Господин Разрушитель

— Привыкла? — я нахмурил брови, доставая на ходу билеты, что приобрёл на всю группу.

— Ну, я же живу в Петербурге. В Москву тоже часто прилетаю, сразу на несколько дней подряд, по работе, — Хм… Любопытно. Неужто зовут на выступления? Но беситься я от этого не перестал. — Знаешь, без нас всё равно бы не улетели! Бизнес-класс будут ждать до последнего

Я вздохнул из последних сил.

— Осторожно. Бумажки так легко порвать, особенно, когда они ещё не заверены.

Мы остановились возле терминала, и она, наконец, выглянула из-за очков, зло сверкнув глазами. Кивнула. Будто могла что-то понять своей бестолковой головой.

Ну хорошо. Надеюсь, это была её последняя дрянная выходка. Остальные я спланирую по жёсткому сценарию — от публичных выступлений до секса.

Мы обустроились в салоне, а девчонка раскисла. Клоуны облепили Еву со всех сторон, накинувшись с вопросами, а я под шумок посадил Муратова рядом, чтобы поменьше трепал языком. Я ещё не до конца отошёл после стойки регистрации, когда его пустили по фальшивому паспорту… Думаю, он тоже пересрал. Стоило самолёту взлететь, Муратов моментально заснул, хотя до Питера был всего час. Я делал вид, что дремал и следил за тем, как девчонка фыркала. Потом она вообще, воткнула наушники и отвернулась к занавешенному иллюминатору. Не очень-то дружелюбно с её стороны перед парнями. Но я уже понял, что от Евы ждать утончённых манер — как от пацифики жирный дисторшн.

Я вроде как реально задремал, но сон шёл тревожный. Ближе к концу полёта Ева увидела, как мужик с соседнего ряда зашоркал в зону курения с пачкой, и резко обернулась на нас с Муратовым. Я даже шелохнулся от неожиданности, хоть уже и проснулся. Не поднимаясь с мягкого подголовника, прищурился на неё.

Киса пристально осмотрела Ванину подмену, мирно сопящую у иллюминатора, и зашептала.

— Господин, у тебя есть сигареты?

Капризная девка!

Она надула вишнёвые блестящие губы, как будто это всё решит.

— Скоро посадка. Сиди спокойно, — прошипел я сквозь зубы.

— Ну пошли-и-и, подышим… Таким вкусным, расслабляющим дымом, обволакивающим язык, — ни хрена себе. Во рту собралась тягучая слюна, и я невольно сглотнул.

Но вот, моего плеча коснулась тяжелая горячая голова.

Брезгливо втянув шею, я осторожно повернулся к кудрявому Ванечке, скатившемуся на меня и продолжающему высыпаться. Ева беззвучно засмеялась.

П*здец, Муратов, это что такое…

— Не ожидала, что после того скандала вы помиритесь. А в жизни он гораздо… Спокойнее что ли, — у меня свело челюсти.

Взгляд остекленел, и захотелось моргнуть. Но было страшно что-то упустить.

Кхм… А каким ему быть? Он спит!

Ева ещё немного попялилась на Муратова. Такими темпами она могла заподозрить неладное. Я шумно выдохнул, осмотрев её задумчивое личико, и проскрежетал зубами.

Доконала.

Просыпайся придурок!

Я как бы невзначай тряхнул рукой, сдерживаясь от того, чтобы не зарядить его башкой об стенку. Муратов отодвинулся и даже не проснулся.

— Почему ты стреляешь сигареты? — сдавшись под натиском скверного характера, я начал шарить в кармане.

Ева не сразу перевела на меня взгляд, задержавшись на Ванечке.

— Я бросаю, поэтому не ношу с собой.

Ну и глупость! Эта девчонка — просто сказочная мерзавка!

— Ты хотела сказать, занимаешься самообманом?

6. Журналист

По прилёту нас поджидало персональное «такси» — Юрген на минивене. С ним я познакомился, когда он работал ещё консультантом в Музторге. Звал его гитаристом к себе, но Юра по большей части торчал со звукосведения. Первые синглы мы записали у него на квартире, чуть ли не на звуковую карту из-под телевизора — теперь у музыкального барыги был отстроен целый коттедж с профессиональной студией звукозаписи в пригороде Петербурга. С моей подачки к нему требовалось отстоять очередь полгода, а для своего старого-доброго друга Лёнчика он готов был отдать коттедж на месяц за рукопожатие.

— Да вы гляньте, что за сладкий мальчик, — звукарь схватил меня за щёку и больно оттянул кожу. — Ути-путечки.

Я дёрнулся, чуть не вмазав ему, продолжая тяжело дышать.

После получения багажа мы выскочили к парковке и быстро спрятались в тачке, даже не проверив, кто сидит за рулём. Я залез вперёд, не успев ещё перевести дух после преследования.

В тонированное окно было видно, как на парковку стихийно вывалилась толпа фанаток, озирающихся по сторонам. Шестнадцатилетние демоны…

— Сука, отстань уже! — я шлёпнул Юргена по руке. — Газуй!

— Хах, мы боимся маленьких девочек? — он поиграл своими высветленными бровями.

Бритый под ноль и крашеный в блондина, с огромными безумными глазами.

— Боимся! Ты видел, сколько их там? — буркнул челкастый из задней части салона.

Тебе что… Они даже не знают, кто ты такой. Пока что.

— Интересно, а как они прочухали, что мы прилетаем сегодня?

Я недовольно обернулся назад и проследил, как запыхавшаяся группа раскладывается в два ряда. Ева поправляла волосы, сидя прямо за мной.

— Я слил.

— Чего?.. — челкастый и Гриша охреневше на меня уставились. — Зачем?

Дилетанты.

— Прогрев. Посмотрим, что теперь напишет этот твой… Анонимный мудо-журналист, — я кивнул Андрюхе.

Прочитал я блог того придурка. Не сказал бы, что много из себя представлял. Постил сначала своё никому не обосравшееся мнение без всяких пруфов, откровенно стебал известных личностей за их успех. Потом уже стали появляться фотки, видео и диктофонные записи. Значит, он какого-то хера попадал на мероприятия и закулисье… Судя по старославянскому — ну лет пятьдесят ему точно натикало. Какой-нибудь завистливый, жирный неудачник, жрущий чипсы и набирающий этой же рукой свои мерзкие разоблачения. Второй он походу дрочил от переизбытка кайфа. Другого объяснения, откуда журналист имел столько ненависти к артистам, я не мог предложить.

Оскорбленные жертвы его блога писали ответы, их я тоже прочитал. Больше, конечно, писали в оправдательном ключе, для своих фанатов, но журналюга и на них наживался. Все последующие реакции постил себе в блог и продолжал изводить человека на конфликт.

Просто крыса.

Это он расфорсил конфликт в Death Breath.

— Теперь он не сможет списать нас со счетов. Мы прогулялись по аэропорту в полном составе, ещё и с девчонкой. Все увидели. Пускай делает из этого сенсацию.

— Я думаю, он ничего не напишет, — Андрюха ухмыльнулся и отрицательно замотал головой, завязывая свои патлы в узелок. — Журналист публикует только разоблачения. Это слишком хорошая новость для его блога.

Кажется, на спинку моего кресла легли чьи-то ладони. В плечи упёрлись острые ногти.

— О ком вы говорите? — Ева выглянула из-за подголовника. — Что за журналист?

— Блин, Юрген. Давай езжай, — он слушал нас, сидя с открытым ртом.

Я пихнул парня в бочину, и блондин зашевелился. Завёл минивен, а через мгновение мы тронулись, удаляясь от догоняющей нас толпы фанатов.

Что за журналист? Хах!

— Ты уж точно читала его блог, — и это меня подбешивало. Интересуется, блин, музыкальными новостями. Нашла, чему верить.

— Может, и читала. Я могла не заметить, — сразу видно, «любознательная» девочка. — Скинь ссылку.

Мы выехали на кольцо и встали в пробку. Я раздраженно вздохнул, взялся за телефон, что почти разрядился, и отправил Еве адрес на открытую в браузере вкладку. Глянул искоса, как она уткнулась в экран. И посмотрел расстроенно на Муратова в глубине салона, а он в ответ кисло улыбнулся.

Да, парень. Нам было, что скрывать. Когда тебя знает вся страна, грешить становится гораздо труднее.

У журналюги походу были ещё и последователи. Всё, что он писал, быстро расползалось по сети. Блоги делали перепосты, кто-то просто крал его новости без источника. Поэтому, Ева могла и не знать.

Девчонка подняла напуганный взгляд с телефона.

— Урод какой-то, — хоть в чём-то я был с ней согласен.

— Как и любой в шоу-бизнесе.