Демоны Вебера

— Да что же вы в самом деле? — запричитал невесть откуда возникший Голдберг. — Разлеглись тут будто на пикнике! Там, на месте сгоревшей обсерватории еще кто-то есть, вне всяких сомнений! Чертов колдун как-то выжил! Что если он сейчас выберется из-под завала и доберется до нас? Да что эти дураки вокруг все копаются? Чего ждут? Смерти своей?! Надобно уносить ноги, да как можно скорее!

— Мои ноги придется уносить отдельно от меня, — пробубнил Верго, будучи не в силах заставить себя подняться с земли. — Если кто-то там собрался нас убивать, пусть сделает это быстро. Честное слово, Филипп, я настрадался достаточно чтобы заслужить быструю смерть.

— Да вы никак ополоумели! — зашипел Барон, схвативши предсказателя за воротник и что было мочи приподняв над землей. — Вставайте немедленно! Я говорю не-мед-ля!

— Встану, встану. Я сделаю что угодно, только не вопите так, — меланхолично отозвался Вебер. — Я просто… Так устал… Понимаете, Филипп? Фатально устал. А этому всему все конца-края не видно. Мне просто нужно немного отдохнуть. Совсем чуть-чуть…

Барон ободряюще похлопал с трудом державшегося на ногах предсказателя по спине, другой рукой придерживая шатающееся тело спутника.

Не смотря на весь свой пессимистичный настрой и общую изнуренность, Верго прекрасно понимал, что оставаться здесь еще дольше никак нельзя. Колдун и правда был жив, умудрившись каким-то неведомым образом спастись под тлеющими обломками обсерватории. И даже опуская этот факт, и дураку очевидно, что столб дыма от пожарища был хорошо виден на всю округу. Вскоре сюда стянется целая куча любопытствующих зевак, а вслед за ними, может прийти и кто-то похуже.

Превозмогая страдания, усталость и болезненно сжимающие пустой желудок спазмы, нужно было двигаться дальше. Если они хотят выжить, то у них нет и малейшего права на бездействие.

Предсказатель машинально запустил руку в свою потрепанную сумку, ощупывая скудные пожитки. Не найдя желаемого, рука безвольно застыла на дне тканевого вместилища, а вместе с ней застыл и сам мужчина. Тщательно пройдясь по стенкам и внутренним кармашкам сумки еще раз, Вебер озадаченно вынул оттуда свою конечность, пронзительным взглядом уставившись на пустую ладонь.

Несколько секунд он так и стоял, пялясь на пустующую длань, скрюченную почти что у самого его лица, после чего мужчина раздосадовано вздохнул, переведя в конце концов взгляд на сооружающих импровизированные носилки наемников.

«Один. Всего один глоток моей расчудесной микстуры сейчас бы вернул меня к жизни. Хватило бы всего одного…» — думал Верго, безучастно наблюдая за снующими по округе гвардейцами. Он отчаянно закусил фалангу пальца, отвернувшись от Голдберга чтобы тот ничего не увидел. Предсказатель ощущал себя как разрывающийся от избыточного давления паровой котел, предохранительные клапаны которого были надежно заткнуты неизвестным вредителем. Распирающее в груди давление все никак не желало уходить, заполоняя собой абсолютно все: саму грудь, потяжелевшие мышцы, и даже гудящую голову. На секунду, покачивающемуся человекообразному котлу показалось что он слышит специфический звук стонущего от напряжения металла.

— Мы выступаем, — прервал металлические стоны чей-то сдержанный голос. — Все уже готовы. А вы?

— Секунду. Мы с Верго уже идем, — мягко ответил Арчи усач, плавно обходя предсказателя с правого боку. Он остановился как раз перед его лицом, загородив своей тучноватой фигурой Веберу обзор. — Мы же уже идем? Верно, Верго?

— Я знаю, о чем вы думаете — я совсем раскис. По вашим глазам вижу.

— Да нет, что вы…

— Я в полном порядке. В полном. Абсолютный порядок. Сплошной порядок.

— Уж не мне судить о порядках, но вот палец изо рта я бы все же вам советовал вынуть, того и гляди перекусите его.

Предсказатель плавно достал окровавленную фалангу изо рта, разглядывая кровавые следы от зубов на месте сгиба пальца. На фоне всех тех неприятных ощущений, что доносились изо всех уголков его тела, боль в пальце совсем не ощущалась. Даже будучи слегка надкушенным, палец бодро сгибался, собираясь радовать дееспособностью своего владельца и дальше.

Все что произошло далее, было для предсказателя как в тумане. Их группа отправилась в дальнейший путь, хотя тут было бы правильней сказать — заковыляла прочь от остатков обсерватории. Наемники попеременно сменяли друг друга, водружая на содрогающиеся от напряжение плечи носилки с неподвижным товарищем. Что было удивительно, впервые с момента знакомства Вебера с гвардейцами, группу вел не Остин, но Арчи. Главарь наемников плелся замыкающим, в оба глаза высматривая, нет ли за ними слежки. В этот момент он напомнил Верго вожака волчьей стаи, что также имеет привычку замыкать путешествующую колонну своих собратьев, гарантируя их безопасность.

Спутники по большей части молчали, не умолкал лишь Голдберг, осыпающий хмурого предсказателя историями из конца эпохи пластинчатых металлических доспехов. Он неустанно приводил одну байку за другой, рассказывая то о несъемных доспехах осужденных смертников, вооруженных федерацией для своего последнего сражения, то о диковинном оружии, представляющим из себя крепящуюся цепью к длинному древку дубинку. Где-то на пятой или шестой истории, Вебер перестал различать слова, практически полностью игнорируя жужжание Барона. Когда же он поднял свои глаза от пыльной каменистой дороги, решив усмирить бредущего под рукой спутника если не словом, то взглядом, то обнаружил на его месте вовсе не жизнерадостного, извечно снисходительного непоседу-усача, но едва шагающего, запинающегося бедолагу. Визуально Голдберг состарился лет на пять. Его слипшиеся от грязи и пота усы едва вздымались, выпуская натянутые, исполненные стараний шутки. Барон говорил с прилагаемым усилием, едва шевеля языком.

«Так это он для нас так старается? Такое подбадривание — что мертвому припарка», — улыбнулся про себя предсказатель, но ничего не произнес вслух.

Впрочем, казалось, что это дошло не только до него. Бредущие наемники жадно вслушивались в старческое бухтение, цепляясь за эти истории как за спасительную ниточку, что позволяла им не уснуть на ходу.

Какой бы длинной ни казалась дорога, рано или поздно она подойдет к концу. Мучения путников закончились, когда в сени размеренно потрескивающих на ветру хвойных гигантов, Арчи объявила о привале. Пускай при выборе места она и словом не обменялась со своим братом, тот не стал возражать. Остин перекинулся с сестрой многозначительными взглядами, после чего поспешил к бережно уложенному на земле Борису.

После стольких передряг и долгого пути, предсказателю хотелось просто упасть в объятия столь уютно выглядящих, выступающих из-под земли корней деревьев, забывшись крепким сном. Даже голод оставил его. Но он знал, что у него еще есть одно незавершенное дело. То, с чем мог справится только он один.

Верго поспешил к неподвижно лежащему на земле гвардейцу, бережно проверяя состояние раны. Импровизированная перевязочная ткань слегка набухла от крови, но все же активного кровотечения в этот момент не наблюдалось. Раненый дышал тяжело, размеренно.

Избавившись от ставших бесполезными кровавых тряпок, Вебер оглядывал желеподобные сгустки загустевшей крови, оценивая масштабы кровопотери.

— Видал и похуже. Он может выжить, но я не берусь приступать к операции без стерильных инструментов. Это просто его погубит. Мне нужен костер, пойдет и самый крохотный. Еще нужна чистая вода и как можно больше плотной ткани. — Предсказатель выжидающе уставился на Остина.

Все необходимое было предоставлено Верго довольно быстро, никто не стал ни спорить, ни донимать его расспросами. Усталость, изученность и постоянна тревога, обеспечили путникам небывалый уровень взаимопонимания, по крайней мере на этот раз.

Операция длилась не дольше получаса. Горе-хирург в меру своих способностей орудовал имевшимся у него небогатым инструментарием, плавно изымая инородный предмет из лежащего перед ним тела и аккуратно прижигая кровеносные сосуды. Раненый оказался тем еще везунчиком — кость была задета незначительно. Разумеется, пробивший руку насквозь наконечник болта без всяких сомнений оставил в кости не одну трещину, но по опыту Верго, руку вполне возможно будет сохранить в действующем состоянии. Если наемник выживет, кость должна будет срастись, хоть шрам и останется чудовищный.