Страница 1 из 15
Глава 1
— Известное дело, — вздохнул молодой худощавый паренёк и убрал соломенные волосы со вспотевшего лба. Уставился в окошко маршрутки. — Суды в таких случаях всегда на стороне женщин.
— Это кто же тебе такое сказал? — хмыкнул я и проследил за его взглядом.
Там, за грязноватым стеклом окошка, бежало что-то родное: бесконечные зеленые поля, лесополосы, а вот другое поле, залитое золотом. Это зреет подсолнечник. Медленно следит он за низко висящем на синем небе солнцем.
Эх, в начале осени уборка. Вновь потянутся к Армавирскому масложиркомбинату фуры, груженые семечкой. Работа шофёром — одно из самых моих ярких воспоминаний о здешних местах. О станице Красной, в которой я родился.
— Игорь Семеныч, — повторил парень. — Слышите?
— Ах да, — я проморгался . — Да что-то задумался.
— Так, а что там с разводом? Бывшая-то, — продолжал он. — Собирается детей отбирать. И алименты. А суд что, может не присудить ей сыновей-то?
— Зависит от обстоятельства, — я пожал плечами. — Если решишь за них судиться, то будут решать, с кем им лучше живется. А там уже и органы опеки и экспертизы…
В общем, повёл я очередную юридическую консультацию. Бесплатную. Дурацкая привычка, но ничего с собой поделать не могу. Как только проникся человеческими проблемами — не могу не помочь.
Сказывается практика в юридической консультации, еще до развала страны, раз с милицией не получилось. Когда права советских граждан значили больше денежных бумажек. И ни мясорубка девяностых, ни двухтысячные, когда жизнь стала проще, не смогли меня поменять. Сложно мне дается все это… предпринимательство, особенно если на той стороны купюры человеческая судьба.
Вот в молодости было все просто и понятно: вот баранка, вот рычаг с педалями. Вон кузов, за спиной. Грузи это, вези туда. Золотое было время. Из проблем только: где б выпить и чем бы закусить. Ну еще папироску покрепче.
— Спасибо, Игорь Семёныч, — вздохнул парень. — Не думал, что по дороге в Красную встречу юриста. А тут целая консультация!
— Пожалуйста, — я улыбнулся.
Дорога в Красную… Уж сколько раз я померил её километражам туда и обратно в своё время…
— Опа… все еще стоит, — тихо сказал я, когда за окном, почти у самой обочины, что тянулась вдоль посадки, показался могучий тополь.
Ох и спас же он нас с Боевым, когда коробка нашего старенького ГАЗа дала клина и буксир пришлось ждать весь жаркий день до вечера. Спрятал от палящего солнца.
— А? Что? — не понял парень.
— Да так. Мысли вслух, — сказал я, прогоняя вспышку воспоминания из своей головы.
В последней вечерней маршрутке, следовавшей из Армавира в станицу Красную, людей было мало: какие-то девочки студентки, ехавшие домой на выходные; молодая мамаша, пытающаяся успокоить непоседливых детишек, чтобы те уселись свои места; молодая блондинка лет тридцати сидевшая на соседнем ряду. Ну и мы с Саней , парнем не старше двадцати пяти лет.
Белая кожа блондинки словно бы светилась внутренним светом. Золотые волосы волнами струились по плечам, а белую блузку наполняла пышная грудь. Ох… Был бы я лет на двадцать пять моложе…
— Ну! Лёшка! Слезай давай! — вдруг строго сказала молодая мамаша, когда белокурый мальчишка забрался на сидение с ногами и посмотрел над спинкой на меня. Это оторвало меня от любования блондинкой.
Потом мы с Саней помолчали. От знакомых, таких родных мест за окном, в голове побежали старинные картинки, будто бы из прошлой жизни. Почему-то я улыбнулся своим мыслям. Армия и дембель, большая деревенская семья и родственники, колхозный гараж и любимая пивнушка в центре станицы, горячие дни уборки и столь же горячие вечера-дискотеки в доме культуры.
— Так, а если она судиться будет, — продолжил Саня. — Это ж придется нанимать юриста?
— Ну, желательно бы, — я улыбнулся. — А то простой гражданин по неопытности, обычно в присутствии судьи проглатывает язык. А адвокатский заточен так, — я хохотнул. — Что проглотишь и порежешься.
— Так, может, вы это… — он потянул носом. — Возьметесь? Вы ж из города? Поможете мне с женой судиться?
— Нет, не возьмусь, — сказал я холоднее. — Не работаю я больше. Хватит с меня. Пора на пенсию.
— Так, вы же нестарый, — оценивающе окинул меня взглядом Саня и недоверчиво ухмыльнулся.
Да уж. Нестарый. Уж шестой десяток разменял. И да, пожалуй, с генами мне повезло. Выгляжу неплохо для своего возраста. А вот поясница уже подводит. Да и моторчик барахлит. Долбит давление. В моем возрасте невозмутимое хладнокровие юриста обеспечивается двумя десятками таблеток ежедневно.
— Да не. Хватит с меня, — добродушно продолжил я. — С госпожой юриспруденцией я уже наигрался. А теперь хочу поиграться с матушкой землей. Пасеку, может, заведу. Дом там, в Красной, родительский остался.
Когда за окном появился знакомый пейзаж, и дорога взобралась на невысокую возвышенность, я глянул вперед, сквозь лобовое. Там, справа, изгибалась густая лесополоса, а слева виднелись цветастые, словно игрушечные домики. Это была она. Станица Красная.
Я с теплотой посмотрел на такой родной пейзаж: стоящее в низине селение, лесистые холмы, что развернулись вдали, а на них огромные тени облаков, бегущих по небу.
— Давно не бывали у нас? — спросил Саня, видимо, заметив мой полный теплоты к этим местам взгляд.
— Ну, лет так уж дцать, — отшутился я.
Мы промчали незнакомую мне новомодную заправку, и маршрутка стала медленно сбрасывать скорость, подъезжая к перекрестку. У обочины стояла нелепая стела с надписью: «Красное Сельское поселение. Станица Красная».
Заморгал поворотник на боковом зеркале заднего вида. Водитель медленно пошел в поворот. Внезапно краем глаза, я увидел, как что-то белое и большое блеснуло где-то на периферии зрения.
Спустя мгновение, в натренированном мозге промчалась краткая мысль понимания.
— Держитесь! — едва успел выкрикнуть я.
А потом грохнуло так, что все повалились с сидений. Я еле удержался, когда Саня вывалились в пространство между рядами, а меня отбросило от окна на его место. Подлокотник больно врезался вбок.
Это был здоровенный белый внедорожник. Он шёл на полной скорости по нашей полосе и не пропустил сворачивающую маршрутку, въехал прямо в кабину со стороны водителя.