Страница 60 из 76
— Поможет-поможет! — Уверил меня Боевой, — Вот увидишь, что поможет. Уж буду я сегодняшней ночью в хате спать, а не в гараже, как пацан какой дворовый.
— Ну как знаешь, — я вздохнул, — но сначала таз завезем. А потом уже в станичный магазин.
Я сунул молоток, что бабка-целительница мне вернула, обратно в ящик для инструментов, вернулся за руль.
— Странная она, эта бабка, — сказал Боевой, усаживаясь следом, — всегда я к таким с подозрениями отношусь.
— А что в ней странного? — Сказал я, заводя двигатель, — бабка как бабка. Как и другие такие же. Верит, что людей лечит. Ну теперь, — я хохотнул, — не будет хоть горшком своим людей пытать. И то хорошо. С тазиком такого уже не провернешь.
Развернув машину, мы поехали обратно, по широкой гравийной улице. На первом перекрестке, спустились на несколько улиц ниже. Там за хутором, развернулись еще одни колхозные озера. А не поодаль от них, на проездной, широкой улице, той же самой, где находились местная маленькая школа, клуб и сельсовет, стоял большой станичный магазин с выбеленными стенами.
На большой вывеске витиеватыми буквами было написано: Станичный магазин. Продукты и бытовые товары.
Когда мы с боевым зашли в магазин, первым делом в нос ударил стойкий запах копченой, соленой и свежей рыбы.
Я окинул магазин взглядом. Две большие полупустые витрины встретили нас чистой совершенной пустотой. На многочисленных полках за прилавком тоже было относительно пусто. На самой верхней стояли трехлитровые баллоны с непонятным красноватым содержимым. Возможно, соки нашего консервного завода.
Почему я говорю, что на полках было относительно пусто? Потому что там висела рыба. Многочисленные гирлянды сушеной и копченой рыбы, развеселись на гвоздиках, приколоченных к торцам полок.
Висела здесь всякая рыба: от маленьких карасиков до здоровенный сушеных сазанов. В общем, в магазине продуктов и бытовых товаров, выбор тех самых продуктов оказался ограниченным. А бытовых таваров я что-то и вовсе не увидел.
— Что подать? — Спросила полная продавщица в униформе сельпо.
— Скажи, милушка, — Боевой, состроил женщине глазки, — а какая у тебя тут рыбка пожирнее?
— Какая вам надобна? — Монотонным голосом женщины уставшей, то ли от рыбы, то ли от работы, проговорила продавщица, — карась, карп, сазан, вот висит плотвичка. А толстолобика уже разобрали.
Хм, — задумался боевой.
Я же, перестав рассматривать полупустые полки, обернулся. Уставился за большое фасадное окно магазина. Наблюдал за тем, как на той стороны широкой, гравийной улицы играют под раскидистым орехом детишки. Маленькие, лет по восемь, они катали по низкой травке мяч.
А потом, сквозь открытую против жары, укрытую тонкой кружевной занавеской дверь, я услышал треск гравия под колесами машины. В следующее мгновение, к магазину подъехал желтый пирожок. На его фургонном борту было написано «Автолавка».