефевру вход всегда открыт.

– Он не один, ваше величество, – возразил Дюрок, – с ним пришел младший лейтенант, и маршал не знал, захотите ли вы его принять.

– Это, может быть, его сын? – спросил Наполеон.

Дюрок отрицательно покачал головой.

– Нет, ваше величество, у маршала Лефевра нет сына в армии.

– Но ведь, насколько я знаю, у него был какой-то ребенок; мне как-то говорили об этом…

– Это его крестник!

– Крестник? Жаль, что не родной сын. Лефевр мой славный сотоварищ и хорошо было бы, если бы его имя сохранилось. Ну, да хорошо! Позовите сюда Лефевра и его питомца.

VIII

Лефевр представил императору своего крестника, лейтенанта Анрио.

Смотря на молодого человека испытующим взглядом, Наполеон коротко спросил его:

– Который вам год?

– Двадцать один, ваше величество!

– Вы служили в четвертом гусарском полку? Ваш генерал – Лассаль? Вы крестник маршала Лефевра?

– Моя жена подобрала его на поле битвы при Жемапе! – ответил за смущенного офицера Лефевр.

– Это была прекрасная битва! – воскликнул Наполеон. – При Иене вы в первый раз участвовали в сражении? Это очень хороший дебют, лейтенант!

– Какого полка, ваше величество? – спросил Анрио.

Наполеон любил точные выражения и ценил всякое проявление ума

– Ах, я назвал вас лейтенантом? – проговорил Наполеон. – Ну что ж, вы и останетесь лейтенантом в своем же полку. Если нет свободной вакансии, то Мюрат или Лассаль постараются найти ее при первом деле. Места в этой кампании будут для всех. Ведь она только что начинается.

– Благодарю вас, ваше величество, за вашу доброту к моему приемному сыну, – сказал Лефевр, кланяясь императору, – моя жена будет очень счастлива. Впрочем, Анрио вполне заслужил это повышение в чине. Вы отдали дань справедливости храброму солдату…

– Как и подобает быть твоему воспитаннику, Лефевр.

– Я горжусь им, ваше величество! Расскажи, мой мальчик, что ты сделал; докажи его величеству, что твоя награда заслужена! – обратился старик к молодому офицеру.

Анрио покраснел и не решался заговорить.

– Ты не дрожал так перед Штеттином! – упрекнул его Лефевр.

– Император страшнее Штеттина, – пробормотал Анрио.

– Однако ты взял Штеттин! – громко воскликнул маршал.

– Как? Этот гусар взял Штеттин? – спросил император очень благосклонно. – Расскажите, в чем дело. Я действительно получил извещение о неожиданном взятии значительной крепости. Но я предполагаю, что вы не один совершили это дело; ведь там имелись сильный гарнизон и артиллерия.

– Со мной, ваше величество, был взвод гусаров.

– Совершенно верно, ваше величество, – подтвердил Лефевр. – Дело было великолепное! Генерал Лассаль скакал со своими гусарами по деревням; он плохо знал местность. Увидев вдали нечто вроде большой деревни, генерал отправил на разведку моего Анрио со взводом солдат.

– С одним только взводом? – воскликнул Наполеон. – Какая неосторожность! Продолжай, Лефевр.

– Анрио сейчас же помчался и увидел, что перед ним не деревня, а стена большого города, окруженная бастионами. Кончай сам, Анрио, расскажи его величеству, что было дальше.

Лефевр с гордостью взглянул на своего крестника.

– Увидав перед собой солидную крепость вместо деревушки, я был очень поражен, – проговорил молодой человек, – и в первою минуту остановился в нерешительности…

– Лассаль храбр так же, как ты, Лефевр, и так же мало смыслит в географии, – прервал Анрио Наполеон. – Но продолжайте!

– Пока я раздумывал, что делать, – уверенным тоном стал рассказывать Анрио, ободренный видимой благосклонностью императора, – гарнизон заметил меня и начал уже заряжать пушки. Если бы я скомандовал своим солдатам повернуть назад, нас, наверно, всех перестреляли бы и я не в состоянии был бы предупредить генерала о существовании этой крепости. Не отдавая себе отчета в том, осторожно ли я поступаю, я выхватил саблю и крикнул солдатам: «Вперед».

– Очень хорошо! Что же дальше? – спросил император, сильно заинтересованный рассказом.

– Увидев, что мы приближаемся к поднятым мостам, к нам вышел офицер-парламентер. Я выстроил в ряд своих людей и потребовал от коменданта, чтобы он сдал мне крепость. Мосты опустились, и мы вошли в город. Я сейчас же отправил нарочного к генералу Лассалю, и через час он въехал в крепость. Комендант торжественно вручил ему ключи, и гарнизон был взят в плен вместе со всем имуществом.

– Сколько человек? – спросил Наполеон.

– Около шести тысяч.

– Прекрасно, это большое военное дело. Поздравляю вас, капитан, то есть, виноват, командующий эскадроном, – поправился император. – Взять сильную крепость с одной кавалерией – большая заслуга. Поздравляю тебя, Лефевр, с таким крестником. Позаботься о том, чтобы Рапп сегодня же дал мне подписать приказ о производстве храброго офицера. До свидания, командир, я буду иметь вас всегда в виду. Я прочту сейчас донесение Лассаля и пошлю его Талейрану; пусть он выпустит бюллетень об этом прекрасном событии. Великая армия должна познакомиться с ним.

Наполеон протянул руку молодому командующему эскадроном, так быстро и законно поднявшемуся вверх. Лефевр и его крестник ушли очарованные императором. Растроганный Анрио шел рядом с маршалом. Любопытные взгляды берлинцев все время сопровождали их, а встречавшиеся прусские офицеры почтительно отдавали им честь.

– Куда мы идем? – удивленно спросил Анрио, увидев, что его приемный отец направляется к прекрасному зданию поблизости от дворца, где жил император.

– В городской дом, к бургомистру князю Гацфельду! – ответил Лефевр.

– Что же мы будем делать у него? – продолжал недоумевать Анрио.

– Ты эго скоро узнаешь! – лукаво улыбнулся маршал. – Скажи, Анрио, ты вспоминаешь когда-нибудь свою маленькую подругу Алису?